Книга Золотые костры - Алексей Пехов

Она оказалась на первом этаже, в дальнем конце дома, с единственным окном и видом на скотный двор.

— Настоящий дворец. — Проповедник дал свою критическую оценку убогому интерьеру и кровати с соломенным матрасом.

— Надеюсь, призрак смог напугать не только людей, но и клопов. — Я бросил сумку в темный угол и, не удержавшись, открыл маленькую форточку. Здесь давно следовало проветрить.

— Вроде бы обычные люди нас видеть не должны. — Его пеликанье святейшество плюхнулся на мою кровать.

— Всегда есть исключения из правил.

В дверь постучали.

— А вот и он. Какой вежливый, — хихикнул мой спутник.

Разумеется, это была никакая не душа, а сама хозяйка. Не входя, она протянула мне чистое постельное белье, стараясь не смотреть в комнату:

— Ужинать будете в зале или собрать вам здесь, господин?

— В зале, — к ее явному облегчению ответил я.

Пока я сидел в толчее, опустошая тарелку, в комнате появился гость. Но не тот, которого я ждал. Это было всего лишь Пугало. Оно бесцеремонно извлекло из моей объемной сумки главное ее содержимое — тяжелую толстую тетрадь, переплетенную в шершавую свиную кожу.

Я унес все, что нашел на столе покойного бургграфа, но лишь эта вещь оправдала мои ожидания. В мои руки попало нечто вроде дневника, бухгалтерской книги и ежедневника за последние полгода — его милость отличался педантичностью и доверял бумаге все свои дела.

Отец ун Номанна, к сожалению, не был настолько наивен, чтобы не использовать шифр. Последний оказался сложен — изобретение флотолийских банкиров. Прочитать его без ключа не представлялось возможным. Поэтому я следующим же утром отправил дневник через «Фабьен Клеменз и сыновья» Гертруде, зная, что с ее связями и знакомствами, в том числе и в Риапано, где обожают не только создавать, но и раскрывать чужие секреты, узнать, что написано, получится гораздо быстрее.

Ровно через две недели я получил тетрадь обратно в другом отделении «Фабьен Клеменз», находящемся за сто лиг от первого, и среди страниц лежал ключ с правильной комбинацией и провощенный трафарет, в который требовалось подставлять нужные буквы.

Я начал с самых последних записей и не ошибся. Уже на третьей странице с конца, между отметками о выплате жалованья слугам и совещании у бургомистра, нашлось нечто любопытное:

«Интересный кинжал в коллекцию по прошлой договоренности. Получен через „Фабьен Клеменз и сыновья“. Отправитель из Крусо. Церковь Святого Михаила. Аванс в счет черного камня. Расплатиться. Посылку просят передать лично. Курьер приедет в начале февраля».

Проповедник, узнав, что я собираюсь в Крусо, даже руками всплеснул:

— Господи Иисусе, Людвиг! А почему не к хагжитам? Или сразу к адским вратам на восточной окраине мира?! До Нарары путь неблизкий, и тебе там совсем нечего делать.

— Кроме как разобраться с тем, что случилось с Кристиной, по следу которой я иду с самого начала осени. Кто-то из Крусо отправил ее кинжал бургграфу. Тот, кому нужны были камни серафима. И предполагаю, для того, чтобы выковать темное оружие.

— Да-да! Темный кузнец живет в церкви Святого Михаила и только и делает, что ждет тебя. Чтобы ты приехал и задал ему свои вопросы! Того, кто отправил кинжал, уже может там не быть!

— Он там, — с уверенностью произнес я. — В конце февраля бургграф должен был отправить ему камни.

— Ну, может, прежде чем ехать сотни лиг, ты просто зайдешь в «Фабьен Клеменз» и поинтересуешься, от кого была посылка?

— С какой стати им отвечать? Они не раскрывают посторонним тайны своих клиентов.

— Ты тоже их клиент. И с довольно внушительным счетом.

— Это ничего не меняет. Они не станут рисковать репутацией и отчитываться о чужих тайнах.

Он был недоволен и не желал ехать на запад. Но, собственно говоря, когда было иначе? Проповедник, всю жизнь проведший в своей деревне, несмотря на то что мотается за мной не один год, так и не привык к частым переездам.

Однако вернемся к настоящему. Теперь Пугало решило заняться чтением или делало вид, что читает дневник бургграфа. Оно неспешно переворачивало страницы серыми когтистыми пальцами, наклонившись к самой свече, которая едва не поджигала его шляпу, сделанную из плохой соломы.

— Как я понимаю, тебе не смущает шифр.

Оно даже головы не повернуло.

— Интересно, что оно хочет там найти. — Проповедник, подперев щеку, с некоторой завистью следил за одушевленным.

Нелепое Пугало с поля делало то, чего не мог сельский священник — оно прекрасно умело читать.

Я стал готовиться ко сну, когда появился новый гость — бледный человек с изуродованным лицом и в залитой кровью одежде. Над ним хорошенько поработали ножами и нанесли такое количество ран, что впору было лишь пожалеть его.

Вытаращив глаза, он заскрежетал зубами и медленно двинулся ко мне.

— Не надоело? — с участием спросил я.

Он остановился как вкопанный, посмотрев недоверчиво, и осторожно спросил с сильным литавским акцентом:

— Что, совсем не страшно?

— Увы, — с сожалением развел я руками.

— И вам не страшно? — спросил неизвестный у Проповедника.

— Я мертв, как и ты, полудурок, — проворчал тот. — Напугать мертвеца мертвецом это надо умудриться. Клянусь Девой Марией, более глупой затеи я еще не видал.

— Наверное, стоило подкрасться сзади, — пробормотал тот и доверительно сказал мне: — Обычно все убегали с воплем и едва дверь не сносили.

— Некоторые люди не такие, как все. — Я положил на стол обнаженный клинок.

— Бездна! — произнес убитый и рванул прочь, но не тут-то было. Фигура, которую я кинул ему под ноги, была ничуть не хуже силка, которые ставят на кролика.

Он дернулся раз, другой, но лишь запутался еще сильнее.

— Эй, приятель! Ты не имеешь никакого права меня трогать! — На его лице был страх. — Я не темный.

— Это ты так считаешь. — Я встал, взявшись за кинжал. — Ты остался на месте своего убийства, и отчего-то тебя кто-то увидел. Разумеется, он испугался. И тебе это понравилось.

— Всего лишь маленькая шалость, — проскулил он.

— Чужой страх добавил тебе сил. А они дали возможность увидеть тебя еще кому-то. И ты снова напугал. И опять подпитался ужасом.

— Но я… — Он заткнулся, когда я поднял руку с клинком, призывая его к молчанию.

— Я расскажу тебе о последствиях. Питание страхом приведет к тому, что твоя светлая сущность станет темной. Не прямо сейчас. Быть может, через месяц, а может, и через год — смотря скольких людей ты напугаешь и как сильно им будет страшно. Но поверь мне, рано или поздно подобное произойдет. Знаешь, что тогда случится?