Книга Даже хороших драконов наказывают - Рэйчел Аарон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты знаешь, как играть с властью, — сказала она, вытирая глаза. — Очень полезный механизм выживания для такой мелочи, как ты. Но я привела тебя сюда, чтобы ответить на твой вопрос. Посмотри еще раз на драконов и скажи, что ты видишь под ними.
Марси не хотела снова смотреть на гору трупов. Но любопытство пересилило ее отвращение, и она посмотрела в ярком свете луны на груду мертвых драконов. Она искала даже среди них перо Хартстрайкера, пока смотрела туда. У основания груды в месте, где текущая кровь драконов формировала круглый пруд, что-то двигалось.
Она подумала, что это была игра ветра и света луны. Это была просто лужа крови на земле. Даже издалека она знала, что там ничто не могло плавать. Но, чем дольше она смотрела, тем больше верила, что это происходило. Что-то живое было в пруду крови дракона и грязи. Что-то большое.
— Что это? — прошептала она, щурясь во тьме.
— Что я и говорила в начале, — сказала Алгонквин, ее водянистый голос дрожал от восторга. — Это Смертный Дух. Мой Смертный Дух.
Невозможно.
Марси вздрогнула. Она так отвлеклась на безумие перед собой, что забыла, что Призрак все еще был в ее руках, пока он не вырвался.
Нельзя владеть Смертным Духом, — сказал он, голос колебался между злым кошачьим мяуканьем и низким гулом голоса Пустого Ветра. — Мы — творения смертности. Как ледники, вырезанные из твоего дна, дух озера, мы — то, что остается, когда страхи и надежды людей вырывают ямы в магическом пейзаже этого мира. Ты не можешь владеть нами или управлять, как и создать нас.
Когда он закончил, Марси смотрела в шоке. Ее духу стало лучше, раз он произносил речи, но откуда он знал все это? Когда она спросила его о Смертных Духах раньше, он заявил, что ничего не знал, как она.
Так и было, — проурчал Призрак в ее голове. — Амелия нам сказала, помнишь?
Она подавилась.
«И ты поверил ей на слово? О своей природе?».
Он ткнул ее разум, словно пожал плечами.
Это ощущалось правильно.
Марси не знала, что дальше говорить. Но у Алгонквин идеи были.
— Так-так, — она села на корточки и посмотрела в глаза сияющего кота. — Ходячая смерть может говорить. А я думала, ты просто котенок, прицепившийся к смертной.
Призрак зашипел на нее, шерсть на загривке встала дыбом, и Алгонквин встала с улыбкой.
— Вы оба не такие особенные, как думаете, — она повернулась к Марси. — Смертным Духам дают облик люди, но они рождаются так же, как и все мы. Нужно только достаточно силы для этого, и — бам — появился дух.
— Это ты тут делаешь, да? — слова вырвались из Марси, когда она все поняла. — Вся эта мания — не оружие, даже не твоя сила. Ты наполняешь этим Смертного Духа, чтобы он родился раньше других!
— И был зависим от меня, — добавила Алгонквин с жестокой улыбкой. — Это самая важная часть, — она посмотрела на горизонт, где мерцающие огни СЗД искрились вдали. — Магия поднимается, но дух еще не тут. Если я не буду его питать, мой новый Смертный Дух будет не сильнее твоего котенка вне города, если он вообще родится. Но с поддержкой всего этого, — она указала на пересекающиеся круги духов, — дух скоро будет полным сил и зависимым от меня, чтобы оставаться таким, — она посмотрела на Призрака. — Как видишь, котенок, вас можно создать и управлять вами. Прости, что разрушила твои ожидания.
Призрак тихо зарычал, но Марси все еще не была убеждена.
— Если это так, как ты объяснишь моего духа? Он в тебе не нуждался.
— Да, — признала Алгонквин. — Но, боюсь, твой ценный дух был нежелательным последствием. Ошибкой, родившейся слишком рано из-за повышенного уровня магии, вызванного моей работой тут.
Я не ошибка! — взревел Призрак, голубые глаза сверкали, его тело стало меняться. — Я родился, потому что ты оставила землю в трупах! Этот город построен на мертвых, которых ты создала, Алгонквин. Сотни тысяч за одну ночь, брошенные и забытые, и все из-за того, что ты злилась на грязь в твоей воде.
Облик сияющего кота пропал, пока он говорил, и на его месте возник солдат без лица, его просвечивающее тело было напряженным от гнева, становилось плотнее с каждым словом.
— Думала, они не будут просить справедливости? Что их мольбы не услышат? В этом мире куда больше магии, чем ты можешь коснуться, дух воды. Больше силы, чем твои берега могут знать. Наше время на подходе, Алгонквин, и когда рассветет, мертвые получат свое правосудие, а ты заплатишь за то, что сделала.
Когда он закончил, ветер выл у горы так сильно, что сбил стулья. Даже Марси было сложно стоять, а тело Алгонквин пошло рябью, как вода в бурю. Но, хоть ей было сложно удержать отражение, ее голос оставался спокойным и холодным, как дно глубокого озера.
— Я знаю, что будет, лучше многих, — она хмуро смотрела на Пустой Ветер. — Несведущий дурак. Я — сама земля. Мой гнев старше и больше, чем любая боль твоих драгоценных забытых мертвых. Почему, по-вашему, я это делаю?
Пустой Ветер сжал кулаки, но Марси опустила ладонь на холодную руку духа.
— Да, — сказала она. — Зачем ты это делаешь? Если ты так уверена, что можешь создать нового Смертного Духа, зачем забирать нас? Зачем вообще беспокоиться? Ты невысокого мнения о смертных или наших духов, так зачем тратить столько усилий, чтобы создать своего Смертного Духа?
— Потому что одного Смертного Духа мало, — с горечью сказала Алгонквин. — Чтобы получить то, что я хочу, мне нужен человек, управляющий им.
Она так и думала.
— Тебе нужен Мерлин, — уверенно закончила Марси.
— Не просто Мерлин, — сказала дух озера. — Первый Мерлин.
В этом было меньше смысла.
— Почему важен порядок? — спросила Марси, глядя на Пустого Ветра. Он пожал плечами. — Я думала, Мерлин — просто усиленный маг с поддержкой Смертного Духа.
Алгонквин была возмущена.
— Так ты думаешь? У меня уже есть все лучшие маги в мире. Думаешь, я потратила шестьдесят лет и усилия духов целого мира, чтобы получить чуть улучшенную версию того, что у меня уже было?
Нет, если она так это описывала. Марси подумала об этом теперь, и что-то простое, как Маг 2.0 не объясняло, почему Амелия пыталась так сильно завоевать ее. Но если дело было не в силе, то в чем?
— Что делает Мерлин? — спросила она. — Почему они такие особенные?
Алгонквин посмотрела на нее с отвращением, и
