Книга Наемники Судьбы - Юлия Федотова

Хельги на некоторое время задумался. Чтобы не уронить марку «здешних убогих существ», ему хотелось ответить красиво и философски, но сбивала с мысли шипящая от возмущения Энка.

– Знаете, почтенная, – изрек наконец демон, – вот эти две дамы, – он кивнул на Меридит и Энку, – уже пять лет учатся в Уэллендорфском университете. Они могли бы просто пойти к ректору, приставить ему меч к горлу, и он выписал бы им диплом и печать поставил. Спасибо бы сказал, что жив остался. Вместо этого они и зачеты сдают, и экзамены, терпят нужду и лишения. Короче, полностью принимают уэллендорфские законы. К чему?

Честно говоря, Хельги и сам толком не знал, что хотел этим выразить. Но когда отвечаешь вопросом на вопрос, выглядишь куда глубокомысленнее, чем есть на самом деле. Прием сработал. Эфирная дева сделала для себя какие-то выводы, не иначе как философские. Лицо ее стало печальным, она распрощалась и растаяла, все еще простирая руки к Хельги, будто надеялась увлечь его за собой.

– Что это было? – после общего безмолвия возмущенно спросила Энка. Она взирала на Хельги сурово и обвиняюще.

– Демон являлся, – объяснил очевидное тот. – К Меридит – Один, а ко мне – эта. Нельзя, что ли? Чего ты на меня напала?

– Один по крайней мере не оскорблял окружающих, в отличие от нее.

– А ко мне какие претензии? Я себе демона не выбирал. С ним бы и разбиралась, чего ты молчала? Бросила меня один на один с незнакомым демоном беседовать, думаешь, приятно? На Одина орала как бешеная, а тут вдруг умолкла, словно орк на допросе!

Лучший способ защиты – нападение. Пристыженная сильфида поспешила сменить тему:

– Признавайся, ты на самом деле можешь двигать горы и управлять всеми живущими?

Хельги скис:

– Насчет всех живущих – полная ерунда. Наверное, меня с кем-то перепутали. А вот насчет гор… Ох, не знаю! Надо будет поосторожнее шевелиться, иначе мало ли что… случится ненароком.

Он вдруг почувствовал себя огромным, неуклюжим и несчастным. А Энку уже перестала занимать судьба гор, она думала о другом:

– Кстати, насчет ректора дельная мысль. Стоит попробовать. Потом, когда спасем Мир.

На длительное время под пластинами воцарилось молчание. Происшествие подействовало угнетающе не только на Хельги. Не так уж весело осознавать свою незначительность и слабость перед лицом чего-то неведомого, далекого и неизмеримо могучего. Одного лишь погонщика Амагара явление демона никак не затронуло. Известное дело – где великие маги, там и до демонов недалеко. А из разговора он ни слова не понял. Не владел он староземским.

Помолчав, Меридит уткнулась лбом в плечо Хельги и призналась:

– Я боялась, ты с ней уйдешь. Она такая красивая!

– Красивая? – удивился Хельги. – Чего в ней красивого? Больше всего похожа на паука в паутине. Видела, как щупальца ко мне тянула? Фу!

– Хельги, что с тобой? – всерьез обеспокоилась диса. – Ты себя хорошо чувствуешь?

– Но оно в самом деле напоминало паука. Я сам, правда, тоже. Только меня всего сразу не видно, такой огромный. А ее видно.

– Рехнулся! – перепугалась Меридит.

– Да вовсе я не рехнулся. Я про Астрал говорю, неужели не ясно? Там все выглядит иначе. Ты, например, похожа на экватор и два меридиана. А оно – на паука с четырьмя лапами.

– А без Астрала ты ее не видел?

– Мельком. Я подумал, за демоном лучше следить через Астрал. Мало ли что у него на уме. Говоришь, она была красивая? – В голосе Хельги улавливалось легкое сожаление.

– Невероятно красивая, – подтвердил эльф авторитетно.

– Все равно. Я и с красивой не ушел бы, не надейтесь. И демонов не люблю. Я люблю нормальных смертных женщин. Проституток.

– Чего ты имеешь против проституток? – взвилась Энка.

– Ты каким местом слушаешь? Я ничего не имею против них, они мне нравятся, они милые, веселые, не заводят детей, которых думай потом куда подкинуть. И деньги с меня почему-то берут редко.

– Ничего удивительного, – со знанием дела пояснила сильфида. – Придет к тебе после какого-нибудь вонючего гоблина этакое совершенство – впору самой ему приплатить.

Аолен за спинами отроков принялся делать сильфиде страшные знаки. И не напрасно. Ильза, слушавшая разговор очень внимательно, подсела поближе к Энке и спросила:

– Помнишь, ты говорила, что из тебя вышла плохая проститутка? А что ты делала не так?

– Клиентов била, – призналась та с раскаянием. – Чуть что не по мне – раз, и все.

– Что – все?

– Все! – развела руками Энка. – Инвалид. Или труп. Кому как повезет.

– И тебе сходило с рук убийство? – неприятно поразился Рагнар.

– Ну я тоже не совсем дура была, хоть и молодая. Сочиняла истории про разбойников. Мне верили. А инвалиды сами помалкивали, им стыдно было. Только один пожаловался.

– Значит, дело лишь в трупах и инвалидах? – уточнила Ильза.

– Только в них.

Ильза подозрительно повеселела.

Меридит тихо отозвала Хельги в сторону, под соседнюю пластину, и напустилась на него:

– Нет, я понимаю, Энка – ослица! Но ты-то должен хоть немного соображать?!

Хельги недоуменно моргал – сущая невинность.

– Ты о чем?

– Додумался! Бедная девушка в тебя вклеилась по самые уши, а ты ей рассказываешь, что любишь проституток! Ты на что ее толкаешь?

Хельги устыдился, но из упрямства стал спорить:

– А что? Неплохая профессия. Мирная, востребованная, хорошо оплачиваемая. Уважаемая.

– Не знаю, как у вас, демонов, – отчеканила диса, – а в человечьем обществе, к коему Ильза принадлежит, проститутки являются столь же уважаемой социальной категорией, как воры, бродяги, пьяницы и нищие!

– Странно. А почему тогда среди проституток больше всего именно людей, если не брать в расчет дев корриган? Вот у гоблинов проституция осуждается, так я за всю жизнь ни разу не встречал проститутки-гоблинши!

– Хельги, скажи честно, ты лично снял бы проститутку-гоблиншу?

– Боги упасите! Нет, конечно. А гоблин, может, и снял бы. У них наверняка совсем другие каноны красоты.

– Ага! То-то они, как город возьмут, первым делом человечьих женщин ловят!..

Фразу дисы оборвал звон металла. Скрючившись в три погибели, Ильза и Энка пытались рубиться на мечах. Сильфида вознамерилась обучить девушку особому гладиаторскому приему, у той, естественно, не получалось, и Энка бранилась как десятник на плацу.

– Бедный ребенок, – вздохнула Меридит. – Страшно подумать, во что она превратится под нашим чутким руководством!