Книга Гелен: шпион века - Эдвард Кукридж
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда же 22 апреля русские, наконец, ворвались с туннель, они застыли перед последней стальной дверью с надписью: «Вы входите в американский сектор». Это был короткий отрезок туннеля, ведущий к радиолокационной станции. Русские вняли предупреждению.
После того как представители советских и восточногерманских спецслужб прочесали «частым гребешком» все проходы и камеры и извлекли из них все найденные магнитофоны и техническое оборудование, туннель распахнул свои двери жителям Восточного Берлина, чтобы те могли удостовериться «в дьявольских кознях западных шпионских служб против социалистических стран». Полковник Иван Коцюба из представительства КГБ в Карлсхорсте, который также играл роль своего рода пресс-секретаря при советской комендатуре, пригласил западных корреспондентов и главных редакторов газет из обеих частей Берлина на пресс-конференцию, после которой провел их по туннелю. У входа на всякий случай поставили несколько грузовиков с советскими солдатами и Народной Полицией, а передвижные генераторы снабжали электричеством мощные прожектора. Все это скорее напоминало съемочную площадку какого-нибудь голливудского боевика. Журналистов небольшими группами провели по туннелю, причем сопровождавшие их советские офицеры не скрывали своего восхищения отличным качеством инженерных работ.
На протяжении полутора месяцев туннель стал местом паломничества туристов из Восточного Берлина. Автобусы доставляли в Глинике тысячи «рабочих делегаций», причем не только из Восточного Берлина, но и всей ГДР, и даже из Советского Союза и Польши. Побывали здесь в сопровождении учителей и советских офицеров также и тысячи школьников.
Вскоре после разоблачения геленовской операции Советское правительство направило ноты протеста в Вашингтон, Лондон и Бонн с требованием «жестоко наказать тех лиц и те секретные организации, которые занимаются подземным шпионажем». Однако ни Госдепартамент США, ни британский Форин Оффис не пожелали признавать свою причастность к загадочному туннелю. Пентагон и ЦРУ также хранили молчание. Первое признание последовало от Аллена Даллеса лишь спустя много лет, когда он вкратце упомянул об этой операции в своей книге, опубликованной в 1963 году. Даллес признал, что туннель использовался по назначению. «Подавляющая часть операций имела довольно низкий коэффициент полезного действия — и туннель, и самолет У-2, и подобные им. Мы отдавали себе в этом отчет с самого начала проекта. Самым трудным было поставить точку, принять решение о свертывании операций».
Когда после 9 июня 1956 года экскурсии в туннель прекратились, КГБ СССР опубликовал подборку документов под названием «Пойманы с поличным», в которой имелось и несколько фотографий туннеля и найденного в нем оборудования. В публикации прозвучал своеобразный комплимент изобретательности Гелена и ЦРУ. Там можно было также прочесть длинный перечень «преступных деяний» геленовской «Организации». Например, в период с 1952 по 1956 годы на территории СССР были пойманы и обезврежены 23 геленовских агента. В брошюрке также содержалось описание шпионской техники, якобы найденной у разоблаченных агентов. Помимо миниатюрных радиопередатчиков американского производства, там можно было прочесть о карандашах, выстреливающих начиненными ядом патронами, и о прочих, порою самых невероятных, шпионских приспособлениях. Если верить брошюрке, большинство этих агентов были заброшены в СССР с воздуха, однако некоторые прибыли в страну еще более фантастическими способами. Так, например, один из них при полном водолазном снаряжении вышел из моря на берег соседнего с Японией Сахалина.
После того как геленовская «Организация» сменила статус, получив название федеральной разведки со штаб-квартирой в Бонне, а сам Гелен, по сути дела, превратился в высокооплачиваемого государственного чиновника, ему пришлось отказаться от авантюр, вроде прокладки туннеля под территорией чужой страны. Правда, новый статус не мешал ему осуществлять другие секретные операции, а их было немало.
ГЛАВА 20
ПРЕЗИДЕНТ ГЕЛЕН
1 апреля 1956 года явилось важным событием в жизни Рейнхарда Гелена. В этот день его детище было переименовано в Бундеснахрихтендинст (BND), иными словами, в государственную разведывательную службу Федеративной Республики Германии. Генеральный директор «Южногерманской производственной компании» в Пуллахе превратился в министра-директора. Этот чиновничий ранг в правительственной табели о рангах Великобритании и США соответствует заместителю Госсекретаря. А его «компания» со всеми ее филиалами и региональными представительствами, что называется «со всеми потрохами», перешла в собственность государства. По его личной просьбе. Гелен удостоился специального звания «президента БНД».
Становление БНД заняло ровно девять месяцев, правда, этому предшествовали несколько лет ожесточенной закулисной борьбы и всякого рода интриг. 11 июля 1955 года правительство Аденауэра приняло решение прикрепить «Организацию» Гелена в качестве автономного подразделения к Федеральной канцелярии, после чего переименовать в Федеральную разведывательную службу. Иными словами, глава разведывательной организации был бы подотчетен федеральному канцлеру, но не лично, а через Госсекретаря, контролирующего ее деятельность. Между прочим, этим Госсекретарем был не кто иной, как старый приятель и покровитель Гелена доктор Ганс Глобке. Вдвоем они и разработали план перехода «Организации» под крыло федеральных властей, а также перспективу ее дальнейшей деятельности. Даже название будущего ведомства придумал не кто иной, как сам Гелен. Собственно, он был отнюдь не оригинален. Разведка кайзеровских времен также именовалась «Нахрихтендинст», а вот слово «абвер» оказалось запятнанным как во времена Веймарской республики, так и Третьим рейхом.
Новоявленная БНД стала по сути дела последним дополнением к уже существующему ядру федеральных органов безопасности и разведки Западной Германии. «Организация» неофициально выполняла функции германского разведведомства около шести лет: начиная с 1950 года Аденауэр в придачу к щедрому финансированию со стороны ЦРУ делал скромную ежегодную добавку из секретных фондов своей канцелярии. Теперь же все стало наоборот: вновь созданное ведомство финансировалось из бюджета страны, одобренного бундестагом. Секретное соглашение с ЦРУ оговаривало условия финансирования со стороны американских спецслужб — они выделяли средства «в обмен на копию каждого отчета, отсылаемого из Пуллаха в Бонн».
Прошло несколько месяцев, прежде чем решение кабинета вступило в силу. Две оппозиционные партии, социал-демократическая и свободных демократов, заставили Аденауэра обеспечить БНД законодательную основу в виде статьи «Основного Закона». Однако не терпящий ничьих указок «старикан» и на этот раз оказался верен себе, сопротивляясь любым попыткам поставить новоиспеченное ведомство под парламентский контроль. Он согласился лишь на создание некой «коллегии» из трех членов бундестага, наделенных номинальными полномочиями. Их деятельность сводилась лишь к подписям под финансовыми документами, которые, впрочем, никоим образом не отражали реальные затраты на содержание БНД и ее расходы. Гелен вежливо, но твердо дал понять этим трем джентльменам, что не допустит их в свою вотчину в Пуллахе. Когда Аденауэр объявил о создании нового разведывательного ведомства, формулировка отличалась краткостью и, одновременно, расплывчатостью: новая служба была призвана заниматься «сбором информации за рубежом, представляющей важность для Федерального правительства
