Книга Объятия дьявола - Кэтрин Коултер

— Негодяй осмелился приблизиться к вам?

— Да. По-моему, он заблудился.

— Капитан обязательно узнает об этом! — фыркнул Скарджилл.

Касси, посчитав, что ведет себя глупо, дотронулась до его рукава:

— Пожалуйста, не беспокойте его милость подобным вздором. Он просто застал меня врасплох, вот и все.

И видя, что она не убедила Скарджилла, поспешно переменила тему, заговорив о Шотландии, поскольку знала, что камердинер решил провести несколько месяцев у родных, недалеко от Глазго, как только хозяева обоснуются в Клер-касл.

— Да, мой брат живет недалеко от Лох-Ломонд. Чудесные места.., поросшие вереском холмы и пустоши. Вам бы понравилась эта земля, мадонна, да только бедность убивает надежду в сердцах и заставляет людей голодать. Меня примут настороженно, ведь я служу у презренных сассенахов — по-вашему, англичан. Придется рассказать о том, что в жилах его светлости течет итальянская кровь. Возможно, это сделает их посговорчивее.

* * *

— Проклятие! Всего неделя до берегов Англии, и морю взбрело сорвать на нас свою злобу!

Касси взглянула на нависшие черные тучи, собиравшиеся на западе, и вздрогнула.

— У нас есть время до вечера, милорд?

— Если повезет. Признаться, испытание не из приятных, Кассандра. Я бы с радостью обошелся еще без одного шторма в Атлантическом океане.

Но по мере того как ветер становился сильнее, Касси почувствовала, что в ней растет едва скрываемое возбуждение. Она спросила, перекрывая шум ветра и хлопанье парусов.

— Можно, я надену мужской костюм и встану вместе с тобой за штурвал?

— Черта с два! — Он схватил Касси за руку и повернул лицом к себе. — Отправишься в каюту и будешь сидеть там.

— Нет! Я хочу остаться с тобой!

Энтони разжал руки и шагнул к штурвалу. Касси нахмурилась, стараясь подслушать, о чем он говорит с синьором Доннетти. Белая стрела молнии разорвала небо, и Касси подпрыгнула от неожиданности, но тут же улыбнулась. Она не позволит обращаться с собой, как с жеманной маленькой девочкой, которая будет только рада, если ее запрут в каюте. Нет, она хочет разделить с Энтони эти острые ощущения, свободу и радость бури!

Касси вызывающе скрестила руки на груди и почувствовала даже некоторое разочарование, когда, широко улыбаясь, вернулся муж.

— Пойдем со мной, любимая.

Касси с подозрением уставилась на него:

— Поможешь мне переодеться?

— Если хочешь.

Девушка недоверчиво покачала головой. Подобная уступчивость совершенно не свойственна графу.

— Хорошо, — наконец решилась она. — Но поспешим. Небо почти черное. Шторм разразится с минуты на минуту.

Она побежала вперед, подобрав юбки, и, распахнув дверь каюты, бросилась к шкафу.

— Где штаны? Ты захватил их с собой или придется снова просить у матросов?

Энтони прислонился к закрытой двери.

— Ни то, ни другое. Ты останешься здесь, дорогая, пока не закончится шторм.

— Ты обманул меня!

— Верно, но мне ничего не оставалось делать.

— Я уже говорила, милорд, — начала она, пытаясь сдержаться, — что обычно поступаю, как захочу. И не позволю обращаться со мной, как с несмышленым младенцем!

— Тогда, мадам, перестаньте вести себя подобным образом.

Яхта неожиданно рванулась вправо, и Касси едва успела схватиться за комод, чтобы не упасть. Муж мгновенно очутился рядом.

— А если бы ты в это время была на палубе? Я не могу позволить тебе так рисковать.

— А я не позволю диктовать мне, что делать, милорд. И немедленно уберите руки!

Яхту снова качнуло. Энтони крепче сжал плечи жены.

— У меня нет времени спорить с тобой, Кассандра! Ты сделаешь, как велено, иначе я просто привяжу тебя к кровати! Подумай о моем ребенке, черт возьми!

Поток злобных слов застрял в горле. Ребенок… В своем возбуждении она не подумала о младенце.

Касси растерянно сгорбилась.

— Хорошо, — пробормотала она, не глядя на мужа.

— Ты обещаешь?

— Да, Он ласково погладил ее щеку.

— Не расстраивайся, этот шторм не последний, — заверил Энтони, устремившись к двери.

— Ты будешь осторожен? — окликнула его Касси. Но муж только усмехнулся.

— Знаю, ты считаешь себя более опытным морским волком, но будь уверена, я постараюсь.

Касси тупо уставилась в закрытую дверь и тяжело вздохнула. Всегда он оказывается прав!

Она обхватила округлившийся живот руками и шагнула к столу.

— Поскольку ужина не дождешься, — провозгласила она, — можно по крайней мере наслаждаться хорошим вином.

Касси налила полный бокал, осушила половину и поперхнулась. Бокал выскользнул у нее из рук и разлетелся по полу, забрызгав платье красной жидкостью.

— Неуклюжая тупица!

Продолжая ругать себя, она нетерпеливо рванула застежку платья. К тому времени, как ей удалось завернуться в халат, шторм уже бушевал вовсю. Разъяренные волны набрасывались на яхту, заливая палубу. Касси подошла к окнам и вцепилась в спинку стула, боясь потерять равновесие. Но сквозь сплошную серую пелену дождя невозможно было разглядеть ничего. Девушка вздрогнула и поплотнее закуталась в халат. Словно издалека доносились крики матросов и отрывистые команды.

— Если бы не ты, мой малыш, — тихо пожаловалась Касси, гладя себя по животу, — я бы была сейчас там и подставляла лицо стихии.

Она представила, как граф стоит у штурвала, изо всех сил стараясь держаться курса: черные волосы прилипли ко лбу, мышцы напряжены.., с языка слетают команды, которые она сама мысленно отдавала.

— Это просто нечестно, — прошептала девушка, наливая еще вина, но густая влага тут же выплеснулась через край, когда яхта резко дернулась влево. Пробормотав проклятие, Касси осторожно перелила вино обратно в графин.

Каюта была залита серым, сумеречным светом, и Касси зажгла единственную свечу в медном подсвечнике, привинченном к письменному столу, нетерпеливо ожидая, пока колеблющийся огонек озарит темные углы. Странно, раньше она никогда не боялась ни мрака, ни воображаемых призраков.

Она медленно побрела к кровати, стараясь не наступить на валявшиеся повсюду осколки. Нужно бы, конечно, собрать их, но Касси боялась пораниться при такой сильной качке.

Она растянулась на постели, накинув толстое одеяло из синего бархата, и уставилась в потолок, пытаясь заснуть. Может, лучше все-таки надеть мужские штаны и прокрасться наверх? Нет, она дала слово помнить о его ребенке. Его ребенке, подумать только! Сам бы попробовал, каково это — мучиться от тошноты, наблюдать, как портится фигура, с каждым днем становиться все более толстой и неуклюжей!