Книга На службе у войны: негласный союз астрофизики и армии - Нил Деграсс Тайсон

в принятии важнейших решений не подлежит никаким сомнениям, непосредственно не было потоплено ни одной подводной лодки, не было сбито ни одного самолета. Но тактические боевые подразделения топили лодки и сбивали самолеты именно на основании сведений, полученных с его помощью. Глобальная система позиционирования NAVSTAR (GPS) позволяет экономить силы и средства при планировании операций, но сама по себе система NAVSTAR не наводит оружие на цели. <…> Когда информация, получаемая со спутников, усиливает мощь морских, воздушных и наземных боевых операций, уже не всегда понятно, где начинаются и где кончаются собственно космические силы.

К концу 1990-х полномасштабная система GPS уже вовсю работала и была готова к наведению первых поколений JDAM и JSOW плюс усовершенствованной на основе GPS модели армейского тактического ракетного комплекса. Разве эти изменения не ослабили утверждения Грея о том, что GPS сама по себе не наводит оружие на цель? Нет, мог бы ответить он, ведь техника всегда лишь дополняет стратегию[466].

___________________

Еще в 1988 году источник Малькольма Брауна сообщил ему, что в 1992 году американских солдат начнут оснащать ручными GPS-приемниками и что, вероятно, первыми их получат войска особого назначения. В январе 1991 года, когда союзники вторглись в Ирак, работа над GPS была еще не вполне окончена. Но в марте 2003 года американские и британские войска обрушились на эту страну во второй раз: если верить словам президента Джорджа У. Буша, чтобы «разоружить [ее], освободить ее народ и защитить мир от серьезной опасности», а также, чтобы «сместить <…> преступный режим, угрожающий миру оружием массового уничтожения»[467]. На этот раз система GPS была в полной боевой готовности.

В 1995 году ее полностью укомплектовали двадцатью четырьмя спутниками; к 2003 их стало уже 28. В 2000 году прекратилась практика так называемой селективной доступности – намеренного ухудшения общедоступных сигналов GPS, применяемого из соображений национальной безопасности. По крайней мере на некоторое время каждый человек, гражданский или военный, всегда и везде мог получить доступ к GPS с одинаковой степенью точности. Во время вторжения 2003 года фактическая точность определения положения улучшилась с 15 с небольшим метров до двух с чем-то. Это было следствием того, что навигационная аппаратура каждого спутника корректировалась каждый раз, когда спутник выходил из-за горизонта над зоной боевых действий. «Накапливавшиеся во временем ошибки – [такие, как] искажения в ионосфере и эффекты теории относительности – периодически обнулялись», – с восторгом рассказывал один из руководителей космической операции, осуществлявший дистанционную поддержку боевых действий с командного пункта 50-го космического крыла[468] на авиабазе Шривер в штате Колорадо. «Мы проводили эту процедуру за полчаса до появления спутников на театре военных действий и в результате добивались точности определения координат менее 4 метров»[469].

Сегодня система GPS состоит из 31 действующего спутника плюс нескольких выведенных из эксплуатации, но все еще остающихся на орбите и готовых, если понадобится, к реактивации. Двенадцать самых старых из них были запущены между 1997 и 2004 годами; двенадцать самых новых – между 2010-м и 2016-м. Наготове спутники следующего поколения GPS III: первые два из них должны быть запущены при помощи ракеты SpaceX[470]. Теперь, когда практика ухудшения сигналов для гражданских пользователей прекращена, сигналы GPS передаются на нескольких частотах, требующих различных кодов доступа, – некоторые из них частично или полностью принадлежат военным. Хотя система GPS теперь так же необходима в повседневной жизни, как шоссейные дороги и водопровод, она в основном остается в ведении ВВС, финансируется преимущественно Министерством обороны и отчасти Министерством транспорта[471]. Это свидетельство того, насколько выросло ее военное значение со времени дебюта в Ираке.

Остающаяся первой GPS больше не единственная в мире глобальная позиционная система. У нее появляются новые имена: два последних ее акронима PNT (позиция – навигация – тайминг) и GNSS (глобальные навигационные спутниковые системы). Китай почти закончил работу над созданием собственной системы «Бейду»; в Евросоюзе полным ходом идут работы над завершением системы «Галилей». Самым важным примером, однако, уже несколько лет является российская система ГЛОНАСС. Как и GPS, в полной комплектации она задействует 24 спутника. После ввода в эксплуатацию в 1995 году, в один год с GPS, она несколько лет функционировала с перебоями: некоторые ее спутники вышли из строя и не заменялись, пока президент Путин не объявил ее реконструкцию приоритетной задачей первого десятилетия XXI века. До 2007 года система ГЛОНАСС была доступна только для оборонных целей, но теперь ею более или менее совместно пользуются как Министерство обороны, так и космическое агентство «Роскосмос». В то время как у GPS по состоянию на весну 2017 года был 21 спутник и шесть плоскостей орбит для них, для ГЛОНАССа между 2006 и 2014 годами было запущено 27 спутников, распределенных по трем орбитальным плоскостям. По сравнению с GPS спутники ГЛОНАСС расположены немного ближе к поверхности Земли и наклонены к экватору под другим углом – такое расположение делает ГЛОНАСС более эффективным, чем GPS, на высоких широтах, под которыми расположена большая часть территории России. Москва, к примеру, находится гораздо севернее, чем самая северная точка основной территории Соединенных Штатов[472].

Сегодня многие международные смартфоны для более широкого покрытия используют как GPS, так и ГЛОНАСС. Фактически Россия санкционировала использование обеих систем всеми своими государственными приложениями и системой безопасности, хотя эта практика может быть прекращена в случае ухудшения политического климата. Но, как сказал глава ГЛОНАСС в 2014 году, способность принимать и обрабатывать сигналы от обеих систем увеличивает не только скорость определения координат, но и их надежность: с 60–70 % до «практически 100 %» в обычных городских условиях. Указывая, что зависимость только от одной системы делает пользователей уязвимыми для отказов или перебоев в связи, он настаивал, что ни одна отдельная страна не должна в одностороннем порядке контролировать инфраструктуру, критически важную для всех стран и экономик:

Оператор навигационной системы <…> всегда имеет в своем распоряжении возможность либо отключить гражданский сигнал для той или иной территории, либо искусственно понизить чувствительность к нему <…> Это важно даже не только в случае военного конфликта: угроза отключения навигации сама по себе может использоваться как рычаг для достижения тех или иных политических или экономических целей. Таким образом, лишь один небольшой шаг отделяет технологическую зависимость в узком поле спутниковой навигации от полной экономической, политической и военной зависимости[473].

Другими словами, сдерживающая сила угрозы должна быть преодолена силой независимости. Это важный резон для глобального распространения индивидуальных глобальных позиционных систем – хотя их взаимозависимость сама по себе является фактором сдерживания.

Агентство перспективных исследовательских разработок Министерства обороны DARPA (прозванное его