Книга Водоворот. Запальник. Малак - Питер Уоттс

Индикаторная трубка в «Секонд Кап» [32] оказалась неисправной. Она три раза дохнула в нее, но та отзывалась только щелчками и жужжанием – дверь оставалась запертой. Так продолжалось до тех пор, пока рыжая дама в кардигане с покрытием из термохрома не постучала по стеклу с той стороны и не ткнула пальцем в записку «аппарат неисправен», висевшую чуть ниже интерактивной рекламы антиплазмидов от «Пфайзер» [33].

«Пожалуйста, пройдите к другому входу».

Рыжая постучала еще раз, а потом театрально развела руками – ну, что тебе?

– Гейл? – прищурилась Дора. – Гейл!

Какие люди, прочитала она по губам Гейл. Ну да, прошел уже целый год.

– Ну и ну, – покачала головой Дора, когда Гейл после дежурных объятий вручила ей пластиковый стаканчик с мокко. – Ты сильно изменилась.

Откинувшись на спинку стула, Гейл тряхнула волосами.

– Это ерунда. – В глазах у нее читалось: а вот ты что-то не изменилась совсем.

Дора поставила стаканчик на столешницу, пролив немного мокко на кривозубую акулу – логотип какой-то компании под названием «Сидней СиБед».

– И где ты теперь работаешь?

Понятное дело, не в правительстве.

– Ты не поверишь. – Гейл кивнула в сторону главного входа, у которого тип сорока с чем-то лет в гугл-очках пытался заставить индикаторную трубку работать. – Смотри-ка, дверь еще одного срезала.

Дора закатила глаза:

– Черт меня побери, если я знаю, зачем мы все должны пользоваться этой хренью.

– Что ж, таков закон. – Пока Гейл смешивала себе коктейль, ее кардиган так и рябил пастельными узорами-термонаклейками. Доре эти переливы как-то подспудно досаждали.

– Да они ведь работают через раз.

– От компьютерных моделек до розничной продажи они прошли меньше чем за год. Повезло, что вообще хоть как-то работают.

Дора вытерла пасть акулы-логотипа салфеткой.

– Даже когда они срабатывают – когда ты в последний раз видела, чтобы они кого-то ловили? Тратиться на них – все равно что организовывать самолеты, облетающие пляжи и следящие за появлением акул близко от берега. Где-нибудь в Юте, где акул отродясь не бывало.

– Ну, знаешь, это такие ритуальные пляски у костра. Народ хочет чувствовать себя в безопасности.

– Народ и так в безопасности. – Если не считать случайно взрывающихся бабушек, конечно. Дора внезапно осознала, что Стейси Херлихи в свой злополучный час явилась как раз в местечко вроде этого.

– Только представь, какой стимул эти бесполезные вещицы дают экономике. – Гейл забрала у Доры грязную салфетку, скомкала и метким броском отправила в урну у стены. – Не говоря уже о буме на огнетушители. Мой брат устроился на работу в «Амарекс» [34] сразу после того выпуска новостей – и недавно купил себе второй дом. Ему ли теперь думать о разорившихся производителях мангалов для барбекю, а?

Дора читала, что даже мангальный бизнес потихоньку возвращал свои позиции. Как оказалось, люди быстро свыклись с новой угрозой и стали жить дальше. Довольно-таки спокойно – до тех пор пока взрываются чьи-то чужие бабушки, не свои. Так, надо думать, было всегда – статистика не склонна врать.

– Признаться, я удивлена, что все вот так вышло, – протянула она.

– Удивлена – и чем? Тем, что люди не драматизировали тысячу-другую спонтанных возгораний в год – на фоне миллионов смертей от рака, тепловых ударов и смога? Что они предпочли кучку обугленных трупов нефтяным пятнам, простирающимся от горизонта до горизонта?

– Это не так работает, ты сама знаешь. Можешь записать видео, где человек три часа подряд тихо умирает от рака легких. Любой посмотревший забудет о нем в тот же момент, как ему предъявят тридцать жалких секунд, за которые старушка Стейси превратилась в факел. – Дора пригубила мокко и покачала головой, отгоняя мерзкое воспоминание. – Черт, худшие тридцать секунд за всю историю.

Гейл пожала плечами:

– Худшие? Да ты еще видео с авариями на дорогах не видела. Там ты не просто так сгораешь и даже не взрываешься – там тебе отрывает руку или ногу, тебя размазывает по тротуару, как гнилую тыкву. И это все очевидцы снимают в самых живых подробностях – записей тьма-тьмущая, чтобы их найти, хватит пяти секунд. – Пальцы Гейл угрожающе зависли над планшетным компьютером, как бы готовясь доказать утверждение.

– Верю тебе на слово, – отмахнулась от подруги Дора.

– То-то же. Там такой ужас, что взрывающаяся бабушка на его фоне – что-то вроде очередного видео с котиками. И количество смертей от ДТП в пять раз выше, чем при самом худшем сценарии для распространения самовозгораний. Статистика это доказывает. Оптика с места происшествий это доказывает еще более наглядно. Но люди не перестают садиться за руль. Более того, с каждым годом их все больше и больше.

– Ну еще бы! Теперь литр бензина стоит тридцать центов, а не доллар, как раньше…

– В точку. – Гейл хитро изогнула бровь. – Ничто не ново под луной.

Дора опустила взгляд в свой стаканчик.

– Кое-что все же ново, – тихо заметила она.

– Ну да. Работающие через пень-колоду индикаторные трубки. Еще инновационные плазмидные таблетки – и да, наплевать, что «Джонсон-и-Джонсон» грозят судебными исками всякому, кто распускает слухи об устойчивости микроорганизмов к лекарству. Да, и не стоит забывать об Управлении транспортной безопасности – теперь у них есть еще один повод совать ручонки поглубже в задницы, потому как теперь каждый может стать террористом-смертником. – Указательным пальцем Гейл стала выводить узоры в просыпанном на столе сахаре. – Так что кое-что все же ново, да. Но в остальном все по-прежнему. – Она смерила Дору оценивающим взглядом. – А что насчет тебя, Дори?

Та моргнула:

– Меня?

– Чем ты теперь занимаешься?

– А. – Она пожала плечами. – Пока работаю временным пожарным инспектором в Лэнгли. Негусто, конечно… – ЦРУ была одной из тех немногих контор, где ее опыт в энергетике-и-инфраструктурах мог быть рассмотрен как преимущество. Удивительно, сколь много практически ценных знаний получаешь за два года клепания отводов глаз для странных и труднообъяснимых пожаров. – А как у тебя дела?

Гейл встала.

– Пойдем-ка. Что-то меня пройтись тянет.

Когда они вышли на улицу, Гейл вытащила из кармана пачку «Ротманс». Но курить не стала – просто посмотрела на маленькую коробочку, зажатую в пальцах, и сказала: