Книга Смертельно безмолвна - Эшли Дьюал

–Она не знает о том, что случилось после?

–Скорее всего, нет.

Хорошо. Ей и так пришлось пройти через многое.

–Да никто ничего не понял,– глухим голосом сообщает Хэйдан.– Мэтт спустился по лестнице и вырвался из дома, ничего не объяснив. Я тогда еще не мог толком стоять, а потом вдруг мне резко стало… хорошо. Я решил тебя проверить. Джейсон остался с Мэри.

–А эта девушка…

–Дельфия. Она тоже внизу.

–Она спасла меня. Что в таких случаях говорят?

–Спасибо?

Усмехаюсь и морщусь от головной боли. Стоять сложно. Слабость дикая.

–Тебе нужно отдохнуть. Давай ложись, а я…

–Я сама. Я должна найти Мэтта.

–Слушай, я ведь могу приказать. Сегодня Йоль.

Парень поднимает с пола очки, а я недовольно прищуриваюсь.

–Просто помоги спуститься.

–Ладно.

Он бережно приобнимает меня за талию и ведет по коридору. За окнами светло. Я принимаю это за хороший знак. Когда происходит нечто плохое, погода меняется. Я с ней связана. Все это кажется таким странным. В прошлый раз Ноа Морт вернул меня к жизни, но Норин залечила раны. Кто залечил мои раны на этот раз? Как я, черт возьми, выжила? Я ведь не должна дышать, не должна обнимать друга, улыбаться… Я ужасный человек. Опасная ведьма. Мне вдруг кажется, я никогда не прощу себе того, что сделала, и тогда в голове возникает вопрос: что было бы более жестоким – позволить мне умереть или позволить мне жить с виной, которая каждый день будет прожигать легкие?

Мы оказываемся на первом этаже, и я с облегчением выдыхаю. Слава богу!

–Ари?– Джейсон замирает. Он глядит на меня во все глаза, молчит, изучает, а я виновато поджимаю губы. Этот человек должен просто жить своей жизнью, а я вовлекла его в огромные неприятности. Сидел себе в баре, попивал пиво, а тут я свалилась ему на голову.

–Слушай,– я боюсь смотреть ему в глаза,– я знаю, что не должна здесь находиться. И я правда пойму, если ты скажешь, что…

Я не успеваю договорить. Три широких шага, несколько мгновений – и Джейсон крепко прижимает меня к себе, а я в растерянности округляю глаза.

–Ты как?– спрашивает он тихо, а я стискиваю зубы.

–Не надо. Не задавай вопросов. Лучше скажи, что у тебя все хорошо.

–У меня все хорошо.

Он врет. Я знаю. Но мы продолжаем хранить тишину, потому что правда ранит. Нам придется ее принять, но не сегодня. Не сейчас. Я отстраняюсь и сглатываю:

–Пойду найду Мэтта.

–Он ушел минуты три назад.

Я иду по коридору, сжимая окровавленную кофту. Прохожу мимо обугленной гостиной и отворачиваюсь – не хочу сейчас вспоминать, что там происходило. Вижу дверь, тянусь к ручке, но замечаю Дельфию Этел. Она стоит около стены с черно-белыми снимками. Черт, не знаю, что я должна сказать. Какие найти слова? Такие фразы вообще существуют? Мнусь на пороге, судорожно соображая, а девушка оборачивается. Мы смотрим друг на друга совершенно разными взглядами. Но что-то нас связывает. Исцеление. Собираюсь подойти к девушке, но она шепчет:

–Он исцелится, когда ты исцелишься.

–Прости, что?

–Иди.– Дельфия кивает и неуверенно улыбается:– Он ждет.

Я с интересом изучаю лицо незнакомки. Мне хочется узнать ее получше, но сейчас нужно поскорее найти Мэттью. Я киваю и выхожу из дома.

Куда он мог пойти? В какую сторону? Оглядываюсь и спускаюсь по ступенькам.

–Мэтт?– Сворачиваю на перекрестке направо. На улицах пусто, что неудивительно.

После того что я сделала в церкви, жители города вполне заслуженно могут ненавидеть меня и бояться. Надо будет применить принуждение и заставить их позабыть о случившемся. Я стала сильнее. На темной стороне мои способности развились до невероятных высот, меня больше не манит темнота, но навыки не исчезли.

Наверное, мне вообще стоит забыть о своем даре, о том, кто я. Необходимо вычеркнуть всю магию из моей жизни и продолжить путь обычным человеком. Но это неправильно. Я никогда не избавлюсь от ощущения, что внутри меня есть нечто иное. Да, пока я ведьма, я представляю угрозу для Хозяина, для окружающих. Но проблема в том, что я всегда буду ведьмой. Всегда буду Ариадной Монфор-л’Амори. Этого не отнять.

–Мэтт!– Где же он? Голова кружится. Я смахиваю с лица волосы. Теперь они отливают серебром. Напоминают о том, через что мне пришлось пройти.

Я иду по переулку, собираюсь вернуться к дому и пойти в другую сторону, как вдруг замечаю силуэт – парень стоит на коленях.

–Мэтт…– Мое сердце камнем валится вниз. Присматриваюсь и понимаю, что парня обнимает какая-то женщина. Но кто это? Словно услышав мой вопрос, женщина оборачивается, и я замираю: это мама Мэтта. Темноволосая, бледная женщина с прямым носом и карими глазами. Он похож на нее, хотя, конечно, глаза у него папины.

Я собираюсь подойти ближе, но неожиданно женщина испаряется: она превращается в легкую дымку и улетает вместе с ветром. Она обнимала сына все это время…

Надо позвать Мэтта, сказать хоть что-нибудь, а я не могу вымолвить и слова. Горло сдавливают невидимые силки, а в груди образуется не просто дыра, а целая галактика.

Иногда мы причиняем боль близким непроизвольно. Но я делала Мэтту больно, ведь хотела показать, как больно было мне, когда он не видел меня. Не замечал. Он считал, что мы с ним друзья, а я так никогда не думала. Эта причина кажется настолько нелепой. Я не имела права поступать с ним так жестоко! Но поступала. Могу ли я позвать его? Должна ли звать его?

–Мэтт?– окликаю я.

Парень оборачивается и цепенеет.

Тишина и безмолвие.

В эту самую секунду нас разделяют целые миры, вселенные. Мэттью встает на ноги, руки у него безвольно падают, его покачивает.

–Мэтт.– Я иду к нему, все быстрее и быстрее. Я бегу к нему, потому что мое место рядом с ним. Слезы застилают глаза, улыбка озаряет лицо, подхожу к парню вплотную и… замираю. Я вижу шрамы на его щеке. Вижу боль в глазах. Вижу безумие, да, я вижу именно его. Все становится недостижимым, разбитым, побежденным. Я упираюсь лбом в грудь Мэтта, потому что не могу стоять ровно, не могу, не могу…

–Прости,– шепчу я, чувствуя, как дрожит все его тело,– прости меня, пожалуйста.

Он сутулится, а я зажмуриваюсь и обнимаю его, встав на носки и потянувшись к его лицу. Я касаюсь щекой его щеки, прижимаюсь так, что перехватывает дыхание, но я не отстраняюсь, а еще крепче обнимаю Мэтта.

–Скажи что-нибудь. Не молчи, пожалуйста. Скажи мне что-нибудь, Мэтт.

Но он не говорит. Он сжимает меня так крепко, так неистово и испуганно, что весь мир переворачивается и разрывается на тысячи, на миллионы осколков.

–Прости меня, пожалуйста, прости меня.