Книга Женщины его жизни - Звева Казати Модиньяни

Великан понятия не имел о законах экономики и таинствах заключения сделок. В нем говорила житейская мудрость сицилийца, кроме того, он знал, что с крестным можно обсудить вопросы, о которых трудно говорить с отцом.

Барон поймал мысль на лету.

– Ты можешь отложить отъезд на пару дней? – В его серо-стальных глазах впервые засветилась уверенность.

– Если ожидание поможет достигнуть цели, я отвечу «да». – Юсеф смотрел на друга с недоверчивой улыбкой.

– Этого я не могу тебе гарантировать, – ответил Бруно. – Обещаю только сделать все, что в моих силах. Дай мне два дня сроку. Сорок восемь часов.

– Помни, денег у нас нет, – предупредил Юсеф, стремясь быть до конца честным с другом. – У нас нет ни цента.

– Да, но нефть-то есть? – спросил Барон.

– Если бы я мог знать наверняка, мне бы не нужны были гарантии. – Его логика была безукоризненной.

– Но ты уверен, что она там есть, – настаивал Бруно.

– Не будь я уверен, я бы не обратился за помощью к другу. – Он широко улыбнулся. – Все, что я могу предложить тебе в виде гарантии, – это мое личное убеждение, а оно, поверь, взялось не из воздуха, мою долю земли в пустыне, мои стада. Одним словом, все, что у меня есть.

Они пропустили ужин и провели остаток вечера за составлением протокола о намерениях, в котором были скрупулезно перечислены все данные относительно проведенных исследований, переданные Юсефу его отцом.

Сорок восемь часов спустя Бруно и Адмад бен Юсеф встретились в аэропорту Сан-Франциско. Барон передал Юсефу готовые контракты, которые тот, используя доверенность, выданную ему отцом, подписал в присутствии адвоката Паоло Бранкати, прилетевшего из Италии, чтобы помочь Бруно заключить его первую сделку.

– Как тебе удалось все провернуть за такой короткий срок? – удивленно спросил Юсеф.

– Таких вопросов не задают, – коротко отрезал Бруно. – Ты этого хотел, и я это сделал. Бумаги в порядке. Через полгода у тебя будет пятьдесят действующих скважин.

Он все поставил на кон: рискнул своим именем и авторитетом дяди-сенатора, отдал в залог два палаццо на Сицилии и дом в Милане, поместье в Пьяцца-Армерине и фамильные драгоценности, но добился гарантированной поставки оборудования.

– А твоя доля? – спросил Юсеф, внимательно прочитав контракты. – Здесь ничего об этом не сказано.

– Определи ее сам, если хочешь. – На лице Бруно было написано торжество великой победы. – В случае успеха меня ждет вознаграждение от «Текс Ойл энтерпрайз».

К концу года, через два месяца после пуска в эксплуатацию нефтяных колодцев в пустыне Абу-Даби, Бруно Брайан получил свой первый гонорар: миллион долларов. Закладные были выкуплены, а «Текс-Ойл» предоставила ему кредитную линию.

Его первым шагом стал заказ на постройку яхты под названием «Трилистник». Исполнилась великая мечта, лелеемая с десятилетнего возраста, когда принцесса Изгро привезла ему из Парижа игрушечный кораблик.

Никто, кроме Кало, так и не узнал, сколько мужества и выдержки ему понадобилось, чтобы завершить эту нефтяную сделку. Месяцами он жил в невероятном нервном напряжении: ведь если бы что-нибудь сорвалось, он не только потерял бы все, но и поставил бы под удар доброе имя Сайевы и Брайана. А его отец смог бы с полным основанием утверждать, что его худшие опасения оправдались.

За два года, прошедшие после нефтяной сделки, Бруно убедился, что первого успеха мало, чтобы удержаться на гребне волны. Напротив, как все начинающие игроки, он понял, что сорвать первый куш не так уж трудно, гораздо сложнее другое: научиться плавать в автономном режиме на дальние расстояния. Работа посредника, которой он занялся случайно, наудачу, была одной из самых трудных и опасных на свете.

В первой сделке у него не было конкурентов, к тому же он воспользовался удачным стечением обстоятельств, сыгравших ему на руку, но в дальнейшем ему пришлось столкнуться с настоящими акулами бизнеса, избороздившими вдоль и поперек бурные и коварные воды свободного предпринимательства. Это были прожженные, циничные до мозга костей дельцы, прошедшие огонь и воду, видавшие всякие виды и готовые шагать по трупам, люди, ворочавшие огромными капиталами и имевшие неограниченный кредит, а главное, знавшие, где подмазать скрипучий и громоздкий механизм заключения сделок, чтобы сделать его ход более плавным.

Посредничество требовало не сорока восьми часов, а многих недель, месяцев, порой долгих лет кропотливого труда, включавшего в себя изматывающие переговоры, тайное соучастие, значительные капиталовложения. Даже когда все складывалось наилучшим образом, нелегко было прийти первым к финишному столбу.

КЛОДИН

Клодин запечатлела на губах Бруно, сидевшего со стаканом джина в белом садовом кресле, целомудренный поцелуй и направилась к бассейну. Ее силуэт вспыхнул золотом на фоне солнечного летнего дня. Она была невысокого роста, но хорошо сложена, молода, соблазнительна, с великолепной грудью и длинными вьющимися черными волосами.

– Не хочешь окунуться? – спросила она, снимая лифчик и вытягиваясь на надувном матрасе.

Барон оставил свой джин с тоником и подошел к девушке.

– С тобой за компанию, – сказал он с намеком. Вид округлой и крепкой груди приводил его в восторг. Вот и сейчас увеличивающийся бугорок под плавками выдал его возбуждение.

– Сядь, а то все видно, – сурово одернула его Клодин.

Бруно опустился на колени рядом с ней, поцеловал глаза и губы, протянул руку и погладил грудь. Клодин вздрогнула от удовольствия.

– Прекрати! – Она оттолкнула его. – Кто-нибудь может увидеть.

Барон знал, что на публике она настолько же чопорна и верна своему строгому воспитанию, насколько разнузданна наедине с ним. У этой неприступной на вид брюнетки был поистине вулканический темперамент, соизмеримый разве что с ее гипертрофированным эгоизмом. Будучи единственным ребенком в очень богатой семье, она была донельзя капризна и избалованна.

– Тогда пойдем в дом, – предложил Барон, кивнув в сторону великолепной виллы, окруженной парком, выстроенной в начале века на западном берегу Женевского озера отцом Альфонса де Мартиньи, президента одноименного банка, одного из солиднейших кредитных учреждений Европы.

– И не подумаю, – фыркнула она в ответ. – Если хочешь остудить свой пыл, пойди искупайся.

Вот уже несколько месяцев длился их роман, а Бруно все никак не мог понять, любит она его по-настоящему или только похваляется им как очередным трофеем. Они часто ссорились: она была страшной собственницей и даже не пыталась обуздать свою завистливую натуру. Молодой человек нырнул в прозрачную воду бассейна, и она принесла ему облегчение. Энергичный заплыв предотвратил новую ссору.

Величественная фигура Венсана Поли, дворецкого банкира де Мартиньи, показалась на гравиевой дорожке. Он нес в руке телефонный аппарат. Клодин проворно натянула лифчик от купальника, хотя безупречный дворецкий тактично отвел глаза в сторону.