Книга Человек в поисках смысла - Виктор Эмиль Франкл

S. 148.

166

K. Jaspers. Der philosophische Glaube. Ziirich, 1948.

167

J. E. Nardini. Survival Factors in American Prisoners of War of the Japanese. — In: Amer. J. Psychiat. 109, 1952, p. 242.

168

E. A. Cohen. Human Behavior in the Concentration Camp. London, 1954.

169

Взаимоотношения между (узким) миром животного и (более широким) миром человека, а также между миром человека и (всеобъемлющим) сверхмиром соответствуют, таким образом, так называемому «золотому сечению».

170

Прошедшего не вернуть. Неуязвимо и незыблемо то, что уже произошло. Уходящее время поэтому является не только вором, но и стражем. Любая философия, которая подразумевает преходящий характер существования, совсем не обязательно должна быть пессимистичной. Выражаясь образно, мы могли бы сказать: пессимист напоминает человека, который со страхом и печалью наблюдает, как настенный календарь, от которого он ежедневно отрывает по листку, становится тоньше и тоньше с каждым днем. С другой стороны, человек, который воспринимает жизнь так, как описывалось выше, похож на человека, который отрывает каждый последующий лист календаря и аккуратно складывает его с ранее оторванными листками, предварительно набросав несколько слов на обороте. Он может с гордостью и радостью размышлять о богатстве, содержащемся в этих записях, о всей полноте прожитой им жизни. Какое значение будет иметь для него то, что он замечает надвигающуюся старость? Есть ли у него причины завидовать молодым людям, которых он видит, или страдать ностальгией по своей собственной молодости? Почему он должен завидовать молодому человеку? Из-за возможностей, которые есть у молодого человека, из-за будущего, которое того ждет? «Нет, спасибо, — подумает он. — У меня в прошлом вместо возможностей есть реальные свершения — не только реально проделанная работа, любовь, которую я испытал, но и страдания, которые я перенес. Вот то, чем я больше всего горжусь — хотя это и не может вызвать зависти». Все, что было хорошего и прекрасного в прошлом, благополучно там сохраняется. С другой стороны, пока остается жизнь, всю вину и все зло еще можно исправить (Шелер, Видергебурт и Рюэ). Жизнь подобна не законченному фильму (как, скажем, в теории относительности мировой процесс представляет собой единство четырех измерений) или уже снятому фильму, который просто прокручивается в данный момент. Скорее фильм этого мира только-только «снимается». Это означает, не больше и не меньше, что прошлое — к счастью — незыблемо, в то время как будущее — к счастью — еще предстоит сформировать; то есть оно находится в распоряжении человека и под его ответственностью.

Но что есть ответственность? Ответственность — это то, перед чем нас ставит жизнь и чего мы стараемся избежать. Как гласит народная мудрость, в человеке всегда найдутся силы, противодействующие его естественному чувству ответственности, которые пытаются освободить человека от нее. Поистине сказать, ответственность чем-то напоминает пропасть. Чем дальше и основательнее мы ее изучаем, тем более потрясает нас ее глубина — вплоть до того, что от нее начинает кружиться голова. Поскольку, как только мы начинаем задумываться о сущности человеческой ответственности, мы не можем не содрогнуться, ибо в ней есть что-то пугающее и — в то же самое время — что-то величественное. Страшно осознавать, что в любой данный момент мы несем ответственность за все, что за ним последует; что каждое решение — от мельчайшего до самого крупного — это решение навеки; что каждый раз мы либо реализуем, либо упускаем возможность, имеющуюся только на данный конкретный момент. Каждый момент содержит в себе тысячи возможностей, но мы можем выбрать только одну из них; тем самым все остальные возможности отвергаются, обрекаются на небытие, и это тоже навечно. Но разве не прекрасно осознавать, что наше будущее, а вместе с ним и будущее всех и всего, что нас окружает, зависит — хотя бы и в малой степени — от того, какое решение мы принимаем в данный момент? То, что мы реализуем этим решением, что мы тем самым приносим в мир, таким образом сохраняется; претворив его в жизнь, мы не даем ему исчезнуть бесследно.

171

Здесь очевидна игра слов: «The most certain science is conscience». — Прим. перев.

172

Нелегко ответить на вопрос, мужество или трусость движет самоубийцей. Ибо справедливости ради мы должны признать, Что к попытке самоубийства обычно приводит внутренний конфликт. Пожалуй, мы могли бы сказать лишь следующее: суицидент не боится смерти — он боится жизни.

173

Можно даже допустить, что средний человек действительно порочен и что лишь немногие являются истинно достойными людьми. Но если даже это действительно так, разве не обязывает это каждого из нас быть лучше этого среднего, стать одним из тех немногих?

174

Покажем, насколько глубже сознание ответственности у верующего человека на следующем примере. Воспользуемся цитатой из эссе Л. Г. Бахмана о композиторе Антоне Брукнере: «Его чувство ответственности перед Господом Богом было бесконечно велико. Как-то он сказал своему другу д-ру Йозефу Клюгеру: „Они хотят, чтобы я писал иначе. Я мог бы, конечно, но я не имею права. Из тысячи людей Всевышний соблаговолил сделать своим избранником и наделил талантом именно меня. Когда-нибудь мне придется держать перед Ним ответ. И как же тогда я смогу предстать перед Ним, если я послушаюсь других, но не Его?“»

Было бы ошибочным утверждать, что религиозная позиция обязательно ведет к бездействию. Совсем наоборот, она может способствовать необыкновенному росту активности человека. Такому, например, как у верующего, экзистенциальная позиция которого выражена в обостренном восприятии своей личности как солдата господа бога на земле. Он чувствует, что все «вершится» здесь, в этом бренном мире; борьба за разрешение конфликтов происходит внутри каждого человека, а следовательно, и внутри него самого. Стоит вспомнить в этой связи слова мудрена из известной хасидской сказки, который однажды спросил своих учеников: «А теперь ответьте мне, когда и каким образом человек узнает, что Небеса простили его за что-либо». И сам же ответил: «Только никогда больше не греша подобным образом, человек узнает, что Всевышний простил ему этот грех».

Уникальным достижением Моисеева монотеизма является то, что он проповедует постоянное осознание власти всевышнего. Человек представляется стоящим перед богом, его жизненная задача представляется как спущенная свыше, что повышает осознание им собственной ответственности. Но не следует забывать, что с нравственной точки зрения подобная позиция была в основном связана с тем, что мы назвали «созидательными