Книга Мисс Никто - Татьяна Лаас

что?

Страж потянулся к тарелочке и впервые за все время взял с неё печенье.

— Я восхищаюсь Джонсом, к вашему сведению. Как и большинство жителей Округа.

Ник подалась вперед, опираясь локтями на стол:

— Неожиданно! Объясните?

Верн мягко рассмеялся, от его улыбки и озорных глаз хотелось расплыться умильной лужицей.

— Он очень умный. Даже хитрый, как енот… Вы видели за свою поездку хоть одного фейри в округе?

— Нет, и меня это насторожило.

— Это из-за Джонса тут нет фейри. Они дрались за округ, они рвались сюда за залежами серебра… Да, да, да, союзники по войне прозорливо пытались отхватить нужные им ресурсы для новой войны. Мы, оборотни, до сих пор крайне чувствительны к серебру. Но во всем округе после войны не прижился ни один фейри. И это заслуга Джонса. Он еще в последний год осады округа разработал планы по восстановлению полей после войны, чтобы избежать голода. И после падения округа новые власти разрешили эту программу — что такого страшного в сидератах? Тем более, что семена уже были заготовлены и даже разосланы… А фейри очень заботятся о земле и полях… — Он улыбнулся и сделал глоток кофе, — вкусно, очень.

Ник призналась:

— Это потому, что настроение хорошее, Верн. Так что там с сидератами?

— Это такие растения, которые специально сажают для обогащения почвы азотом — для повышения урожайности… И одним из сидератов является клевер… — он внимательно смотрел за эмоциями Ник. — Да-да, вы правильно все поняли.

Она ахнула и заливисто рассмеялась:

— Брендон говорил, что мстительный, а я не верила!

Верн хмыкнул:

— Самое страшное для фейри оказалось то, что семена клевера были магически обработаны и давали стабильно по четыре листа. Первое время клевер пытались жечь, пытались уничтожить химикатами, но он упрямо прорастал и прорастал… Фейри в округе не продержались и полугода. У клевера при всем прочем потрясающая всхожесть — уже через неделю после посадки семян. Вот что значит — хорошо позаботиться о сельском хозяйстве. Так что… Фейри ушли, и сюда пришли мы — нам не нужна новая война, Ник. Мы уживаемся с людьми, мы уважаем их, потому что знаем — если не приживемся мы, то сюда придут вампиры. Они легче переносят серебро. У них оно вызывает только ожоги, когда как мы умираем. — Он вновь повторился: — Так что… Я поверю словам Джонса и Росси об открытках, мадмуазель. Я зайду вечером и переговорю с ними. И мой вам совет, мадмуазель… В школу ловцов сообщили о вашей гибели, вы свободны. Смените имя, смените номер автодома, скройтесь… Вас не найдут и больше не заставят убивать соплеменников. — Верн встал, — всего вам доброго, увидимся вечером, мадмуазель…

Ник только и оставалось, что смотреть ему в спину и бояться за закон — кланы ни фига не прогрессивно. Кланы и их понятия долга — мрак.

Она откинулась на спинку стула и закрыла глаза. Значит, её кошмар, в котором она была в зеркальной комнате и видела свои отражения… Совсем не кошмар? Она видела не свои отражения, не саму себя, а… сестру? У неё есть… Была… сестра. Или, даже может, сестры.

Ник ладонями с усилием протерла лицо — у неё был не только кто-то родной, прячущийся за номером «Принц должен уметь», но и сестры. Или сестра. Надо рискнуть и позвонить все же по номеру интера в Десятый округ, пока она не потеряла еще кого-то…

Она еле слышно сказала:

— Дом, ты знал о моей сестре?

Ответом всегда была тишина. Дом никогда не отвечал.

— Мы из-за неё ехали туда? Или…

Ник снова прикрыла глаза — нет, подозревать дом в том, что он подставил незнакомую Ник девушку, странно. За рулем все же была она. Она вела дом, а не дом вел её, как в случае с Пятым округом.

Дом молчал, он был слишком древним Убежищем. Он пережил собственную смерть и сейчас усиленно возрождался из капли крови, которую Семечка на ладони забрала с собой. И он был слишком фейри — выбирая между оригиналом и копиями, он всегда выберет оригинал. Жизни остальных неважны. И если на него опять навесят поисковый маячок, как было в зоне триста один, он вновь приведет к копии, подставляя её, а не Семечку, благо, что копий хватает. Главное, нарастить мощности — в этот раз, уходя от фейри, пришлось задействовать все свои силы, отключая все, что можно. Было жаль, что выбирая между разбирающимся в устройстве Убежища вампиром его подопечная выбрала совершенно не пригодного в хозяйстве оборотня.

Глава 36 Надо спасать Брендона!

Во входную дверь постучали, и Ник заставила себя улыбаться — кто бы ни пришел, он не виноват в её проблемах. Она поправила одежду — короткую розовую водолазку, оголяющую живот, и шорты — и рукой прошлась по волосам. Будем считать, что к новым гостям она готова.

Она открыла дверь и… Замерла, растеряв все слова. На пороге стоял Лин — чуть усталый, чуть невыспавшийся, чуть хмурый и абсолютно родной. В простых джинсах и футболке с длинным рукавом, ни сумки, ни вещмешка, ничего…

— Ник… — Он легко поднялся по ступенькам крыльца и остановился, закрывая дверь. Рукой привычно поправил чуть отросший ежик волос — оброс где-то. Немного схуднул — это было заметно, обычно футболки плотно облегали его, а эта болталась. Видимо, Мигель его где-то бессовестно загонял, в какой-нибудь интересной зоне. Даже обидно стало — её Мигель никуда не пускал…

— Ник?

Она просто сделал шаг ему навстречу и прижалась к Лину, так крепко, настолько хватало её сил. Она устала быть одна, и сейчас её одиночество закончилось. Вновь закончилось. Даже слова нашлись:

— Лиииииин… Ты приехал… — Она потянулась на цыпочках, утыкаясь носом в основание его шеи, и вдыхала такой нужный, такой теплый, такой родной аромат дерева и весенней земли.

Лин мягко рассмеялся ей в макушку, а потом поцеловал в висок:

— Ник, я тоже очень скучал… — он подхватил Ник на руки, пронес в гостиную и сел на диван, обнимая её. Дом, паршивец, тут же зажег камин и свечи, хоть терпеть их не может.

— Как хорошо, что ты тут… — прошептала Ник. — Мне так много надо тебе рассказать…

Он серьезно заглянул ей в глаза:

— Все хорошо? С тобой все в порядке?

Ник кивнула и быстро призналась:

— Я жду ребенка. — Сколько можно скрывать, оборотни все равно уже по запаху все чуят. Лину будет обидно, что она молчит и скрывает от него.

Он медленно сказал:

— Я думал, что это