Книга Храброе сердце Ирены Сендлер - Джек Майер

Лиз опустилась на колени рядом с креслом старика и вложила медаль Яд Вашема ему в руки.

– Спасибо вам, – сказала она, – за все, что вы сделали… спасибо.

Лиз снова подумала о еврейской матери, бросившей своего ребенка через стену гетто в отчаянном акте высшей любви, она подумала о бесстрашии этого старика, о бесстрашии Ирены… все, что они делали, тоже было отчаянным актом высшей любви. Она вспомнила пыльный след, оставленный «бьюиком» матери, и впервые позволила себе допустить, всего лишь допустить, что этот побег для ее матери тоже был отчаянным актом любви.

* * *

На следующий день, 1 июня, они играли спектакль в Государственном еврейском театре. 1 июня отмечался Международный день ребенка, и мэр Варшавы объявил этот день еще и Днем Ирены Сендлер, заметив, что такое совпадение будет более чем уместным. Когда канзассцы приехали в театр, рядом с группой польских документалистов разворачивали свое оборудование и немецкие телевизионщики. Польский еврейский театр работал в этом зале на 350 мест с 1950 года. Он находился в здании, построенном на том месте, где когда-то была главная рыночная площадь гетто.

Встречал школьниц и Мистера К. Главный Раввин Польши, уроженец Америки, Михаэль Шудрич.

– Знаете, – сказал им раввин, – эти мгновения можно считать высшей местью Гитлеру. Дети из протестантских семей чествуют католичку, спасавшую еврейских детей из гетто, выступая в варшавском еврейском театре. И все это снимает немецкое телевидение!

* * *

Перед вылетом домой у участников проекта осталось время заехать к Ирене. Ирена ни разу не видела спектакля, но в этот раз сказала, что хотела бы послушать несколько фрагментов роли Миган Истер, которая теперь играла пани Рознер. Она взяла Миган за руки и крепко сжимала их все время, пока та читала свои реплики. Они обе закрыли глаза, и по лицу Ирены было видно, как больно ей слышать слова, вернувшиеся из 60-летнего забвения.

Пани Рознер: Тогда берите их прямо сейчас, потому что мы больше не в силах об этом думать. Мы собрали их в дорогу. Ханна, эта добрая женщина отвезет вас с малышом Изеком куда-нибудь, где вы будете чувствовать себя получше. А мы тоже скоро к вам приедем.

Глава 34

Последняя встреча
Канзас и Варшава, май 2008

Дебра Стюарт умерла 12 июня 2006 года, через девять дней после свадьбы Меган и Кенни. В том же году Меган решила посвятить себя «совершенствованию мира» и стала программным директором Центра Лоуэлла Милкена. Миссией этой некоммерческой организации, основал и возглавил которую Мистер К., было продвижение методики обучения, основанной на театральных и исследовательских проектах, посвященных таким же забытым, как некогда Ирена Сендлер, героям, и на философии уважения и сострадания к людям независимо от их расовой и национальной принадлежности. Во многом благодаря Меган президент Польши и премьер-министр Израиля номинировали Ирену Сендлер на Нобелевскую премию мира 2007 года.

В том же 2007 году была учреждена ежегодная Премия имени Ирены Сендлер «За совершенствование мира». Ее вручают польским и американским учителям за новаторские методики преподавания истории Холокоста. Учредителем премии выступил Метука Бенджамин из синагоги Стивена Уайза в Лос-Анджелесе. Спонсором премии стал и Семейный фонд Голдричей.

Первыми лауреатами Премии имени Ирены Сендлер стали Роберт Шухта из Варшавы и Норман Конард из США. В апреле 2008 Меган, Мистер К., Джеми Уолкер и Джессика Шелтон-Риппер полетели в Варшаву на вручение второй ежегодной Премии Ирены Сендлер. От Польши в этом году лауреатом премии стала Анна Янина Клоза, преподаватель истории школы № 6 города Белостока. Американский лауреат, Эндрю Бейтер, учитель обществознания из Спрингвилля (штат Нью-Йорк), прилетел в Польшу вместе с участниками проекта и своей шестилетней дочерью.

По завершении церемонии Мистер К. и девушки навестили Ирену, которую только что выписали из больницы. С 2001 года они были готовы к тому, что каждая встреча с Иреной может оказаться последней, ведь ей было уже 98. Особенно переживала Меган, еще не оправившаяся от потери матери.

Джеми Уолкер приехала в Польшу впервые и с нетерпением ждала возможности увидеть Ирену. Это была сильная, широкоплечая девушка с длинными каштановыми волосами и теплой, приветливой улыбкой. Каждое лето ее лицо покрывалось россыпью веснушек. Джеми познакомилась с Меган в Питтсбургском университете. По студенческому городку о Меган и ее проекте ходило много слухов, и поэтому Джеми пришла послушать лекцию о Проекте «Ирена Сендлер», которую Меган читала студентам психологического факультета. После лекции они разговорились и быстро подружились. Спустя несколько месяцев, когда Меган спросила, не хочет ли она помочь «Жизни в банке» и присоединиться к труппе, Джеми выдохнула: «О Боже! Конечно, хочу!» Уже через год она стала постоянным участником проекта и играла роли Шантажистки, пани Рознер и Сестры Матильды Геттер.

Получив диплом финансового администратора, она стала Директором по развитию Центра Лоуэлла Милкена и Фонда совершенствования мира.

Она и не предполагала, что ей когда-нибудь выпадет счастье лично познакомиться с Иреной Сендлер, но это случилось!

Участники проекта в компании Метуки Бенджамина, Беты Фицовской, Ренаты Зайдман, Эндрю Бейтера с дочерью и лос-анджелесского раввина Стивена Уайза пришли навестить Ирену во францисканский приют. Ирена была очень слаба, и девушкам позволили провести с ней всего пару минут. У Ирены были ее дочь Янка, кинематографист Андреас Вольфф, который снимал встречу на камеру, и Кинга Кржеминска. Кинга, высокая, подтянутая женщина с курчавыми каштановыми волосами, только что защитила диссертацию об интерпретациях событий Холокоста в популярной культуре.

Ирена лежала на широкой кровати, стоящей у окна, под голову ее были подложены несколько подушек. Меган ужаснулась, увидев, как она постарела. Увидев девушек, Ирена улыбнулась и попыталась поднять голову с подушек. Джеми заметила на ее белоснежных волосах все ту же, знакомую ей по фото черную ленточку и подумала, что Ирена кажется совсем крошечной, словно ребенок с лицом старушки.

Везде в комнате были подсолнухи. Стены комнаты были увешаны драгоценными для Ирены фото, среди которых был и групповой портрет ее «дорогих, любимых девочек». Девушки принесли Ирене букет цветов. Джессика нежно обняла Ирену, и та спросила через Кингу, как дела у нее в семье.

Джессика с гордостью показала Ирене фото своего ребенка:

– Это моя дочь Лилли.

Джессика отступила от кровати, и Ирена впервые увидела Джеми. Она расплылась в счастливой улыбке, словно встречая давнишнюю подругу, и потерявшая дар речи Джеми упала на колени у ее кровати. Ирена раскрыла ей свои объятия, и Джеми прижалась к ней. Она хотела рассказать ей, что играет пани Рознер… что ее пани Рознер в последний раз смотрела Ирене в глаза больше 60 лет назад и что то мгновение было для них обеих мгновением высшего горя и высшего счастья, сравниться с которыми не может ничто… Она хотела сказать, как она ее любит и как ждала этой встречи. Она хотела сказать, что поклялась точно так же, как Ирена, любить людей, не разделяя их ни по каким признакам, и делать только добро. Но смогла только плакать и плакать.