Книга Идеалист - Владимир Григорьевич Корнилов

Думаю, есть ответ и на этот вопрос. Я пришёл к убеждению, что Зло не единично. Уничтожить его раз и навсегда невозможно. Человечество обречено на вечное противостояние добрых и злых устремлений. Только умножением Добра возможно обессилить всё, что подпадает под понятие Зла. Утверждая Человека в человеке, мы вытесняем из жизни Зло.

Не ошибусь, если скажу: вы прозрели эту истину прежде, чем я … - Алексей Иванович впервые увидел улыбку на плоском, несколько даже вогнутом лице Кентавра. Улыбкой осветилось, как-то даже одухотворилось отяжелённое постоянной печалью его лицо. Он вздохнул с видимым облегчением.

− Мы поняли друг друга, - сказал он. – Я рад, что не ошибся, выбрав из людского множества вас. – Он положил на широкое колено Алексея Ивановича бело - розовую головку клевера.

− Не забывайте: невзрачность этого цветка таит в себе совершенство. Воспевайте совершенство невзрачности! Истинная красота скрыта там… - Кентавр сделал усилие подняться. Не сразу удалось ему встать. По конскому телу прошла дрожь, когда, поднимаясь, выпрямлял он одну за другой все четыре своих ноги. Копыта неровно вдавились в мягкость земли, тело как-то даже осело насторону.

− Вот, видите, - сказал он с грустной усмешкой. – Нижняя моя часть уже не держит человеческой надстройки! Судьба моя, кажется, определилась. С вами мы больше не увидимся. Я благодарю вас за вашу жизнь. В возрождённой надежде ухожу побуждать людское множество выйти из конских шкур… - Кентавр поднял руку, как делают это, расставаясь, соратники по мыслям и делам. Переваливаясь огрузнувшим телом с боку на бок, он вышел на дорогу.

Кентавр уходил с трудом, слабеющие его ноги заплетались, раза два он даже запнулся. Казалось, конское его тело противится движению, делает всё возможное, чтобы остаться здесь, в плотных сумерках ольховой поросли. В то же время верхняя, человеческая половина его явно торопилась к освещённому возвышению дороги, даже помогала себе энергичными взмахами рук. Впечатление было такое, что с каждым шагом Кентавр растягивается, конское тело его всё больше отстаёт от человеческой своей половины. И когда Кентавр достиг видимого конца дороги, Алексей Иванович даже вскрикнул от изумления: из сумеречной тени в солнечный просвет вышел уже не Кентавр, а Человек. Широко вскинув руки, как будто приветствуя небо. Человек легко, пружинисто, свободно уходил в Жизнь!

1983-1997 гг.

Примечания

1

«Так проходит мирская слава!»