Книга Всевидящее око - Луи Байяр

– Так вы – офицер, сэр?

– Нет. Я… частное лицо, которое временно помогает командованию.

Не зная, что говорить дальше, я протянул руку и представился:

– Гэс Лэндор.

– Будем знакомы. Меня зовут Джон Аллан.

Он показался мне героем сказки, вдруг сошедшим с книжной страницы. Я знал об этом человеке лишь то, что слышал от По, а его рассказы о прошлом, как я неоднократно убеждался, являли собой пеструю смесь выдумок и вранья. Поэтому встреча с реальным мистером Алланом представлялась мне не более вероятной, чем встреча с кентавром, разгуливающим по берегу Гудзона.

– Так вы – мистер Аллан, – почти шепотом произнес я. – Мистер Аллан из Ричмонда.

Его глаза блеснули. Косматые брови почти сомкнулись.

– Значит, он успел рассказать вам обо мне?

– Да. И говорил о вас с большим уважением. Мистер Аллан вытянул руку и, отвернувшись чуть в сторону, сказал все тем же сухим, бесцветным голосом:

– Вы очень добры к этому парню. Я-то прекрасно знаю, что он рассказывает обо мне другим людям.

Странно, но после этих слов я почувствовал к мистеру Аллану некоторую симпатию. Не скажу, что дружеское расположение. Может, он и заслуживал всех эпитетов, какими его наградил По, рассказывая о нем. Однако после отчета Генри я сомневался в любых словах, исходивших из уст моего недавнего помощника.

Я открыл дверь в комнату По и предложил мистеру Аллану войти. Взял от него пальто и повесил на вешалку. Затем спросил, давно ли он приехал сюда из Нью-Йорка. Оказалось, что сегодня утром.

– Мне удалось попасть на один из последних в этом сезоне пароходов, – с оттенком гордости сообщил он. Естественно, я был вынужден торговаться. Капитан заломил немыслимую цену. К счастью, мы договорились. Я рассчитываю сегодня же вернуться обратно. Сначала хотел остановиться в здешней гостинице, но передумал. Зачем подставлять свой карман какому-то интенданту, когда правительство строит вполне приличные казармы?

Мистер Аллан не говорил, а изрекал. Каждое его слово отражало незыблемые принципы, достойные быть запечатленными на скрижалях. Он здорово напоминал Тайера с одной лишь разницей: у полковника на первом месте все-таки стояли идеи, у мистера Аллана – деньги.

– Насколько я понимаю, вы недавно вступили в новый брак, – сказал я, чтобы хоть как-то поддержать разговор.

– Да, мистер Лэндор.

Он принял мои поздравления. Потом мы оба замолчали. Я уже собирался проститься и уйти, как увидел гримасу, перечеркнувшую его лицо. Мистер Аллан оценивающе взглянул на меня.

Слушайте, мистер Лэндор, вы не будете возражать, если я дам вам дружеский совет?

– Ничуть.

– Вы тут говорили, что академия поручила Эдгару… какое-то расследование. По-моему, вы так сказали?

– Примерно так.

– Не подумайте, что я наговариваю на него, но этому парню нельзя поручать никакое ответственное дело.

– Знаете… – Я растерянно моргал. – Должен сказать, у меня сложилось иное впечатление об Эдгаре. Очень искренний, усердный…

Я смолк, увидев его улыбку. Злорадную, похожую на гвоздь, воткнутый в нарыв.

– Тогда вы его просто плохо знаете, мистер Лэндор. Как ни печально, но Эдгар – в высшей степени лживый и ненадежный человек. Я взял за правило не верить ни единому его слову.

После отчета Генри я склонялся к тому же мнению. Однако я не хотел обсуждать это с Алланом и уж никак не ждал, что прежние обиды на По все еще бурлят в нем.

– Вряд ли он вам рассказывал, что я вдвое переплатил за его легальное увольнение из армии, – вскричал мистер Аллан, замахав руками. – Эдгар уверял меня, что нужно внести пятьдесят долларов, иначе он будет считаться дезертиром и не сможет поступить в академию. Я дал ему сто. Сто долларов! А через два месяца я получил грубое, полное угроз письмо от некоего сержанта Балли Грейвза. Оказывается, парень занял у него полсотни долларов якобы на уплату отступных, пообещав вернуть деньги в срок.

Ты бы слышал, читатель, с каким отвращением Аллан произносил оба имени!

– Этот Грейвз писал мне, что несколько раз напоминал Эдгару о долге. Парень уворачивался. Наконец сержант припер его к стенке. И знаете, что этот паршивец заявил Грейвзу? Он сказал: «Мистер Аллан не желает слать денег».

Эту фразу Аллан повторил несколько раз, сопровождая каждое слово взмахом кулака.

– Но это еще не все! Эдгар уверял сержанта Грейвза, что я – «беспробудный пьяница»!

Аллан придвинулся ко мне почти вплотную. Он хищно улыбался.

– Я чувствую, вы умеете разбираться в людях, мистер Лэндор. Скажите, я похож на беспробудного пьяницу?

Я ответил, что ни в коем случае. Но мои слова не успокоили Аллана. Он отошел к окну и возобновил свой гневный монолог:

– Если б не моя покойная жена, я бы не возился так долго с этим щенком. Представляете, она в нем души не чаяла! Из-за нее я терпел и его похождения, и его высокомерие, и все прочие особенности его «поэтической натуры». Даже его чудовищную неблагодарность. Но довольно! Банк закрывается, мистер Лэндор. Теперь он либо научится стоять на собственных ногах, либо пусть гибнет.

И вот тут-то мы с По вновь оказались стоящими плечом к плечу. Нас многое разделяло, но было и то, что сплачивало: мы оба сопротивлялись несгибаемо упрямым и прямолинейно мыслящим отцам, которых невозможно переубедить.

– Я не собираюсь защищать Эдгара, – сказал я. – Возможно, он причинил вам достаточно горя. Но мистер Аллан, он еще слишком молод. Кроме вас, ему не на кого рассчитывать. Насколько мне известно, его родственники нищенствуют.

– О нем заботится армия Соединенных Штатов. С этим вы согласны? Так пусть доведет хоть одно дело до конца. Если он будет выполнять то, что здесь от него требуют… кстати, он наверняка «забыл» вам сказать, что своим поступлением в академию он тоже обязан мне… если он дотянет до выпускных экзаменов, его ждет обеспеченное будущее. А если нет… – Аллан поднял руки ладонями вверх. – Он пополнит длинную вереницу неудачников. И я не уроню ни слезинки.

– Поймите, мистер Аллан. Ваш сын…

Аллан вздрогнул, резко повернувшись ко мне. Его зрачки превратились в две точечки.

– Как вы сказали, мистер Лэндор?

– Ваш сын, – упавшим голосом повторил я.

– Это он вам так отрекомендовался?

Голос Аллана приобрел новую окраску: теперь это был голос человека, бесконечно уставшего и глубоко страдающего от черной неблагодарности.

– Он не является моим сыном, мистер Лэндор. Я хочу, чтобы у вас не было иллюзий на этот счет. Между нами нет никакого родства. Мы с моей покойной женой просто из жалости взяли его к себе в дом, как берут бездомного пса или птицу с подбитым крылом. Я не усыновлял его и даже никогда не намекал, что могу это сделать. Я отец ему не в большей степени, чем любому из здешних кадетов.