Книга Дракон мятежной королевы - Екатерина Вострова

от того, что она не может вновь стать собой; жалость к этому созданию… Все чувства смешались, отдаваясь горечью. Кая на мгновение отрешилась от происходящего, ушла в себя, бездумно глядя на то, как раненого котенка покидает жизнь.

Алая кровь на меху стала темнеть, превращаясь в черные тягучие капли, просачивающиеся все глубже. Несколько мгновений – и детеныш начал меняться: вырос в размерах, шерсть вздыбилась, глаза пожелтели, а на лапах появились длинные острые когти.

«Ни-че-го-се-бе…» – мысленно выдохнула Киара, удивленно наблюдая, как мама-монстр лизнула черным языком монстра-детеныша, а затем, поклонившись, схватила его и в два прыжка скрылась из виду.

35

Поблизости от того места, где они приземлились, действительно, насколько помнил Амоа, располагалась деревня. Вот только она стала лишь предлогом. Киару оставлять не хотелось, но все же он решился на это. Встреча с порождениями тьмы, которых дракон сам же создал, выбила из колеи. Заставила усомниться в собственном плане, в собственных способностях. На что он рассчитывает, встретившись с братом? Спасти Киару от проклятия? Если Амоа не смог даже подчинить себе горстку взбесившейся живности, то на что вообще надеется?

– Ну и какой твой дальнейший ход? А, король? – язвительно спросил он сам себя.

Придется прибегнуть к крайним мерам.

Расстегнув походную накидку, мужчина вытащил из внутреннего кармана сверток. Развернул. Ветер тут же унес частички осыпавшегося пепла от обуглившихся листков. Амоа занес руку над свертком, сосредотачиваясь на том, чтобы вернуть книге изначальный вид.

Еще одна маленькая ложь, на которую он вынужден был пойти.

За столетия заточения мужчина и думать забыл об этой книге. Даже то, что она пропала из пещеры, полной золота, понял не сразу. Лишь когда сумел выбраться и попытался открыть проход в Валаад, вспомнил о ней, но отыскать не сумел.

А когда память вернулась и он увидел книгу у Киары, наконец осознал, что произошло.

«Можешь взять столько, сколько сможешь унести», – сказал дракон когда-то человечишке, назвавшимся королем. И тот унес кое-что более ценное, чем золото, – книгу, когда-то принадлежавшую Адаре, с помощью которой она надеялась уничтожить короля. Книгу, чары из которой его брат использовал против него.

Как только страницы вновь стали целыми, посветлели и проявился текст, Амоа наугад раскрыл книгу, скользя взглядом по строчкам. Даже сейчас он узнавал ровный каллиграфический почерк Адары:

«…колдовство черное, всех предыдущих… заклятий мощнее…»

Если Амоа хочет победить, ему понадобится именно такое.

Только то, что дальше писала Адара, совсем не нравилось.

«…невозможно удержать одновременно и их, и силу магического истока…»

Если учесть, что инструкции к ритуалу, который послужил основой связи между ними, Киара брала именно отсюда, то что же получается? Когда он попытается направить силу против брата, призвав самое черное колдовство, то связь между ним и Каей разорвется?

Амоа захлопнул книгу, накинув на нее несколько чар для уменьшения размера, и убрал во внутренний карман, затем развел руки в стороны, призывая свою вторую сущность.

О ритуале, связи и мести он подумает чуть позже. Амоа обещал королеве тонны золота, и он обязан ей их добыть.

Поднявшись в воздух, очень быстро набрал скорость. Когда Амоа был заточен в пещере, твари были его ушами и глазами. Он не давал им слишком много свободы, но лес, окружавший гору Валаад, стал их вотчиной.

При его правлении в Ниане ареал обитания тварей расширился, но Амоа все равно держал их в узде, запрещая нападать на людей.

Если полететь сейчас до самой горы, то свое отсутствие объяснить королеве будет слишком сложно, но вот до кромки того самого леса вполне можно добраться.

Позабыв про предосторожность, дракон срезал путь, пролетев над небольшим поселением. Деревенские вырыли ров и поставили частокол заточенными кольями наружу. На улицах – практически никого. А ведь раньше здесь постоянно проходили ярмарки и базары.

Ящер гневно рыкнул, выдыхая клубы пламени. Что ж, по крайней мере, местные должны жалеть, что его свергли.

Если бы не обещание своей человеческой половине, что он не тронет Рене, Амоа бы с удовольствием свернул ей шею за то, во что она превратила его страну. Голос разума попытался возразить, что твари – его рук дело, но Амоа его проигнорировал.

Чем ближе дракон подлетал к горе, тем мрачнее становился лес. Кажется, даже деревья там были жухлыми и опавшими.

Он опустился на землю, легко принимая человеческую форму, и потянулся к черной магии, нащупывая давно забытое.

– Придите… – прошептал Амоа, стараясь, чтобы его ментальный приказ отозвался в каждом из зараженных.

Глубокий вдох. Длинный выдох.

Где-то на задворках сознания скреблась подлая мысль: а ощущает ли он себя вообще тем самым драконом – свергнутым наследником Валаада, обратившим слабость в свою силу? Амоа ведь не помнит ни своего имени, ни имени брата, которому желает мести. Сколько в нем вообще осталось от него изначального? Или, быть может, он действительно теперь лишь крестьянин? Раб, купленный на рынке гордой аристократкой?

Прямо напротив появились желтые глаза. Одни, вторые, затем сразу десяток. Твари явились и теперь стояли поодаль, издавая недовольное глухое рычание.

Страхи и сомнения были отброшены. Амоа бесстрашно шагнул вперед. Смотрят ли они на него с раболепием и обожанием, как раньше? Его верные друзья, соратники, те, кто помог Подгорному королю не сойти с ума в бесконечной пустоте одиночества. Они разбавляли скуку вечного бесцельного существования. Или дракон внутри него действительно сошел с ума, а эти монстры лишь… монстры? Глупые, опасные, злые…

Рычание тварей с каждым шагом мужчины становилось все громче. Каким же чудовищем раньше был он сам. Хотя… раньше? Сейчас он все то же чудовище. Лжет любимой женщине, ставит под угрозу собственного нерожденного ребенка, лишь бы скрыть свою стыдную тайну. Он еще больший урод, чем все собравшиеся здесь твари.

В тишине леса слышались лишь его шаги, да скрежет зубов и когтей. Сумеет ли Амоа удержать власть над этими существами или, пожалев их, утратит и контроль?

Сотни горящих глаз вокруг неотрывно смотрели на него. Смотрели… как на добычу.

Твари кинулись разом. Вцепляясь в него зубами, желая разорвать на части. Амоа играючи стряхнул первых, но их было слишком много. Амоа призвал силу, обращаясь ящером. Попытался расправить крылья, но на них сразу же повисли мелкие монстры. Выдыхаемый огонь не причинял им вреда. Точно так же Амоа не мог причинить вред Киаре, потому что в ней была часть его силы.

Существо, в котором угадывались черты медведя, разодрало дракону заднюю лапу.

Амоа рвал, кусал, бился. Против тех, кто был ему когда-то семьей, против тех, кого так долго пестовал сам, забавляясь в вечной пустоте пещеры. Большие и маленькие, огромные, злые, искаженные. Он изменил их в угоду своей прихоти и своим нуждам, и сейчас твари мстили ему.

Дракон взревел, понимая, что нужно уходить. С трудом поднявшись в воздух, он скинул