Книга Закон девяток - Терри Гудкайнд

Он решил пройти вдоль карниза к соседним зарослям. В одной из сырых ложбинок на глаза попался след от сапожка Джекс. Еще дальше встретилось загадочное углубление, как бы ход, терявшийся в нагромождении обломков.

Прежде чем спускаться, Алекс достал из рюкзака четыре запасных магазина и пачку патронов и рассовал их по карманам джинсов.

И без того тесный туннель то и дело перегораживали завалы, порой в несколько сотен футов высотой. В конце концов путь привел его к расщелине, чьи гладкие стены рвались в небо, едва проглядывавшее узкой свинцово-серой полоской над головой. В одном месте пришлось забраться под колоссальный опасно сидящий обломок, который, должно быть, в незапамятные время откололся при землетрясении и расклинил ущелье, образовав нечто вроде свода. Чем глубже продвигался Алекс, тем сумрачней становилось кругом.

Дорога тоже оставляла желать лучшего — все чаще попадались завалы из седых от древности камней. Настоящий лабиринт! Алекс сунул руку в рюкзак, на ощупь отыскивая фонарик — не рискнул хотя бы на миг оторвать взгляд от враждебной темноты перед собой. Нашел фонарик, щелкнул выключателем… и увидел, что в проходе стоит мужчина.

— Хочешь застать ее в живых, иди за мной.

На долю секунды Алекс нерешительно замер — и нажал на спуск.

— С убийцами в переговоры не вступаю, — буркнул он, перешагнув через труп.

То и дело приходилось сворачивать, с помощью фонарика обшаривать боковые ответвления, а затем вновь выходить в основной туннель. Во многих местах с трудом удавалось протиснуться в узкие щели между поваленными гранитными плитами, которых за бессчетные тысячелетия скопилось немало.

Алекс успел потерять счет времени, когда перед глазами блеснул наконец свет дня. Дальше было легче — с каждым новым шагом вокруг становилось светлее и просторнее.

Свернув за очередной поворот, он увидел человеческую фигурку, замершую в круге света, и бросился вперед, силясь разобрать черты лица.

У Алекса перехватило горло. Так и есть.

Это была Джекс.

58

Она стояла посреди широкой проплешины, засыпанной белым песком. В целом это место походило на исполинскую пещеру, однако свод, по-видимому, настолько истончился со временем, что кое-где обрушился, открывая глазу небо. Там и сям лежали валуны, явно свалившиеся с потолка.

Джекс молча следила за приближающимся Алексом. Уже отсюда было видно, что ее руки связаны за спиной. По лицу катились слезы. Из уголка рта стекала струйка крови.

Удерживая пистолет на изготовку обеими руками, Алекс настороженно двинулся вперед и, выйдя из-за угла, увидел сотни людей. Все они либо стояли возле стен пещеры, либо выглядывали из укрытий в щелях или за камнями, образуя плотный круг. Безмолвные, неподвижные, следящие за малейшим движением молодого человека.

Одеты они были обычно и неброско, по большей части в джинсы и футболки с разными надписями. Кое-кто носил мешковатые шорты до колен и сандалии — типичные посетители универмага или пиццерии. Под футболками порой вырисовывались силуэты ножей. Алекс был на сто процентов уверен, что каждый из этих людей чем-то вооружен.

С другой стороны, несмотря на простецкую, но вполне добротную одежду, они выглядели неряхами: растрепанные волосы, многодневная щетина, нечесаные бороды… Впрочем, в наше время даже такая запущенная внешность уже не редкость. Алекс обратил внимание на важную особенность: все до единого лица были угрюмы, а в немигающих глазах мерцал жесткий огонек. Ни дать ни взять головорезы. Но опять-таки приходится признать, что подобная манера держать себя успела широко распространиться и стала едва ли не общепринятой нормой.

В крупном городе подобные субчики могли запросто затеряться в толпе, не опасаясь привлечь к себе внимание. Напяль на плечи рюкзак — и тебя не остановят даже на территории аэровокзала. Зато сейчас, когда эта многосотенная толпа собралась вместе черт знает где, на вершине горы в лесном штате, впечатление получилось диковатое, словно банду оголтелых болельщиков скопом перенесли сюда со стадиона, где шел баскетбольный матч.

Алекс знал, что видит перед собой хамелеонов. Киллеров, чьей задачей было раствориться в толпе и не высовываться — до поры до времени. Это пугало само по себе. Убийцы-невидимки бродят среди ничего не подозревающих невинных людей…

Быстрый взгляд назад: путь к отступлению блокирован несколькими десятками точь-в-точь таких же персонажей.

— Алекс, — позвала Джекс дрожащим голосом. — Отдай им свой пистолет.

— Нет.

— Прошу тебя…

— Я не соби…

— Тут уже ничего не изменишь, — промолвила она. — И без того дело плохо. Пожалуйста, послушайся меня!

Диалогу молча внимала целая толпа убийц. Даже если предположить, что каждая пуля найдет свою мишень и что Алексу удастся израсходовать все запасные магазины, у него попросту не хватит патронов на такую ораву. А когда боеприпасы кончатся, его сцапают голыми руками. Причем на этот сценарий вообще можно не рассчитывать. Возьмись Алекс стрелять прямо сейчас, на него тут же обрушится людская лавина. Задавят числом еще до того, как он успеет истратить первый магазин.

— Джекс, не молчи. Что происходит?

— Просто отдай им свой пистолет, или они примутся мучить меня на твоих глазах. А потом все равно разоружат, когда у тебя кончатся патроны.

Словно желая проиллюстрировать ее слова, один из мужчин швырнул булыжник, который угодил девушке в плечо. Она вскрикнула и, скорчившись от боли, упала на одно колено.

В ту же секунду Алекс выпустил две пули в негодяя, уложив его на месте. Никто из прочих бандитов и глазом не моргнул при оглушительном грохоте выстрелов.

Наоборот, десятки людей по всей пещере не спеша подкинули на ладонях по булыжнику, намекая, что выбора нет. Пошатываясь, девушка вновь встала на ноги. Если в Джекс разом полетят камни из каждой руки, она погибнет еще до того, как Алекс сумеет сделать хоть что-нибудь мало-мальски эффективное. Глаза юноши застила алая пелена ярости. Ему захотелось напасть на всех сразу.

Но ведь при этом пострадает Джекс…

Нарушая первейшее правило, которое вдалбливали в него с той самой минуты, когда он только-только научился стрелять, Алекс присел на корточки, положил «глок» на землю и мыском ноги подтолкнул его к Джекс. Скользнув по граниту, пистолет завяз на границе белого песчаного круга.

Дед миллион раз повторял: нельзя отдавать оружие. Никогда и ни за что. Но ведь пистолет — лишь инструмент самозащиты. Если с его помощью не получается оборонить самого себя или сохранить жизнь Джекс, тогда он теряет всю свою ценность и превращается в бесполезную железяку.

Конечно, Алекс был разъярен. Разъярен и раздосадован, что не сообразил заранее придумать какую-нибудь уловку, чтобы не оказаться заложником обстоятельств.

Пришлось напомнить самому себе, что еще не вечер. Да, от пистолета он вынужден отказаться, однако поднимать руки не намерен. До самого последнего вздоха.