Книга Аромат теней - Вики Петтерсон

Но кожа хлыста была плотно натянута, и чем больше он сопротивлялся, чем больше дергал, тем глубже входили шины, разрывая ему горло.

Он издал булькающий звук, и я дернула хлыст, заставляя шипы еще больше впиться. Через плечо я заметила, как Уоррен ударил Хоакина. Он еще был наполовину привязан к креслу, и я на мгновение подумала, где кондуит Хоакина… пока не поняла, что его оружие — его тело. Такова его работа. Использовать свое тело, чтобы отнимать невинность.

Я в ярости дернула хлыст. Аякс пошатнулся и упал.

— Как ты это делаешь? — задыхаясь, спросил он. — Ты похожа на него. Ты точно как он!

Я подняла голову и увидела свое отражение в зеркале потолка. Потом снова взглянула на Аякса, подарив ему улыбку скелета.

— Что ж, я ведь Стрелец.

— Нет, нет! Мой господин Стрелец Тени! — Он пытался найти опору и отползал, стараясь растянуть хлыст.

— Можешь называть меня госпожой, если хочешь, сказала я, подтягивая его назад. Положила руку ему на грудь, сделала еще один оборот хлыста, крепче взяла в руку и потянула. Он вцепился в свое горло. — А теперь смотри мне в глаза, Аякс. Потому что я хочу, чтобы ты знал, кто я на самом деле, когда я буду тебя убивать.

Наконец сквозь туман моей ярости проник голос я осознала, что он раздается уже какое-то время, — и миг пришлось несколько раз мигнуть, чтобы сосредоточиться.

— Оливия! Черт побери! Дай мне эти проклятые ключи! Хантер шел по комнате, держа Уоррена в кольце своих сильных рук и одновременно протягивая мне эти скованные руки. Глиф его ярко сверкал, но это была реакция на Аякса. Хоакина не было видно.

Глаза Аякса расширились, когда он услышал мое имя, понял, кто я под своей маской.

— Оливия?..

— Приятно познакомиться, но, к сожалению, это знакомство будет коротким.

Я дернула, послышался хруст. Шея Аякса сломалась, пока он еще произносил имя моей сестры. Он еще не умер. Я вырвала его кондуит и погрузила его ему в самое сердце. Мгновенно меня охватило зловоние разложения, как когда я убила Батча, но теперь я видела в этом добрый знак, знак смерти. Запах Тени. Но еще сильней было ощущение силы, которая лилась на меня как проливной дождь, билась о меня, заполняла изнутри, пропитывала мои органы и заставляла кровь гудеть, превращая их в живые провода. В одном Аякс оказался прав. Это было невероятно хорошо.

Выхватив из кармана ключи, я бросила их Хантеру и свернула его хлыст. Потом бросила и хлыст к его ногам, схватила собственный кондуит и, не задерживаясь, побежала к полуоткрытой двери.

— Оливия! Подожди. Помоги мне вывести его отсюда.

— Но…

Но Хоакин. Месть так близка. Воздух все еще полон его запахом — запахом перегоревших сладостей; он такой липкий, что кажется, будто он тянется за Хоакином. Я все еще могу догнать его, как когда он догнал меня… но мне придется действовать.

Хантер видел мои колебания и покачал головой.

— Он слишком слаб.

Я раздраженно заворчала, переводя взгляд с двери на него, и наконец заявила:

— У меня есть идея.

Мы по очереди прижимались ко рту Уоррена, вдувая в него жизнь: ауреоль яркими вспышками выходила из наших тел; при этом один из нас следил за тем, как поднимается и опускается грудь Уоррена, как усиливается дыхание, а второй в это время насыщал его своей силой, отдавал его телу и мозгу часть себя. Казалось, это продолжалось целую вечность, но спустя несколько минут Уоррен открыл глаза, зрение его сфокусировалось, и он улыбнулся.

— Я говорил… хороший парень. Как я.

Я мягко прижала палец к его распухшим губам.

— Правильно, Уоррен. Как ты.

Поднявшись, я посмотрела в глаза Хантеру.

— Сейчас он достаточно силен. Уведи его отсюда.

И не стала дожидаться его возражений. Я не хотела выбирать между своей местью и спасением Уоррена. Мне нужно и то и другое. Нужно все.

29

Я выбежала в дверь, через которую ушел Хоакин, и двинулась по быстро исчезающему кровавому следу, но оказалась опять в Прогоне.

— Что?..

Дверь пропала. Я ударила рукой по сплошному стальному листу, гладкому в швах, непроходимой преграде к Хантеру с Уорреном.

В коридоре послышался смешок.

Я развернулась, держа наготове лук и стрелы, но никого не увидела. Только Прогон, гладкий и ровный, в молчаливом вызове простирающийся передо мной.

Звук приходил из-за стены, из-под пола, обволакивал мои ноги и спину. Что-то проникало мне в основание черепа, как будто многоножка пыталась погрузиться под кожу, забраться в мозг, но я тряхнула головой, и это ощущение отступило, хотя то, что его вызвало, оставалось. Я поняла, что этот стерильный коридор скрывает нечто такое, что в любое мгновение может дотянуться до меня, и это не Хоакин.

— Наконец-то. Еще один Стрелец.

В голосе проскальзывало любопытство, даже дружелюбие, каждое слово отдавалось гулким эхом, как звук виолончельной струны; этот звук был низким, музыкальным и полным жизни. Я подняла глаза вверх в поисках решеток, вентиляции, камер… чего-нибудь такого, через что за мной могут наблюдать… но ничего не было. Стены и потолок необычно гладкие, и вполне можно было решить, что это не коридор, а проход в живом организме, как кишка огромного зверя, и я поглощена, затеряна внутри этого зверя. Я быстро отодвинула эту мысль.

— А я-то думал, кто проделывает дыры в моем энергетическом поле. Уоррен больше на это не способен, он сыграл свою роль. Добро пожаловать.

Смешок доносился ниоткуда и отовсюду, и мне ну нужно было видеть лицо, чтобы узнать холодное высокомерие, окутывающее эти слова. Я на его поле, и хотя я не представляю, в какую игру мы играем — не знаю ее правил, — я не сомневалась, что он хочет привязать меня к себе.

— Ты Тульпа, — сказала я, начиная осторожно пятиться. Попыталась ощупью отыскать выход, но когда ладонь коснулась стены, в мою плоть впились иглы, и я отдернула руку. На руке выступило, множество капель крови, хотя они у меня на глазах высохли и исчезли. Поверхностные раны. Но не это меня тревожило. Теперь я поняла, что мне предстоит миновать Прогон, и у меня было ощущение, что меня ждут более неприятные сюрпризы.

— Кого-нибудь ждешь? Может, союзника?

— Нет. — Я сделала шаг вперед, потом другой. — Просто ты не такой, каким я тебя представляла.

Ну, ладно, поддельная бравада не уведет меня далеко, но мои союзники уходят из «Валгаллы», и если Тульпа действительно со мной, остановить Хантера и Уоррена он не сможет. Насколько мне известно, он не может одновременно находиться в двух местах. Это хорошо. А что плохо? То, что Тульпа со мной.

— Значит, ты ошибалась. Понимаешь, тебе пришлось напрягать воображение. А что самого плохого ты можешь увидеть в лице врага? Что самое ужасное, чем я могу оказаться?