Книга Неженка [= Игроки в гольф-1 ] - Сьюзен Элизабет Филлипс

Если бы Далли в конце концов не выключил фары, она могла бы его догнать.

Глава 26

Подъезжая к дому Далли, Франческа почувствовала, что совершенно окоченела. Устало выбираясь из машины, она вновь вспоминала эпизоды их столкновения в карьере. Большинство мужчин были бы счастливы, избавившись от бремени нежеланного ребенка. И почему ей не попался один из них?

— Эй! ..мисс Дей?

Сердце Франчески сжалось, когда она услышала юный девичий голос, раздавшийся со стороны ореховых деревьев, росших вдоль подъездной аллеи. «Только не сегодня, — подумала она. — Не сейчас, когда я чувствую себя так, будто перенесла на плечах тысячу фунтов. И как они ухитряются меня находить?»

Еще не обернувшись на голос, Франческа знала, кого сейчас увидит — отчаявшееся юное лицо, жесткое и грустное, безвкусные сережки, дешевую одежду. Она даже знала историю, которую сейчас услышит. Но сегодня на нее навалилось слишком много своих проблем, чтобы решать еще чьи-то.

Девушка, одетая в джинсы и грязную розовую блузку, шагнула прямо в пятно неяркого света, падавшего на аллею из кухонного окна. На девушке было слишком много косметики; ее расчесанные на пробор волосы закрывали лицо.

— Я… ну… я видела вас раньше на заправочной станции. Я сначала не поверила, что это вы. Я слышала от одной девочки, которую как-то встретила, что… вы знаете… вы можете, ну…

Молва, прошедшая среди беглецов… Она следовала за ней от Далласа до Сент-Луиса, от Лос-Анджелеса до Нью-Йорка.

Похоже, что сейчас ее репутация самого большого простака В мире дошла и до маленьких городков вроде Вайнетта. Франческе хотелось повернуться и уйти. Ей очень хотелось так сделать, но ноги не могли сдвинуться с места.

— Как ты нашла меня? — спросила она.

— Я… ну… я спрашивала. Кто-то сказал мне, что вы остановились здесь.

— Как тебя зовут?

— Дора, Дорали. — Девушка подняла сигарету, зажатую между пальцами, и затянулась.

— Стань-ка к свету, чтобы я могла тебя разглядеть.

Дорали неохотно подчинилась, двигаясь так, будто переставлять ноги в красных полотняных теннисных туфлях стоило ей нечеловеческих усилий. «Не больше пятнадцати лет, — подумала Франческа, — хотя, конечно, она будет утверждать, что ей уже восемнадцать». Подойдя ближе, Франческа всмотрелась в лицо девушки. Зрачки не были расширены; говорит запинаясь, но разборчиво. В Нью-Йорке, если у Франчески возникало подозрение, что девушка употребляет наркотики, она отдавала ее в старый приют в Бруклине, где работали монахини, специализировавшиеся на помощи подросткам-наркоманам.

— Когда ты ела что-нибудь приличное? — спросила Франческа.

— Я сыта, — вызывающе ответила девушка.

Кондитерские бары, подумала Франческа. И пеностироловые чашки с химическим желе. Иногда уличные дети сбрасывались и кормились около забегаловок.

— Давай-ка зайдем внутрь и поговорим.

— Пожалуй. — Девушка пожала плечами и бросила сигарету на аллею.

Франческа вела ее к кухонной двери, а в ушах звучал насмешливый голос Холли Грейс:

— Ты и твои подростки-проститутки! Позволь уж правительству заботиться об этих детях, как это и положено. Клянусь Богом, у тебя совсем нет здравого смысла!

Но Франческа знала, что у правительства не хватает приютов, чтобы позаботиться обо всех этих детях. Власти просто отсылали их к родителям, где, как правило, все начиналось сначала.

Впервые Франческа столкнулась с проблемой беглецов в Далласе после того, как сделала одно из своих первых телешоу. Передача была посвящена проституции в подростковой среде, и Франческа была просто поражена той властью, которой обладали сутенеры над девочками, еще почти детьми. Сама не понимая, что делает, она взяла двух девочек домой и изводила социальные службы до тех пор, пока не пристроила их в воспитательные дома.

Слухи о Франческе потихоньку распространялись, и каждые несколько месяцев ей на руки сваливалась беглянка. Сначала в Далласе, потом в Лос-Анджелесе, потом в Нью-Йорке, выходя поздно вечером с работы, она могла встретить за порогом очередную девочку, до которой дошла молва — Франческа Дей помогает девушкам, попавшим в беду. Часто они просто хотели есть; иногда им нужно было куда-то спрятаться от сутенеров. Они были неразговорчивы — этим девочкам слишком часто отказывали. Они просто сутулились перед ней, как эта девочка, куря сигарету или кусая ногти и надеясь, что Франческа Дей поймет, что она — их последняя надежда.

— Я должна позвонить твоей семье, — сказала Франческа, разогревая тарелку с остатками еды в микроволновой печке и ставя ее перед девочкой рядом с яблоком и стаканом молока.

— Мою мамашу не колышет, что со мной творится, — ответила Дорали, нагнувшись над столом так низко, что волосы почти коснулись стола.

— Все равно я должна позвонить ей, — твердо заявила Франческа. Пока Дорали расправлялась с едой, Франческа набрала номер в Нью-Мехико, который неохотно дала ей девочка. Дорали была права. Ее мамашу действительно ничего не интересовало.

Наевшись, Дорали стала отвечать на вопросы Франчески.

Она голосовала на шоссе, когда Франческа заехала на автостанцию узнать дорогу на гравийный карьер. Она жила на улицах Хьюстона и какое-то время провела в Остине. Ее сутенер бил ее за то, что Дорали находила не слишком много клиентов. Кроме того, она начала бояться заболеть СПИДом.

Франческа слышала похожие истории уже много раз. Через час она уложила девочку на маленькую кровать в комнате для рукоделия и тихонько разбудила мисс Сибил, чтобы рассказать ей о том, что произошло в карьере, Мисс Сибил провела с ней несколько часов, пока Франческа не настояла, чтобы она снова улеглась в постель. Сама она знала, что уже не заснет, и вернулась на кухню, где сполоснула грязную посуду от ужина Дорали и загрузила ее в посудомоечную машину. Потом она застелила кухонные ящики свежей бумагой, найденной в буфете. В два часа ночи она начала печь пироги. Ей было все равно чем заниматься, лишь бы поскорее промелькнули эти длинные ночные часы.

— Что это вон там, Скит? — Тедди прыгал вверх и вниз на заднем сиденье и показывал в боковое окно машины. — Вон там? Что за животные на холмах?

— Помнится, я сказал тебе пристегнуться ремнем! — резко сказал Далли, сидя за рулем. — Черт побери, Тедди, я не хочу, чтобы ты бесился, когда я веду машину. Пристегивайся сейчас же или мы съедем с дороги!

Скит неодобрительно взглянул на Далли, а потом посмотрел через плечо на Тедди, который нахмурился за его спиной точно так же, как Далли хмурился на людей, которые ему не нравились.

— Это ангорские козы, Тедди. Здешние люди разводят их из-за шерсти, из которой делают чудесные мохеровые свитера.

Но Тедди уже не интересовали козы. Он почесывал шею и забавлялся с концом незастегнутого ремня безопасности.