Книга Ренегат - Павел Корнев

Я пожал плечами и выложил на стол листок с показаниями сеньориты Розен.

— Нет ничего проще, ваше преосвященство.

Епископ пробежался взглядом по ровным строчкам заявления и негромко рассмеялся.

— Магистр, в вашей колоде есть хоть что-то, помимо козырных тузов? — задал он риторический вопрос, возвратил листок и уже совершенно серьезно, без малейшей тени усмешки произнес: — Мне нужен этот человек.

— Боюсь, он находится в юрисдикции Вселенской комиссии.

Хозяин кабинета отпил кофе и о чем-то крепко задумался, затем улыбнулся, и эта улыбка не сулила Эгхарту Новицу ровным счетом ничего хорошего.

— Мы поступим так, магистр… — начал епископ, и оказалось, что мне и самому придется станцевать на раскаленной сковороде.

Стоило бы отказаться, но обстоятельства, ох уж эти клятые обстоятельства…

В резиденцию его преосвященства вице-канцлер Вселенской комиссии по этике Герберт вон Бальгон прибыл в сопровождении маркизы и двух крепких парней, тащивших короб с засыпанной солью головой демонического создания. Я постоял какое-то время во дворе, затем двинулся следом.

Адалинда отыскалась в зале ожидания; маркиза сидела на стуле с прямой словно палка спиной и, судя по всему, пребывала в холодном бешенстве. Высокая грудь вздымалась медленно-медленно, словно сеньора Белладонна пыталась делать как можно более редкие вдохи, дабы успокоиться и очистить разум от гнева.

Я опустился на соседнее место, посмотрел на соседку. И точно — в ее черных глазах плескалась лютая ненависть.

— Ну? — процедила она.

Я благоразумно удержался от вопроса, почему магистра не взяли на встречу с епископом, и сообщил:

— Его преосвященство настроен благожелательно и готов выслушать вас.

Маркиза явственным образом оттаяла.

— Благодарю, Филипп, — улыбнулась она самыми уголками губ и пообещала: — В ближайшее время передам с кем-нибудь ходатайство об освобождении маэстро Салазара.

Не удержавшись, я поцеловал маркизе руку.

— Вы просто чудо, Адалинда, — выдал вполне заслуженный комплимент и поднялся со стула. — А сейчас прошу меня извинить, дела…

Я поклонился и поспешил в приемную. Наемники на входе пропустили без единого вопроса, секретарь его преосвященства тоже о моем визите был поставлен в известность заранее и потому молча указал на дверь.

Несколько быстрых глубоких вдохов помогли вогнать себя в состояние восторженной идиотии; я ворвался в кабинет епископа, размахивая листком с показаниями сеньориты Розен, и с порога заблажил:

— Ваше преосвященство! Ваше сиятельство! Прорыв в деле! Неоспоримые доказательства! Злоумышленник установлен!

Епископ Вим разыграл немое изумление, а вот вице-канцлера проняло буквально до печенок.

— Магистр! — прорычал он, багровея от ярости. — Вы что себе позволяете?! Подите вон!

— Нет, стойте! — потребовал хозяин кабинета. — О каком злоумышленнике идет речь, магистр? Не о том ли книжнике, что втравил моего племянника в неприятности? Я хочу знать, кто это!

Герберт вон Бальгон пошел пунцовыми пятнами, резко развернулся и смахнул бы локтем короб с головой демонического создания, не придержи ящик отец Олаф.

— При всем уважении, ваше преосвященство, — в запале проговорил вице-канцлер, — расследование этого инцидента — в компетенции Вселенской комиссии!

— Только в том случае, если злоумышленник не находится в юрисдикции церковных либо светских властей! — немедленно парировал епископ и обратился ко мне: — Магистр, рассудите нас!

— Подозреваемый — Эгхарт Новиц, хозяин книжной лавки в Мархофе, — послушно выпалил я.

У Герберта задергался глаз. Едва не разорвав бумагу надвое, он выхватил у меня листок и принялся читать показания сеньориты Розен.

Его преосвященство лукаво улыбнулся и развел руками в притворном сожалении:

— Как ни печально это признавать, но правосудие над этим греховным отродьем придется вершить Вселенской комиссии. Герберт, надеюсь, вы не станете возражать против присутствия моих людей на задержании?

Вице-канцлера затрясло, показалось, что вот-вот — и он просто лопнет от бушевавших в душе эмоций.

— Ни в коей мере, ваше преосвященство, — выдавил он из себя и срывающимся голосом приказал: — На выход, магистр!

На этот раз я не стал мешкать и, стуча клюкой по полу, вывалился за дверь. Вышел в зал и негромко рассмеялся. Адалинда быстро подошла и спросила:

— Что происходит, Филипп?

Я улыбнулся:

— Помните, задолжал вам услугу? Так вот — я ее уже оказал…

В этот момент в зал вылетел Герберт вон Бальгон, глянул на меня бешеными глазами и рыкнул:

— За мной!

Вице-канцлер умчался прочь, Адалинда озадаченно хмыкнула и, шурша юбками, поспешила следом. Я же демонстрировать всю свою прыть и не подумал, вместо этого медленно поплелся к выходу, не забывая тяжело наваливаться на трость.

И не прогадал. Свежий воздух слегка остудил пыл дожидавшегося меня во дворе Герберта, на крик он уже не срывался, лишь зло прошипел:

— Вы что творите, магистр? Совсем ополоумели?

— Простите, ваше сиятельство, — повинился я. — Но такая новость! Я искал вас, а потом решил, что епископ тоже имеет право знать…

— Субординация для вас пустой звук, слабоумный вы… — Герберт вон Бальгон не договорил, махнул рукой и направился к карете. — Выезжаем в Мархоф через час!

Кому адресовались последние слова — Адалинде или нам обоим, — я благоразумно уточнять не стал. Только глянул вслед удаляющемуся вице-канцлеру недобро, если не сказать — зло. Для прожженного карьериста он слишком плохо держал удар и был чрезвычайно неосторожен в словах. Так и до дуэли недалеко.

«На пистолях», — подумалось мне, я мысленно вытянул руку и посмотрел в спину Герберта поверх воображаемого ствола. — «Пуф!»

На душе сразу потеплело.

В Мархоф выехали с получасовой задержкой сразу на трех каретах. В первой катил вице-канцлер, во второй — я с Адалиндой, а замыкал процессию экипаж с канониками, приданными нам епископом. Да еще следом скакала полудюжина гвардейцев в бело-зеленых плащах и свита маркизы.

Сеньора Белладонна очень быстро вытянула из меня подробности случившегося и всю дорогу злорадно посмеивалась над Гепардом, потерявшим лицо в присутствии его преосвященства. Она даже предложила вина. Воистину, ничто так не сближает людей, как общий враг.

Когда карета въехала в город, маркиза натянула прошитые золотой нитью перчатки и достала из шкатулки дубовый жезл. Волшебная палочка в локоть длиной была усилена серебряными кольцами, снабжена костяными накладками и янтарным шариком-навершием.