Книга Ок-но - Максим Дегтярев

– Знать бы, какой анекдот рассказал им Энтомолог перед тем как убить, – сказал Зейдлиц, глядя на мертвых наблюдателей.

Я спросил Шефа, на чем я прокололся.

– На ком, Федр, на ком… Я же предупреждал, что Харриган встречался с кем-то из галеафов помимо Кастена.

– Я проверил. Никого из галеафов не было на записи за шестнадцатое апреля. Они все признали во мне Харригана. Кроме Кастена, конечно.

– Вот именно! Ты сыграл свою роль слишком хорошо. Он ВСЕ тебе поверили. И он – тоже.

– Кто, он?

– Вот он, – Шеф махнул куда-то в сторону загрузочного тоннеля. Я снова приподнялся. ДАГАРцы клали на носилки человека в белом медицинском халате. Я понял, что не видел его среди галеафов, лежавших в зале ожидания.

– Он не галеаф?

– Не галеаф. Обычный врач, следовавший на сорок-десятый Терминал. Он транспортировался вместо седьмого галеафа. Тот сообразил, что ты самозванец и сбежал до транспортировки. А этот принял тебя за предводителя – предводителя группы сумасшедших. А Кастена – наоборот: за нормального человека, который пытался вас остановить. Скорее всего, именно он тебя оглушил и освободил Кастена.

Я выругался с упором на самокритику.

– Ладно, – сказал Шеф, – расслабься. Даже генератор случайных чисел иногда ошибается.

– Спасибо, утешили… Он жив?

– Да вроде.

– Шеф, как вы думаете, почему Кастен оставил нас в живых? Или иначе: оставил бы он нас в живых, если бы не знал, что умрет во время Передачи?

– Вероятно, он ждал указаний о том, как с вами поступить, от Энтомолога.

– Это самое удобное объяснение.

– В большей степени для тебя, – уловив мою мысль, заметил Шеф.

– Запись цела? – спросил я.

– Цела. Потом прослушаем. Сейчас лечись… хм… на здоровье.

После того как тела галеафов были убраны, меня переправили в лазарет на Терминале 4010. Медик, по чьей вине я упустил галеафов, оказался на соседней койке. Когда меня привезли, он спал. Уложив меня, медсестра вооружилась шприцом со снотворным. Я попросил убрать из палаты все тяжелые предметы. Ни за одного из нас я не ручаюсь, сказал я. Она успокоила меня, сказав, что за нами будут следить по монитору. Потом сделала укол, который успокоил меня бесповоротно. Утром я проснулся от прикосновения чего-то холодного к моей руке. Не успел открыть глаза, как услышал знакомый щелчок. Сосед – перепуганный и бледный – отскочил к своей койке. Приковав меня к кровати моими же наручниками, он теперь чувствовал себя в относительной безопасности. Наручники он стащил из куртки. Слава Зейдлицу! – он не вернул мне бластер. Через какое-то время пришла вчерашняя медсестра в сопровождении врача и Шефа. Судя по их лицам, они вдоволь повеселились, наблюдая через установленную в палате камеру наблюдения как меня обездвиживают. Наверное, они ждали интересного продолжения, но медик ничего такого больше не предпринимал, поэтому они решили вмешаться. Медсестра увела его куда-то, врач осмотрел меня и сказал, что все в порядке. Когда он ушел, Шеф заметил, что он надеялся, что мы с тем поддельным галеафом подружимся. Мы немного поболтали, потом он пошел послушать, что медик скажет Зейдлицу. Вернулся где-то через час. Ничего неожиданного медик Зейдлицу не сообщил. О Передаче он знал едва ли больше меня. Кастен оглушил его и связал сразу после того, как тот его освободил. Разумеется, Зейдлиц проверил его прибором для распознания галеафов и, разумеется, результат был отрицательным. Теперь Зейдлиц озадачен поисками девятого галеафа, удравшего с ТКЛ-4009 в тот момент, когда я оказался в очереди на транспортировку вместо капитана Харригана. Галеаф, видимо, был не самым сознательным, раз он не предупредил остальных. Камера наблюдения на ТКЛ-4009 успела его заснять.

– Ничего не могу гарантировать, – сказал я, вглядываясь в физиономию на снимке. – Передача начисто вышибла из головы все триста снимков за шестнадцатое апреля. Помню только попугая в клетке. Красно-синий ара, говорит на латыни и венгерском. Это случайно не его хозяин?

– Когда не надо, память у тебя действительно феноменальная, – скривился Шеф. – Этот субъект был знаком с Харриганом и Кастеном. Он знал, кто ты такой, и это он стрелял в тебя на Ундине. Ну так кто это? – Он продолжал тестировать мои мозги на предмет полного выздоровления. – Его имя тебе известно, ты даже с ним однажды разговаривал.

– Доктор Томальди, глава экологического контроля на Ундине и знакомец спасателя Алексеева.

– Угадал, – ухмыльнулся Шеф.

– Что с ним сделают, когда поймают?

– Не наша забота, – сказал Шеф, заменив (думаю, из уважения к моему состоянию) единственное число второго лица на множественное первого.

Настаивать я не стал. Я подумал, что когда Татьяна вернется из экспедиции, я попрошу Зейдлица одолжить мне галеафометр.

Эпилог

Ливень застиг нас на дне котлована с друидскими мегалитами. Друидам-то ничего, а мы вымокли до нитки. Я еще как-то сумел вскарабкаться по скользкому обрыву, но профессора Рассвела и Джулию Чэпмэн вынесли наверх в ковше робота-экскаватора. Как оказался наверху Гордон Алистер, я так и не понял. Адвокаты – они такие проныры.

– Ну вот, он опять вышел сухим из воды, – Джулия указала на Дина Мартина, прятавшегося под навесом, установленным археологами рядом с котлованом. За три минуты до начала ливня физик вылез из котлована, чтобы показать археологам какую-то находку.

Переждав под навесом пока не утихнет дождь, мы побрели к дому профессора. По дороге мы не разговаривали. Алистер только однажды спросил меня:

– Это ты носом так хлюпаешь или башмаками?

Я снова не нашел, что ответить. В последнее время мне стало трудно отвечать на его вопросы. Из нас пятерых только он один не был посвящен в проект «ОК-НО», хотя название ему было, конечно же, известно, и адвокат постоянно грозил раскрыть тайну проекта самостоятельно. «И подниму скандал в прессе», – обещал он. «„Сектор Фаониссимо“ всегда к твоим услугам», – отвечал я. – «Специально для тебя откроем рубрику „Адвокатские байки“».

Больше всего Алистера злило то, что мы – то есть я, Рассвел, Джулия и Мартин – умудряемся в его присутствии обсуждать проект «ОК-НО», не выдавая при этом никаких секретов. Говоря в действительности о галеафах, мы на разные лады развивали легенду о девятерых друидах, забравшихся когда-то давно на Дуб-Хранитель. Друиды несли синий кожаный мешочек с омелой Кернунносу – рогатому богу всех животных, а следовательно – и муравьев.

– …и вирусов, – шепотом добавила Джулия, когда Алистер полез за бутылками в почерневший от старости дубовый буфет.

– Тсс, – Мартин прижал палец к губам.

– Вот ваши капли, – Алистер громыхнул о стол бутылкой, куда более древней, чем та, которую профессор имел в виду, говоря о профилактике простудных заболеваний. Профессор не смел протестовать. Изничтожив нас взглядом, Алистер пошел на кухню готовить ужин из тех продуктов, что Джулия догадалась прихватить из города. «Предатель», – шепнул он мне, проходя мимо. Я почувствовал, что краснею, но в старой гостиной царил полумрак и никто не заметил.