Книга Бурят - Квинтус Номен

уверен, что ничего лишнего он точно не купит.

— А какие фабрики ему там покупать?

— Да любые. У нас же чего только не хватись — того и нет. То есть есть, но настолько мало…

— Списочек того, чего у нас нет… нынче суббота, так списочек ты мне в понедельник принеси. А я подумаю, где нам взять побольше настоящих денег. То есть тех, за которые американцы будут готовы нам все продавать.

— Ты это, учти: им не то что товары никакие, им и продукты уже не нужны, так что расплачиваться придется исключительно наличными. Причем золотыми — или зелеными, европейские деньги за океаном сейчас вообще не котируются.

— Да уж, задачки ты ставишь интересные. Где взять иностранных денег, если иностранцы у нас ничего покупать не хотят… Ладно, будем эти задачки решать в рабочее время, а теперь давайте все же вернемся к именинам. Судя по запаху, Зинаида Павловна нам приготовила пироги…

К задаче «получить много денег» Николай Павлович отнесся со всей серьезностью. Особенно после того, как Струмилин изложил ему свое видение сущности этих самых денег:

— Ну, смотри сам: людям мы платим за работу зарплату, которую они тратят на покупку разных вещей. Но не любых вещей, а лишь тех, которые им нужны для использования в быту. Сюда и еда включается, и лекарства, и одежда, и мебель. Но вот станки всякие, домны, мосты и дороги они не покупают — а за постройку всего этого мы людям опять деньгами расплачиваться должны. Которые они будут тратить на покупку бытовых вещей.

— Тонкое замечание.

— И что из этого следует?

— Ты мне сейяас это расскажешь.

— Из этого следует, что люди, производящие такие бытовые вещи, должны их делать и для себя, и для производящих вещи, необходимые государству.

— Логично рассуждаешь.

— А это значит, что получать они за работу должны не сколько произведенное ими в магазинах стоит, а гораздо меньше. Грубо говоря, во столько раз меньше, во сколько изготовителей бытовых вещей меньше изготовителей товаров государственного назначения. Если эту пропорцию соблюдать, то никакие буржуазные налоги стране не потребуются.

— Ну, допустим. Но ведь завод, скажем, трактора выпускающий, тот же металл или уголь покупает…

— Еще раз: деньги — это способ учета вложенного в товары труда. И без такого учета нам всяко не обойтись. Однако если мы будем учитывать гостовары отдельно от товаров бытовых…

— Еще раз и помедленнее.

— Нам нужно гостовары и госуслуги учитывать отдельными деньгами. Их даже не обязательно печатать, достаточно суммы на счетах в госбанке учитывать правильно и циферки со счета на счет перекидывать. Получается такая двухконтурная система учета труда — и при этом, прошу особое внимание обратить, в стране не будет инфляции. Потому что деньги учетные не смогут выйти на рынок бытовых товаров, этот рынок опустошая. Но мы всегда будем знать, во что реально обходится нам каждый станок, каждый мост или дорога.

— А затраты на этот учет…

— Я тут тебе специально все подробно расписал. И расписал черновой план развития промышленности на следующие пять лет. Получилось, замечу, очень интересно… я только начерно прикинул, и выходит, что если мы на производство средств производства потратим четыре пятых бюджета, то к концу тридцать пятого года у нас товарами народного потребления обеспечение получится выше чем в Британии или в США.

— А обеспечение армии оружием и боеприпасами?

— А это — как раз в средства производства входит. Армия производит безопасность всех остальных производств, или ты иначе считаешь?

— Нет, просто, гляжу, дороговато она это производит. Нет, я не спорю, сейчас обеспечение армии должно быть, как ты говоришь, по высшему приоритету…

— Ну когда ты по-русски говорить нормально научишься? С высшим приоритетом или по высшему разряду.

— Правильные слова выбирать — на это секретари есть. Мне суть важна — а суть в том заключается, что обеспечение армии нужно увеличить вдвое за ближайшие пару лет.

— Тогда на потребление придется не одну пятую, а одну шестую тратить.

— Интересно ты считаешь… а если эта одна шестая сама по себе раза в три вырастет, то получается, что и остальное тоже втрое увеличится?

— Ну, если совсем грубо считать… да, вырастет. Но не сразу, однако…

— Я понял, достаточно. Пойду ее увеличивать.

— Ты не понял, если сейчас отобрать средства из тяжелой индустрии…

— Я хоть и выгляжу дураком, но все же дурак не полный. И из бюджета на такое дело ни копейки не истрачу.

— А на какие же шиши…

— Я — знаю на какие. Так что за бюджет не переживай, планы продолжай составлять и всех бить, если их не выполнят. А все же забавно получается: чем больше хлеба и зрелищ, тем мощнее Держава…

В марте двадцать девятого вышло постановление Президиума ЦИК «Об индивидуальных и артельных производственных предприятиях». В котором подробно расписывалось, что эти предприятия могут производить, где брать сырье и материалы, а так же по каким ценам и кому произведенное продавать. То есть продавать они имели право свою продукцию кому угодно, но лишь по ценам, не превышающим розничные государственные более чем на пять процентов — а если они производили продукцию, в госторговле отсутствующую, то цены определяли специальные комиссии Минторга. За это такие сугубо негосударственные предприятия имели право на обеспечение энергией, топливом, сырьем, производственными помещениями и вообще всем, для производства необходимым, по государственным же ценам. Но особый интерес у народа вызвал пункт, который гласил, что государство готово предоставить и необходимые станки, причем «бесплатно».

Это постановление Николай Павлович пробил в Президиуме объяснив, что на складах все еще валяется без дела почти двадцать тысяч никому не нужных станков. И пробивать стал, вспомнив, как крепостные мужики безо всякого финансирования «производство ТНП» в качестве отхожих промыслов обустраивали в своем сарае, тратя лишь копейки малые или вовсе забесплатно, своими руками мастеря «станки». А елси есть станки уже готовые… То есть купленные у американцев станки практически все у делу приспособили в свое время, но теперь заводы и фабрики старье планово меняли на более современное оборудование, а вот это старье отправлялось на склады: теоретически и их можно было как-то к делу приспособить, только руки не доходили. У государства не доходили, но рукастые мужики их очень даже приспособили. И так быстро приспособили, что уже к началу лета городские магазины оказались завалены разнообразной мебелью,