Книга Принц Севера - Гарри Тертлдав

— Думаю, да, — ответил Лис.

Он попытался прикинуть в уме, так ли это, но царившая вокруг суматоха не очень способствовала подсчетам. Взгляд его упал на мохнатые тела, валяющиеся в траве.

— Чудовищам крепко досталось. Думаю, сегодня они не попытаются повторить набег. Вопрос в том, достаточно ли их проучить лишь однажды?

— Узнаем, когда наступит утро. — Араджис зевнул, — Не знаю, правда, сможем ли мы к тому времени соображать. Умираю, как хочу спать, пойду лягу.

— И я, — отозвался Джерин, тоже зевая. — Еще одна из причин поквитаться с Адиатанусом. Он и за это заплатит.

С восходом солнца принц Севера кое-как добрел до ближайшего ручья и обрызгал лицо холодной водой, дабы обрести хоть какую-то видимость бодрости. Затем он осмотрел лошадей, на которых напали чудовища. При свете дня они выглядели хуже, чем ночью. На шкурах всюду запекшаяся кровь, гривы слиплись, много открытых ран, не замеченных возницами при свете лун и костров, но еще больше замеченных и залепленных грязью. Лис недоумевал, как же они справятся теперь со своей работой, как повлекут колесницы вперед, но у него не было выбора. Он велел запрягать.

Поскольку израненные животные нервничали, это заняло больше времени, чем обычно. Но, встав на привычные для них места, лошади потянули довольно охотно. Вэн извлек из поясного мешочка глиняную флейту и принялся выдувать из нее что-то невыразимо немелодичное и тягучее, напоминавшее завывания ветра на равнинах Шанды. Когда же Джерин из опасений, что эти музыкальные опыты нагонят страху на лошадей, попросил его отложить инструмент, чужеземец напустил на себя вид незаслуженно оскорбленного человека.

Сторожка, которую Адиатанус в подражание элабонцам установил на границе своих владений, оказалась пуста. Видимо, до караульных трокмуа дошел слух о приближающемся войске.

— Продолжаем движение, — приказал Лис. — Останавливаться за трофеями нигде не будем. Пока не наткнемся на основные силы Адиатануса и не разобьем их, считайте, что мы их не заслужили.

Но когда войско добралось до крестьянской деревни, Араджис приказал своим колесницам съехать с дороги и вытоптать пшеницу и ячмень, росшие на окрестных полях. После минутного колебания Джерин велел своим воинам присоединиться к людям Лучника.

— Я не хотел бы причинять вред крепостным, — сказал он, — но как этого избежать в походе на трокмуа?

— Никак, так что перестань мучиться по каждому поводу, — ответил Вэн. — Ты воюешь, идешь, чтобы побеждать. Ты сам мне говорил. Иначе ты просто дурак.

Сами крестьяне уже покинули деревню вместе с основной частью домашней скотины. Солдаты поймали несколько кур и подрощенного поросенка, потом подожгли крестьянские хижины и покатили дальше.

Похоже, в следующей деревне, куда они въехали, сев прошел раньше. Пшеница и рожь там уже золотились, а значит, урожай почти созрел. А еще это означало, что его надо сжечь. Воины бросили факелы на поля, наблюдая с дороги, как языки пламени пожирают все вокруг. Крепостных ожидает голодная зима. Ну и пусть. Джерин поклялся себе нанести такой урон хозяйствам Адиатануса, что их владельцам-трокмуа тоже нечем будет утолить голод.

Время от времени какой-нибудь рыжеусый варвар высовывался из леса, разглядывая захватчиков. Джерин игнорировал наблюдателей. Пешие воины не страшны тем, кто дерется на колесницах.

— Хочу добраться до Адиатануса до заката, — мрачно заявил он. — Как только подумаю об очередном ночлеге на его землях с рыскающими по округе чудовищами, так у меня начинает сводить зубы.

— Но, капитан, хочет ли Адиатанус, чтобы ты до него добрался? — спросил Вэн. — Если желаешь знать мое мнение, это еще большой вопрос. Если он в силах заставить чудовищ снова намять нам бока, неужели ты думаешь, он этого не сделает?

— Не думаю, — ответил Джерин, — Но, оттягивая нашу встречу, он действует себе же во вред. Чем глубже мы проникаем, тем большую потраву учиняем и тем голоднее будут следующей зимой его воины и крепостные. Перед ним стоит непростой выбор: позволить нам и дальше разорять свои земли ради того, чтобы чудовища смогли еще раз напасть на нас ночью, или попробовать дать нам решительный бой.

— Ты думаешь, станет взвешивать все «за» и «против»? Столько-то за один вариант, столько-то за другой? — Вэн решительно покачал головой, — Это ты поступил бы так. Наверняка. А вот Адиатанус будет следить за небом. И лишь когда там скопится столько дыма, что трокмуа начнут вопить громче, чем могут вынести его уши, он велит им прыгать в колесницы и мчаться тебе навстречу. Случится это сегодня или завтра утром, мы узнаем только тогда, когда увидим лесных разбойников, выстроившихся на нашем пути.

— А еще лучше застичь их, когда они только начнут строиться, — с жесткой усмешкой произнес Лис. — Но, скорее всего, ты прав. Если пытаться судить о том, как поступит противник, исходя из того, как поступил бы ты сам, то в большинстве случаев ошибешься.

Войско проехало мимо небольшой крепости, сожженной Джерином во время предыдущего рейда. Замок внутри тоже выгорел. Крыша его провалилась, а внешние стены почернели от сажи. На остатках вала не было никого. Лис опять усмехнулся. Здесь он нанес Адиатанусу серьезный удар.

К его удивлению, предводитель трокмуа так и не предпринял попытки встретиться с ним до захода солнца. Но к тому времени, когда сумерки заставили войско остановиться, оно значительно сократило расстояние между собой и занятой Адиатанусом крепостью, а также выросшим вокруг замка поселком лесных разбойников. Позади, до самой границы все было разорено и разрушено. У Джерина от дыма пожарищ покраснели глаза, а легкие жгло при каждом вздохе.

Разбив лагерь, он обошелся с лошадьми как с самым ценным своим достоянием. Поместил их вместе с колесницами в центр лагеря, окружил кольцом воином, а еще дальше выставил часовых. Для этого пришлось расставить людей не так плотно, как хотелось бы, но другого выхода он не видел. Без колесниц от воинов проку нет. Трокмуа разделаются с ними в мгновение ока.

— Первая из лун появится сегодня еще позже, чем вчерашней ночью, — заметил Райвин Лис.

— Я знаю, — печально отозвался Джерин, — А остальные три, поскольку они движутся по кругу быстрее, чем Нотос, ушли еще дальше и поэтому взойдут еще позже.

Он произнес эти слова с определенной долей мрачного удовольствия. Время от времени ему даже нравилось представлять, насколько плохо все может сложиться.

Мало кто отправился спать после ужина. Все держали оружие под рукой. После одного нападения на лошадей второе казалось вполне вероятным, и относиться к этому следовало серьезно.

Западная часть небосклона все еще тонула в сумерках, когда из черноты леса раздался крик упыря. Те воины, что пытались уснуть, схватив мечи и щиты, дико заозирались по сторонам, ожидая услышать испуганный вопль часового или ржание раненой лошади.

Затем закричало еще одно чудовище, потом еще и еще. Вскоре, казалось, тысячи страшных тварей заголосили хором, от которого у Джерина по спине побежал ледяной холодок.