Книга История гражданского общества России от Рюрика до наших дней - Вячеслав Манягин

Это свидетельствует о том, что нимбы на изображениях династии Рюриковичей не могли быть дописаны во время реставрации росписи во второй половине XVII века, так как тогда нимбы появились бы и на изображениях первых царей из династии Романовых. Ничего подобного не случилось, однако мастера, возобновлявшие росписи, сохранили нимбы в портретах Рюриковичей.[363] Тем более, ни у кого из иконописцев XIX века не могла возникнуть мысль о написании изображения государя Иоанна IV с нимбом. Для того был необходим или приказ императора, или наличие древнего образца, подлежащего возобновлению.

Изображение нимба на царском портрете из Грановитой палаты, как и изображения нимбов на княжеских портретах из Архангельского собора, были именно признаком святости, несмотря на то, что далеко не все из представленных на фресках князей были канонизированы. Изображенные с нимбом князья относились к разряду почитаемых усопших, или святопочивших, местночтимых в столице их княжества.[364]

Как отмечает кандидат искусствоведения Т. Е. Самойлова, «образ святого князя ступень за ступенью формирует Степенная книга. Идеальный правитель – это тот, кто как государственный муж «благоразумным велемудрием преудобен, во бранех же храбр и мужествен… вся православные догматы по Бозе трудолюбно утверждая… на святость и на украшение Богом дарованные им державы», а в личной жизни «сам тщашеся угодная Богу сотворити», «многие святыя церкви поставляя и честная монастыри устрояя», так что через личный подвиг князя «вера христианская… сугубо распространяшеся». Именно верность Православию является главным основанием для прославления государя как святого, а из русских князей никто никогда «ни смутися… ни соблазнися о истинном законе христианском», поэтому многие из князей «аще и не празднуеми торжественно и не явлены суть, но обаче святы суть» – так Степенная книга объясняет то обстоятельство, что даже не канонизированных официально Церковью князей сочли возможным представить в росписи собора. Степенная книга и образы Архангельского собора формируют представление об идеальном правителе из рода праведных, который и после смерти продолжает оказывать помощь потомкам, ограждая их небесным заступничеством. Центральная идея эпохи – прославление Православия через святость государей…»[365]

Таким образом, древнерусская традиция, с одной стороны, и Церковь в лице составителя Степенной книги, митрополита Афанасия, с другой, признают почитание князей, как местночтимых святых без общецерковной канонизации.

Тем более это относится к православным царям – помазанникам (христам) Божиим. Согласно византийскому ритуалу венчания на Царство, после совершения обряда миропомазания царь торжественно провозглашался святым. Именно совершение данного ритуала, сообщавшего императору святость, давало ему право быть изображенным, как и подобает святому, с нимбом вокруг головы. На всех дошедших до нас портретах как византийские императоры, так и сербские короли, начиная со Стефана Первовенчанного, представлены с нимбами, независимо от того, прижизненным или посмертным было изображение.[366]

Почитался святым отец Иоанна Грозного – Великий князь Василий III, его изображение на иконе св. Василия Парийского (XVI в., собрание Государственного исторического музея) было обнаружено в процессе реставрации во второй половине 90-х гг. XX столетия. Великий князь изображен в монашеской одежде, справа от его фигуры надпись: «благоверный князь великий Василий Иоаннович самодержец…» Сомневаться в этом не приходится, так как портрет отца Иоанна Грозного сопровождает подробная надпись с упоминанием его титула и имени.[367]

Еще в XVII веке существовала икона святого царя Феодора Иоанновича, сына Иоанна Грозного, который почитался и официально почитается сейчас как местночтимый московский святой (предыдущий патриарх Московский и всея Руси Алексий II служил ему молебен).[368]

Видимо, в конце XVI века было создано еще одно изображение царя Иоанна IV с нимбом – «Моление царя Иоанна Грозного с сыновьями Феодором и Дмитрием перед иконой Владимирской Божией Матери».[369] На иконе государь предстоит образу Владимирской Божией Матери в той же молитвенной позе, что и на фреске Свияжского монастыря. На голове у него многоступенчатая корона, напоминающая «Казанскую шапку» – корону Царства Казанского, одежда тоже типична для княжеских изображений XVI века: плащ, застегнутый на правом плече, длинное платье с вертикальной каймой. Имеется и знак императорского достоинства, как и на иконе «Церковь Воинствующая» – лорос, перекинутый через левую руку. Вокруг головы – нимб. Черты лица схожи с изображениями иконы из ГТГ и фрески из Свияжска, но здесь царь выглядит намного старше. Возможно, он изображен в последний год своей жизни.

В Спасо-Преображенском соборе Новоспасского монастыря, построенном в 1491 г. сохранилась еще одна фреска государя, на которой он изображен с нимбом. Над правым плечом фигуры имеется надпись «Цръ», над левым – «Iwаин». Плащ с растительным орнаментом застегнут у шеи, длинное платье перехвачено поясом и разделено вертикальной каймой. На голове – шапка в самоцветах, с меховой опушкой. Вся одежда украшена драгоценными камнями по вороту и кайме.

Фреска датируется XVII веком, т. к. зодчие Дмитрий Телегин, Никифор Кологривов, Иван Акинфов и Григо, соглашается, например, Р. Г. Скрынников: «К числу ранних изображений Грозного относится фреска на стенах Новоспасского монастыря в Москве».[370]

Кроме изображения царя Иоанна, на фресках собора были написаны все русские государи от св. Великой княгини Ольги до царя Алексея Михайловича, все цари израильские и греческие мудрецы, подобно тому, как они были изображены на фресках Благовещенского собора в XVI веке. Это позволяет предположить, что время создания фресок, в том числе, и изображения царя Иоанна IV, относится к XVI веку. Конечно, последовавшие в XVII веке капитальные реконструкции монастыря многое изменили, однако можно считать, что идентификация фрески как изображения царя Иоанна Грозного не подлежит сомнению.