Книга Витте - Сергей Ильин

Первое заседание проходило с 5 до 8 часов пополудни на квартире Д. Ф. Трепова (Морская, 61). 19 и 20 октября Совет министров собирался опять у Трепова, 21-го — в Мариинском дворце. После переезда С. Ю. Витте в запасной дом Зимнего дворца с 24 октября 1905 года заседания Совета стали проходить у него на квартире. День и ночь ее охранял взвод солдат Преображенского полка. При С. Ю. Витте-премьере постоянно дежурили поочередно шесть чиновников. Более одного дня в неделю они не выдерживали — работы было неизмеримо много. Приезжали на службу ранним утром и уезжали за полночь. Питались дежурные чиновники за одним столом с председателем правительства.

Официальная резиденция его отличалась удобствами и даже роскошью, а стол удовлетворял самому взыскательному вкусу. За завтраком и обедом С. Ю. Витте выпивал по бокалу любимого им шампанского вина. К кофе подавались шоколадные конфеты. Матильда Ивановна умело вела застольные беседы вокруг светских, театральных, художественных и литературных новостей. Председатель правительства наслаждался редкими минутами общения с женой, ласково и любовно слушая ее разговор29.

Подбор кандидатур для замещения постов в правительстве С. Ю. Витте начал еще до опубликования высочайшего рескрипта о своем назначении. Все реакционеры были отправлены в отставку, и в первую очередь К. П. Победоносцев. Долгожитель бюрократического Олимпа, на протяжении целых 25 лет он возглавлял Священный синод Русской православной церкви и в общественном мнении олицетворял застой и реакцию. С. Ю. Витте настоял, чтобы старику сохранили прежнюю квартиру и приличествующее содержание.

По замыслу председателя Совета министров, одобренному императором, «просвещенных» бюрократов в правительстве следовало разбавить либеральными общественными деятелями. Первым кандидатом на министерскую должность был назван князь А. Д. Оболенский, в прошлом товарищ министра финансов и министра внутренних дел. С ним премьера связывали давние приятельские отношения. В великосветских салонах Петербурга князь Алексей Оболенский слыл за либерала, и этот факт учитывался при назначении. Не являлась секретом и его роль в появлении Манифеста 17 октября. Приглашения сделаться министрами были разосланы А. И. Гучкову, Д. Н. Шилову и князю Е. Н. Трубецкому.

Первым из общественных деятелей, к кому С. Ю. Витте обратился с предложением войти в состав правительства, был Дмитрий Николаевич Шипов. С 1893 по 1904 год он возглавлял Московскую губернскую земскую управу. Камергер высочайшего двора, в русском либеральном движении Д. Н. Шипов занимал крайний правый фланг. Он отличался честностью в личной и общественной жизни, был независим в суждениях и поступках и идеально подходил для поста государственного контролера.

Александр Иванович Гучков был известен премьеру давно. Будущий вождь «Союза 17 октября» происходил из старинной московской купеческой семьи и обладал истинно купеческим характером, суть которого в словах «ты моему ндраву не препятствуй». По роду своих занятий — он зарабатывал на жизнь дисконтерством, выдачей денег в ссуды под векселя и иные залоги — А. И. Гучков хорошо знал русскую промышленность. Он мог служить связующим звеном между правительством и предпринимательскими сферами. Ему был предложен пост главы Министерства торговли и промышленности.

Профессор философии князь Евгений Николаевич Трубецкой пользовался популярностью и у студенчества, и у профессуры. Он намечался в министры народного просвещения.

Телеграммы Д. Н. Шипову и Е. Н. Трубецкому с предложением немедленно прибыть в Петербург к С. Ю. Витте были посланы еще 16 октября, то есть до подписания Манифеста и указа. Однако они запоздали из-за забастовки и были доставлены адресатам только 18 октября.

Прибыв в резиденцию премьера, Д. Н. Шипов предложил расширить круг участников переговорного процесса включением фигур левее себя. Назывались фамилии членов партии народной свободы Г. Е. Львова, С. А. Муромцева, И. И. Петрункевича. Председатель Совета министров пошел и на это. Вскоре его навестила представительная делегация кадетской партии в составе Г. Е. Львова, С. А. Муромцева и Ф. Ф. Кокошкина. Кадеты не пожелали говорить с премьером по существу дела — об условиях вхождения в правительство, — а предпочли выдвинуть совершенно неприемлемое для него требование созыва Учредительного собрания для выработки нового основного закона государства.

После беседы с князем Е. Н. Трубецким председатель правительства заключил: это — Гамлет русской революции. Ранее пост министра просвещения им предлагался профессору Н. С. Таганцеву, видному юристу, знатоку уголовного права. Но Н. С. Таганцев отказался. Стать министром ему не позволило здоровье — больные нервы. Первой реформой, которую наметил С. Ю. Витте для высшей школы страны, должно было стать уничтожение процентной нормы евреев в вузах30.

Напряженно размышлял С. Ю. Витте над тем, кого предложить императору на ключевой правительственный пост министра внутренних дел. Первоначально обсуждалась кандидатура князя С. Д. Урусова — либерального политика, в прошлом кишиневского губернатора. Ее предложил премьеру князь А. Д. Оболенский.

Утром 19 октября князю С. Д. Урусову, находившемуся тогда в Севастополе, доставили копию телеграммы С. Ю. Витте с просьбой немедленно приехать в Петербург. Вторая телеграмма, совершенно паническая, была в тот же день получена им от А. Д. Оболенского: «Ради всего, что Вам и мне дорого, приезжайте скорее». Но выехать из Севастополя не представлялось возможным ввиду железнодорожной забастовки, и С. Ю. Витте посоветовал князю добираться в Петербург через Румынию, Австро-Венгрию и Германию. Такого путешествия С. Д. Урусов предпринять не мог, поэтому он подождал, пока заработают железные дороги, и 24 октября первым скорым поездом выехал из Севастополя. Утром 26 октября он был в столице.

Работа по образованию кабинета уже вовсю кипела. Ее очевидцем и стал С. Д. Урусов: «У Витте… я пробыл с 11 часов утра до 1 часу ночи, с двухчасовым перерывом на обед, во время которого я был, по его просьбе, занят переговорами с некоторыми общественными деятелями. За это время в моем присутствии вел переговоры со многими лицами, принимал депутации, говорил по телефону; я присутствовал при образовании и распадении разнообразных комбинаций, касающихся образования объединяемого и возглавляемого графом Витте кабинета»31.

Самое поверхностное знакомство с князем убедило С. Ю. Витте, что он не подходит в министры из-за отсутствия «полицейской опытности». Тогда и всплыла кандидатура Петра Николаевича Дурново. Но к ней резко отрицательно отнеслись либералы. Они предложили С. Ю. Витте на выбор несколько своих кандидатов, в том числе П. А. Столыпина и Г. Е. Львова. Зашла речь и о том, чтобы премьеру лично возглавить ключевое министерство.

Г. Е. Львова председатель Совета министров забраковал, о П. А. Столыпине высказался неопределенно. Предложение взять себе Министерство внутренних дел делалось председателю правительства не только слева, но и справа, а конкретно — Д. Ф. Треповым, который с поста столичного генерал-губернатора и товарища министра внутренних дел переместился на спокойную должность дворцового коменданта. Как писал некоторое время спустя сам С. Ю. Витте, «…я на это согласиться не мог, так как, во-первых, чувствовал, что не буду иметь на это времени, и, действительно, занимая лишь пост председателя Совета в это еще не столько революционное, как сумасшедшее время, я занимался по 16–18 часов в сутки, а во-вторых, главное, потому, что министр внутренних дел есть министр и полиции всей империи и империи полицейской по преимуществу, я же полицейским делом ни с какой стороны никогда в жизни не занимался, знал только, что там творится много и много гадостей»32.