Книга Тело Папы - Агостино Паравичини - Бальяни

Перенесение останков папы в Ватиканскую базилику новшеством не было[978]. Впервые «святое» тело папы поместили в алтарь папской погребальной капеллы, капеллы с мощами святого папы (Бонифация IV) и двумя изображениями живого папы, Бонифация VIII: лежащей статуи мирно усопшего, но еще живого, понтифика, в мистической близости к Евхаристии[979], и преклонившего колени, представленного Богоматери и Христу князем апостолов. В обоих изображениях Бонифаций VIII представлен с инсигниями своего служения: тиарой, плащом и ключами св. Петра[980].

Статую Бонифация VIII поместили над молельней, в которой хранились кости папы (Бонифация IV), и под изображением самого преклонившего колени Бонифация VIII, которого св. Петр представляет Марии и Младенцу Христу[981]. Помещение надгробной статуи с портретом, сделанным с живого человека, между святыми останками папы и св. Петром выстраивало вертикаль, явно задуманную как автолегитимация[982]. Это доказывают и обстоятельства строительства. Заказ был сделан в первые месяцы понтификата. Целестин V бежал, но было опасение, что он отзовет свое отречение[983]. Продвигавшееся им паломничество в церковь Коллемаджо обретало популярность, и Бонифаций VIII всеми средствами пытался этому помешать[984].

Дело в том, что Бонифаций VIII наследовал не усопшему папе. Решение перенести в собственную усыпальницу папские останки устанавливало апостольское преемство между телами усопших, которое в тот момент оказалось прерванным. Бонифаций VIII должен был ощущать отсутствие праха своего предшественника как проблему легитимации, потому что в последние десятилетия XIII века смерть понтифика, погребение и процедура избрания преемника слились в единый, неразрывный узел институционального масштаба, узел настолько крепкий, что папский погребальный церемониал разросся до девятидневья[985].

Святой папа

В 1299 году францисканский кардинал Джакомо Каэтани Томмазини, сын единственной сестры Бонифация VIII, подарил церкви Сан Клементе киворий, возможно, созданный Арнольфо ди Камбьо. Тимпан был украшен изображением папы, в тиаре и с нимбом, преклонившего колени перед Мадонной с Младенцем. Этот святой папа мог быть Петром или, скорее, св. Климентом, которому посвящен храм[986]. Важнее то, что лицо папы физиогномически похоже на Бонифация VIII. Таким образом, статуя «св. Климента» – криптопортрет Бонифация VIII[987]. Если в погребальной капелле в базилике Св. Петра статуя Бонифация VIII включена в череду покойных понтификов благодаря присутствию святых реликвий, в Сан Клементе изображение как бы перевоплощается в теле другого святого папы. Святость канонизированного понтифика переносится здесь на правящего папу, узнаваемого как по чертам лица, так и по знакам власти[988].

Подражание империи

Посреди Латеранской площади, campus lateranense, Бонифаций VIII построил Лоджию благословений в два ряда арок, открывавшихся на площадь. Постройка оказалась на пересечении трех шумных улиц, перед домами милосердия, за которыми следили, пусть неофициально, Колонна, открытые враги понтифика. Лоджию украшали фрески, которые ученые связывают с Юбилейным 1300 годом, прежде всего, по сопровождавшей их надписи[989].

Последние исследования показывают, что связь с Юбилеем совсем не ясна[990]. Фреска на стене, похоже, иллюстрировала папскую коронацию Бонифация VIII согласно описанию Стефанески. На Бонифации VIII красный императорский плащ и тиара с двойной короной, ему подносят зонтик справа и крест – слева, а изображения того же зонтика чередуются с гербами Каэтани на парапете. На фризе нижнего яруса гербы чередуются с тиарами и ключами. Все члены курии в белом. В толпе видны знамена. На префекте Рима двойная красно-золотистая накидка. Бородатый монах, изображенный в профиль между двумя колоннами кафедры, возможно, Целестин V: он удаляется, как о том повествуют стихи Стефанески[991]. Если эти гипотезы верны, латеранская фреска – древнейшее публичное изображение папской коронации и первый случай, когда зонтик, символ императорской власти, фигурирует в связи с живым папой[992].