Книга Как США пожирают другие страны мира. Стратегия анаконды - А. Матанцев-Воинов

Долгое время в Туркмении стоял у власти Сапармурат Ниязов (с 1991 по 2006 годы). Оказывается, такой огромный срок правления полезен с точки зрения преемственности взглядов и политики по отношению к бывшему Советскому Союзу и по отношению к современной России. Его отношение к оппозиции было крайне жестким, как к врагам. Можно спорить об уровне развития демократии. Однако в наше время жесточайшей волны агрессии со стороны США, НАТО и ЕС, просто необходимо держать контроль над действиями оппозиции. Поэтому, в Туркмении при Ниязове все попытки цветных революций были жестоко подавлены. С 2007 года в стране новый президент, Гурбангулы Бердымухаммедов. Он более демократичный, но не такой требовательный. Оппозиция подняла голову.

После череды «цветных» революций в странах СНГ и ряда жестких высказываний в адрес «последних диктатур в Евразии» со стороны американского правительства и международных организаций, многие поспешили записать в претенденты на следующую революцию не только Белоруссию, но и Туркменистан.

Собственно «цветная» по смыслу революции, в Туркменистане имела место в 1995 году и была жестоко подавлена, когда около 200 человек в основном молодежь, вышли на одну из площадей Ашхабада. Основным лозунгом демонстрантов была смена режима, уход президента Ниязова. Вся группа была оцеплена, избита, арестована. Двое из арестованных впоследствии скончались от побоев, главные организаторы получили различные сроки тюремного заключения. Все участники были объявлены наркоманами и хулиганами. Тогда же получала начало практика публичных покаяний фигурантов дела, которые записывались на пленку и многократно транслировались по телевидению. Судьба нескольких участников тех событий до сих пор неизвестна.

Президент Ниязов, всегда оставался крайне нетерпим к чужому мнению и авторитету оппонентов. Бывшие чиновники, по каким-то причинам утратившие расположение Ниязова, покидали страну, и уже за рубежом позиционировали себя в качестве диссидентов или оппозиционеров. Некоторым удалось собрать под свои знамена достаточное количество сторонников и возглавить оппозиционные движения.

Самым известным оппозиционером одной из следующих волн номенклатурной эмиграции стал еще один бывший министр иностранных дел Туркменистана, вице-премьер, курировавший силовые структуры Борис Шихмурадов. Ему удалось организовать осмысленное оппозиционное движение бывших государственных чиновников, как за пределами Туркменистана, так и внутри страны. Деятельность этого движения вылилась в попытку государственного переворота в ноябре 2002 года, которую сама эта группа называла «мирной попыткой отстранения Ниязова от власти», а сами власти Туркменистана называли не иначе как «попытку покушения на жизнь президента Туркменистана». В этой истории до сих пор остается много темных сторон и недоговоренностей. В результате это инцидента практически все участники переворота, находившиеся на территории Туркменистана, были арестованы и осуждены на длительные сроки заключения, а все руководители на пожизненные. Позже по телевидению были показаны «покаяния» всех участников событий со стороны оппозиции, а спустя еще некоторое время вышла книга Бориса Шихмурадова «Я и мои сообщники — террористы», написанная им в заключении.

В стране наблюдается сильная безработица и низкий уровень жизни, особенно в сельской местности, низкий уровень образования и кругозора, получила распространение наркомания. Огромная армия эмигрантов ежегодно выезжает в Россию.

Во время своего правления Ниязов несколько раз сталкивался с ситуацией, когда поведение возвышенных им же самим «силовых» министров начинало угрожать его личной власти. Просочившиеся слухи о возможном заговоре во главе с председателем Комитета госбезопасности Назарове, заставили Ниязова срочно покинуть саммит глав СНГ в Алма-Ате и вмешаться в ситуацию. В результате руководство КНБ было смещено и арестовано. Более того, впоследствии Ниязов посадил в тюрьмы всех бывших министров обороны, председателей КНБ, большинство бывших министров внутренних дел. Многие высокие чины был уволены, многие из них осуждены по различным делам, в том числе и по делу «о покушении» и по делам «о халатности» при расследовании этого покушения. После этого не проходит и года без смены руководителей «силовых» ведомств, а последний из министров национальной безопасности был смещен со своего поста «за мягкость», а новому министру Ниязов приказал искать «врагов внутри государства», ибо, по его словам, внешней угрозы у Туркменистана нет.

В стране существует проблема клановости. Однако данная проблема не исчерпывается клановым присутствием в государственных структурах. Еще с советских времен и до настоящего времени существуют достаточно влиятельные и богатые семьи почти в каждом племени, во всех регионах Туркменистана. Ниязов старался любыми способами ослабить тот или иной клан: проводятся репрессивные акции, реквизиции собственности под надуманными и существующими предлогами, но на масштабные чистки он не проводил из-за боязни спровоцировать массовые столкновения, предпочитая «разбирать конструкцию по частям». Учитывая изолированность основных мест компактного проживания этих кланов и протяженность транспортных коммуникаций, можно говорить о вероятности каких-либо локальных конфликтов населения с властями, но не о распространении массовых волнений на всю территорию Туркменистана.

Суннитская ветвь ислама, исповедуемая в Туркменистане абсолютным большинством населения и адаптированная местными народными традициями, никогда не представляла серьезной опасности для государственного строя и не принимала ортодоксальных и агрессивных форм. Более того, именно благодаря поддержке государства, ислам снова восстановил свои позиции в обществе, что обеспечило лояльность религиозных авторитетов к власти в период становления независимости в начале 90-х годов. Однако чрезмерное вмешательство государства в религиозные дела, силовое назначение главы мусульман страны, использование религии в качестве насаждения государственной идеологии и культа личности Ниязова, породили определенное недовольство в рядах верующих. Этот факт говорит о том, что в Туркменистане существуют религиозные группы, которые прошли первую стадию становления и приступили к активной подпольной работе и массовой агитации среди населения. Однако в силу достаточно слабой религиозности туркменского общества в общепринятом понимании, эти действия пока не находят широкой поддержки среди населения.

В стране не существуют независимые СМИ, все они принадлежат государству, точнее, лично президенту, который является учредителем всех центральных газет, а его профиль украшает все телевизионные каналы. Единственный иностранный канал ОРТ ретранслируется в Туркменистане в записи после цензуры и не более 4–5 часов в сутки. В стране полностью запрещена подписка на иностранные газеты и журналы, разрешен ввоз и распространение частным порядком неполитической периодики, в основном развлекательного характера. Вещание туркменской службы радио «Свобода» глушится во всех крупных городах Туркменистана.

Основные «революционные» движущие силы общества, «революционный» потенциал в Туркменистане в государственных масштабах в настоящий момент отсутствует практически полностью. Существует вероятность возникновения локальных конфликтов в различных регионах Туркменистана, где местные элиты недовольны ущемлениям со стороны центральных властей, но лидеры этих элит сознают, что они пока не имеют ресурсов такого объема, который позволит им противостоять, в том числе и политической (не подпольной) и в вооруженной борьбе против центральных властей.