Книга Мастер взрывного дела - Андрей Ильин

Слева — еще два…

Еще один охранник высовывается из-за конька крыши. Этот наиболее опасен. Потому что видит двор как на ладони. Этого упускать нельзя…

Мозга сидел в глубине обширного кресла и держал на вытянутой руке мобильный телефон. И держал напротив одной из кнопок большой палец, который сводил на нет все возможные усилия Куратора и ведущего неравный бой Резидента. Который один был сильнее всех их автоматов, арбалетов, пистолетов и гранат, который в данный конкретный момент был боеспособней полностью укомплектованной мотострелковой дивизии. Десяти мотострелковых дивизий…

— Ты все правильно понял, — сказал Мозга. — Ты умный. И все же глупый. Бросай оружие.

— А если не брошу?

Мозга усмехнулся. С ним пытались торговаться в безнадежной сделке. Уже проигранной сделке. С ним пытался торговаться человек, не способный на поступок, который мог не задумываясь совершить он — Мозга. А раз его противник не был способен совершить равный ему поступок, значит, он был слабее. А он, Мозга, сильнее. Сильнее тот, кто умеет жертвовать чужими жизнями не задумываясь. Даже если жертвовать сотнями тысяч жизней.

Он был сильнее всех их, вместе взятых; потому что умел держать слово и умел жертвовать…

— Я догадался, что ты идешь, — сказал Мозга. — Когда потух свет, догадался. Когда потух свет, я понял, что это неспроста. И поэтому заранее набрал известный мне номер. Только мне известный. Чем активизировал взрыватель. Потом я набрал две цифры запускающего кода. Две набрал, а одну, последнюю, нет. Вот эту не набрал. На которой держу палец.

Ты, конечно, можешь меня убить. Но тогда вместе со мной умрут еще несколько сотен тысяч человек. В городе, который ты даже не знаешь. То есть ты убьешь не только меня, но и их. И станешь очень крутым убийцей. Самым крутым убийцей всех времен и народов. Поэтому тебе лучше бросить оружие. Или ты предпочитаешь взять на душу грех?

Куратор посмотрел на террориста, на мобильный телефон, на его зависший над кнопкой палец. И отбросил автомат в сторону.

— И все прочее тоже, — приказал Мозга…

— Бросай оружие… Или ты предпочитаешь взять на душу грех? — сказал чужой голос в наушниках.

Когда чужой голос сказал под бронешлемом «Бросай оружие» и когда в ответ не последовал выстрел, Резидент понял всё. Почти всё. То, что он не понял сразу, он понял по ходу разговора.

Резидент слышал разговор. Как слышал до того дыхание и сопение и тихие чертыхания пробиравшегося по дому своего напарника. Как слышал предсмертные хрипы его жертв.

Резидент слышал разговор от первого до последнего слова. Но лучше бы он ничего не слышал. Лучше бы он умер в неведении. В неведении, что их бой проигран. По всем пунктам проигран. В некоторых случаях умереть чуть раньше лучше, чем чуть позже. Например, в этом конкретном случае…

Боевики наседали. Резидент отстреливался. Но Резиденту было уже все равно. Потому что его бой и его смерть уже не имели никакого смысла. Его напарник дошел до цели. Но лишь для того, чтобы убедиться — что зря дошел!..

Справа — автоматчик…

Слева…

Прямо…

Взрыв гранаты. Грохот, ослепительный свет и жесткие удары осколков по каске и бронежилету. Наступательной гранаты. Взрыв «лимонки» оглушил бы до потери сознания. Сумрак в глазах. Резкая боль и теплота стекающей крови в пальцах. И тут же бросок двух тел сверху, с плит на спину.

— Вот он, гад. Вот он, падла!..

Все! Теперь уже все. Окончательно все…

Глава 72

— Ну, как он? Жив? — спросил издалека голос.

— А хрен его знает. Лежит как мертвяк. А рожи его не видно. Она в наморднике.

— Давай поглядим…

Двое боевиков плюхнулись Резиденту на ноги и на голову. Третий пинком отбросил в сторону автомат.

— Пятерых наших положил! Пятерых! Гад. Я же ему сам, лично кишки на шомпол намотаю, — вслух возмущался и грозил один.

Глухой удар ноги в бронежилет. Еще удар. И шарящие между каской и бронежилетом, пытающиеся нащупать застежки пальцы. К свалке подошел кто-то из начальства. Из начальства, потому что боевики чуть присмирели.

— Отлипни, Шконка, — сказал властный голос.

— Но он же наших! Пятерых братанов. Да я же его…

— Не ты. И даже не я. Его жизнью будет распоряжаться Мозга. Что Мозга скажет, то и будет. Скажет, кончать — кончим. Скажет, зад ему лизать — будешь лизать.

— Да он же…

— Всё. Тихо. Я с бугром говорить буду.

Боевики примолкли. Авторитет бугра здесь был непререкаем. Как не подлежащий обжалованию смертный приговор.

Мелкий начальник вытащил сотовый телефон и набрал номер.

— Занято, — сказал он. — Странно, но у него занято.

И снова набрал номер. И снова было занято.

— А ты не на мобильный, ты на обыкновенный перезвони, — предложил кто-то из боевиков. — Может, он с, кем разговаривает.

Что-то в этом разговоре зацепило Резидента. Что-то… Какое-то произнесенное слово.

Номер?

Нет, не номер.

Занято?

Да, пожалуй, занято. Занято! И еще мобильный телефон. Вот это словосочетание. Занятый… мобильный… телефон…

Ну конечно, занятый! Естественно, занятый! Ведь он держит открытый канал на взрыватель бомбы! Потому и занятый! Потому до него и невозможно дозвониться. Чтобы узнать, убивать его сразу или слегка погодить…

Резидент мгновенно просчитал вновь открывшиеся возможности. И принял решение. Рискованное. Но единственно возможное.

Он застонал и слегка шевельнулся.

— Живой! — удовлетворенно хмыкнул Шконка. — Ну теперь ты пожалеешь, что не умер…

Резидент шевельнулся еще раз. Чтобы поменять положение. Чтобы дотянуться до засунутой в карман «жилетки» гранаты.

Дотянулся. И потащил ее наружу. За кольцо потащил. И почувствовал, как усики кольца, сжимаясь и сближаясь, полезли из отверстия.

— Чё он там делает, гад? — заподозрил неладное один из боевиков. Но заподозрил поздно.

Резидент обхватил рукой ребристый бок «лимонки» и, резко и что есть силы развернувшись и сбросив с себя седоков, выдернул гранату наверх. Отпустил предохранительный рычаг, посчитал до четырех и сильно бросил ее вверх.

— Граната! — испуганно заорали боевики, вскакивая на ноги.

Если бы они были опытные бойцы, они бы не кричали и не вскакивали в бессмысленной попытке убежать от разлетающихся на двести метров осколков. Они бы упали на землю, откатились и прикрыли наиболее уязвимые части тела оружием. Но они не были бойцами. Они были просто бандитами.

— Счас рванет!