Книга Пляска на плахе. Плата за верность - Марина Баринова

— Изара Таргосийская? — Эльтиния выступила вперед, многочисленные изумрудные юбки взметнулись за ее спиной — вдовствующая герцогиня напоминала птицу, отчаянно защищавшую свое гнездо. — Быть может, сестра Таналь? Ведь вы, если я не ошибаюсь, приняли обет.

Младенец снова оглушил собор криком. Демос встретился глазами с Ренаром. Лицо брата, застывшее маской безразличия, даже не дрогнуло. Он отвел глаза лишь когда мать посмотрела на него в упор.

«Ты знал. Ты все знал, но даже не намекнул… Даже чертов Ласий пытался меня предупредить. Но почему ты молчал?»

Вельможи снова беспокойно зашумели. Гвалт заставил дитя горько разрыдаться.

— Тишина! — прогрохотал Великий наставник, и младенец завопил еще громче.

Изара кое-как успокоила ребенка, поднялась к алтарю и встала рядом с Ладарием. Ренар молча занял место за спиной императрицы, держа руку на эфесе меча.

«А ведь я до последнего надеялся, что ты все еще на нашей стороне. Что они с тобой сделали? Как склонили на свою сторону? Я пережил смерть Лахель и предательство Ихраза. Я даже вынес идиотскую выходку Линдра. Измену одного брата я смог бы выдержать. Но обоих… Это слишком даже для меня».

Лицо Виттории побелело, она судорожно вздохнула и с гордо поднятым подбородком выдержала взгляд Изары, брошенный свысока. Ладария ситуация откровенно забавляла, чего нельзя было сказать о шокированных аристократах, застывших с разинутыми ртами.

— Я не дала обет, ибо этому помешала моя беременность, — ответила таргосийка. — В ночь, когда мой супруг скончался, я начала подозревать, что ношу ребенка, но не сказала об этом никому, кроме своего духовника. Будущее пугало меня, ведь после смерти любимого мужа я осталась совершенно одна в Миссолене и не могла никому доверять.

«И не зря. Полагаю, моя матушка сделала бы все, чтобы ребенок родился мертвым. Если родился».

— Поэтому я покинула столицу и отправилась в Улифисскую обитель под именем сестры Таналь, — продолжала Изара. — Там монахини подтвердили, что я в действительности была беременна, и отказали мне в праве дать обет, поскольку женщина, носящая в своем чреве плод, не может стать сестрой церкви. Но к тому моменту в этом не было необходимости, ведь Хранитель указал мне иной путь! — Демос заметил, как императрица посмотрела на Ладария, словно искала одобрения, и тот кивнул. — Этот ребенок, родись он мальчиком, мог стать единственной надежной империи на мирное существование. Тогда я попросила убежища в Эклузуме до тех пор, пока не рожу. Я была вынуждена скрываться, чтобы обезопасить себя и дитя. Мои молитвы были услышаны, и Хранитель подарил мне сына. Он родился три дня назад. — Изара подняла ребенка перед собой. — Преклоните же колени перед Креспием, вашим законным правителем!

«Вот почему Ладарий оставил меня в покое. Вот что имели в виду церковники, сказавшие Ихразу, что мое дело больше не имеет значения. Меня обыграли с самого начала».

В едином порыве благоговения пред божьей волей аристократы повскакивали со своих мест. Кто-то уже успел бухнуться на пол, иные нестройным хором затянули хвалебную молитву Хранителю, другие роняли слезы.

— Не спешите, — Демос шагнул к Изаре, но Ренар закрыл императрицу собой и обнажил меч. Канцлер с любезной улыбкой отступил. — Почему же вы изволили сообщить миру столь радостную весть только сейчас?

«Разумеется, потому что Ладарию нужно было публично меня унизить. Так, чтобы это событие отпечаталось в сознании каждого лорда. Лучшего момента не найти».

— Роды проходили тяжело, и только этим утром я смогла встать с постели, — спокойно ответила Изара.

«Очень вовремя к тебе вернулись силы. Сколько раз ты повторяла эту ложь перед зеркалом?»

— Хорошо, — кивнул Демос. — Кто может подтвердить, что этот ребенок — сын моего дяди?

Глаза таргосийки приняли форму имперских монет.

— Как вы смеете подвергать сомнению мои слова? — громко зашипела она. — Кому знать, как не мне? Я была его женой!

— А я все еще остаюсь канцлером империи и вправе подвергать сомнению любые факты, способные повлиять на ее будущее.

«Ненадолго, полагаю».

— Прошу вас, лорд Демос, — Ладарий невинно улыбнулся. — Не стоит превращать церемонию в фарс. Еще весной ее величество исповедовалась лично мне, но, связанный клятвой, я был вынужден скрывать правду до тех пор, пока не родился ребенок. Все последние три дня мы провели в молитвах Хранителю, прося о милости и здоровье для династии Таллонидов. Я, Великий наставник Ладарий, готов подтвердить, что дитя — отпрыск вашего дядюшки Маргия. Какие еще доказательства вам нужны?

Зал одобрительно загудел.

— Принц Креспий!

— Сын Маргия!

— Короновать Креспия! — грохотало под сводами.

Колени Демоса резко подогнулись, и он удержался на ногах лишь благодаря Виттории, вовремя подхватившей его слабеющий локоть. Мать бросила на него вопросительный взгляд и сжала кулаки, но канцлер покачал головой, призывая ее не действовать сгоряча.

«Осторожность! Только осторожность может нас спасти или хотя бы отсрочить наше стремительное падение».

— Ну что же, — угодливая улыбка прорезала лицо Демоса, когда он обернулся к Ладарию, — раз Хранитель даровал империи правителя, в законности прав которого сомневаться не приходится, я не стану препятствовать божьей воле.

Церковник прищурился, ни на мгновение не поверив в его искренность.

— Крайне благоразумно с вашей стороны, — он выступил вперед и жестом приказал герольду успокоить расшумевшихся дворян.

— Тишина! — церемониальный посох долбил каменные плиты и вызывал такой грохот, словно по ним плясал пьяный великан. — Слово Великому наставнику!

Ладарий прочистил горло и обвел взглядом обеспокоенную толпу.

— Ввиду появления новых обстоятельств, требующих обсуждения сложившейся ситуации на заседании Малого Совета, сегодняшняя церемония отменяется. Малый Совет должен собраться в течение трех дней, после чего решения, принятые уважаемыми лордами, будут преданы огласке. Да направит нас Хранитель!

Закончив речь, Великий наставник кивком приказал Ренару увести Изару с младенцем. Братья-протекторы начали настойчиво выпроваживать вельмож из собора.

«Удастся ли мне дожить до этого судьбоносного заседания?»

— Я бы хотел переговорить с вами наедине, лорд Демос, — Ладарий указал на боковые двери, выходившие в Эклузум.

«Хочешь, чтобы я сам подписал себе приговор? За идиота меня держишь?»

Демос снова увидел Ласия — безволосый дознаватель задержался в поле его видимости лишь на миг, но этого хватило, чтобы подать знак. Монах резко мотнул головой, призывая канцлера не соглашаться.

«Кто бы мог подумать, что у него есть сердце?»

Канцлер коротко поклонился, улыбнувшись Ладарию: