Книга Одержимый - Питер Джеймс

Он нащупал выключатель. Замерцало, затем загорелось множество длинных ламп дневного света. Он находился в хорошо оборудованном современном спортивном зале, в котором напротив большого видеоэкрана располагались беговая дорожка, тренажер для гребли, различные гантели и гири, мат, гимнастические брусья и в дальнем углу сауна. Одна из верхних ламп нестерпимо громко жужжала.

По чертежам вход в убежище должен был находиться прямо напротив. Но напротив Майкл видел только кабину сауны. Он озадаченно обвел спортзал глазами. Пол в нем был застелен сплошным матом, и если даже под ним был люк, то он не использовался. Мата не было лишь в одном углу, занятом стеллажом с несколькими сотнями пыльных винных бутылок.

Сердце Майкла упало. Неужели он все это время был на ложном пути? Он увидел чертеж – и сделал слишком поспешный вывод? Иногда люди подают заявки, но потом – по разным причинам, но в основном по финансовым – так и не берутся за воплощение своего проекта. Само по себе то, что Глория Ламарк получила разрешение на постройку, отнюдь не значит, что она на самом деле построила это чертово убежище.

Он стукнул кулаком о кулак. Посмотрел на кабину сауны. Так. Заявка была на постройку винного погреба. Почему винного погреба, а не противорадиационного убежища? Почему она хотела, чтобы никто не узнал о нем? Потому что, если бы о нем узнали соседи, в решительный момент они не пустили бы ее туда или даже убили бы, чтобы скрыться там самим.

Где-то наверху раздался скрип. Майкл замер. Прислушался, стараясь не обращать внимания на жужжание ламп дневного света. Чертовы лампы. Он подошел к выключателю и погасил свет. Затем переместился в глубь спортзала, подальше от одинокой лампы накаливания, освещающей лестницу, и снова прислушался.

Ничего.

В горле колотился пульс. Он со страхом смотрел на лестницу, оставаясь в неподвижности около минуты, а может, и дольше. Звуков больше не было. Это старый дом. В старых домах постоянно что-то скрипит.

Несмотря на такое рассуждение, света в спортзале он не включил. Подошел к сауне и открыл дверь. В ноздри ударил сильный сосновый запах. Он нащупал выключатель, включил свет, бросил настороженный взгляд через плечо на ведущую в подвал лестницу, затем осмотрел внутренность сауны. Камни на решетке электрической печи. Пустое ведро. Сиденья в два ряда.

Самый надежный тайник – у ищущего под носом. Он поднял крышку ближайшего к нему сиденья. Бетонный пол, ни намека на люк. То же под вторым сиденьем, под третьим.

Он пощупал рукой стенные панели. Приделаны на совесть, и их явно никогда не снимали.

Вот дерьмо.

Он вышел из сауны, поглядел на потолок, на лестницу. Прислушался.

Самый надежный тайник – у ищущего под носом.

Да где под носом-то? Здесь все под носом, куда ни повернись.

Майкл зашел обратно в сауну и поближе рассмотрел электрическую печь-каменку. Она стояла вместе с ведром на широком металлическом листе, который чуть-чуть выступал над поверхностью пола. И, зажатый под металлическим листом, но видимый Майклу, на полу лежал небольшой клочок бумаги.

Клочок мог попасть под него, только если лист положили на него сверху.

Кто-то его двигал. Недавно.

Майкл отставил в сторону ведро и обеими руками схватился за печь. Она была даже тяжелее, чем выглядела, – он не смог поднять ее, только сдвинуть в сторону. За ней вился резиновый электрический кабель.

Убрав все с железного листа, Майкл присел на корточки, подцепил пальцами край металла и поднял его.

Люк был там.

Майкл прислонил железный лист к стене. Вновь присев на корточки, взялся за утопленную в стальную поверхность крышки люка рукоять и потянул за нее. Крышка не поддавалась. Попробовав еще раз, он сообразил, что выполненная в виде колеса рукоять является одновременно запорным устройством, и повернул ее несколько раз, чувствуя, как выходят из зацепления запирающие стержни. Если это противорадиационное убежище, почему оно запирается снаружи? Оно ведь должно запираться изнутри, чтобы не допустить в убежище посторонних.

Он снова потянул за рукоять. На этот раз крышка люка поднялась. Из открывшегося отверстия потянуло холодным сырым воздухом. Вниз вела спиральная каменная лестница.

Майкл спустился в отверстие на первую ступеньку лестницы. Затем, держась за края люка, нашел выключатель и нажал на него. Внизу царила полнейшая, холодящая кровь тишина.

Спускаясь по завивающейся по часовой стрелке узкой спирали, он внутренне весь сжимался от страха. Он и понятия не имел, что ждет его внизу. Ему оставалось только молиться – и он молился, – что, если Аманда там, она жива.

Он добрался до дна. Небольшое пространство – впору поместиться одному человеку. Стальная сейфовая дверь впереди. В центре ее – тяжелое, на четырех толстых спицах запорное колесо, как на люках, отделяющих друг от друга герметичные отсеки подводной лодки.

Он повернул его, и колесо легко стронулось с места, будто им недавно пользовались. После двух проворотов он остановился и прислушался. Тишина. Еще шесть вращений, и сопротивление колеса резко ослабло. Он толкнул дверь, но она не сдвинулась с места. Тогда он потянул ее на себя, и она медленно, с глубоким сосущим звуком стала открываться. Майкл поверить не мог, насколько она толстая. Уже больше фута, а конца не видно. Два фута. Три фута. Почти четыре фута, и наконец между дверью и ее массивной рамой образовалась щель. Он продолжал тянуть, увеличивая щель до таких размеров, чтобы можно было проскользнуть мимо этой чудовищной двери в кромешную тьму за ней.

Ничего похожего на выключатель. Майкл вынул из кармана фонарь. Луч был тусклым – последний раз он доставал фонарь из машины не меньше двух лет назад, и батареи, естественно, почти разрядились. Однако света было достаточно для того, чтобы понять, что помещение небольшое: видимо, тамбур, который был изображен на чертеже. Справа возле стены длинный узкий металлический стол на колесах, напоминающий весьма примитивную больничную кровать-каталку. За ней две стойки, похоже для капельницы, стеллаж с электроинструментом и – в ряд – кислородные баллоны.

В десяти футах впереди была еще одна сейфовая дверь с таким же запорным колесом, как на двери, которую Майкл только что открыл.

Неужели она там? За этой дверью?

Он бы позвал ее, но она наверняка бы его не услышала. Схватившись за колесо, Майкл лихорадочно стал поворачивать его – шесть полных поворотов. Затем потянул на себя. Дверь стала медленно открываться. Он потянул сильнее, и наконец между дверью и стеной образовалась щель, ведущая в темноту. Из двери хлынула вонь. Вонь немытого тела, экскрементов и протухшей одежды; но всю эту вонь перешибал резкий химический запах, распознать который Майклу не составило труда.

Формалин. Используется в лабораториях для обработки мертвых тканей и органов с целью их сохранения. Майкл помнил этот запах еще с медицинского колледжа – на факультете анатомии в формалине держали трупы, предназначенные для учебного вскрытия.