Книга Знак Гильдии - Ольга Голотвина

И речи эти наполняли сердце женщины черным отчаянием...

А сейчас – глядите-ка! – она подставляет лицо солнечным лучам, пронизывающим листву, с удовольствием вслушивается в шелест могучих дубов по обеим сторонам дороги, в глуховатый топот копыт по утоптанной, влажной после недавнего дождя земле. Иногда дерзкая ветка обрушивает на всадницу маленький радужный водопад. Тогда вороная кобыла вскидывает голову и сердито фыркает. А женщина – улыбается!

Да-да, улыбается! Ночные кошмары отступили, Арлина вновь уверена: все будет хорошо! Ее муж скрылся от врагов в Подгорном Мире. Он там уже был, не пропадет и второй раз, тем более что с ним Охотник. Правда, те уроды говорили про узлы, перекрученные складки... но есть же предел жестокости богов, верно? Боги могут наслать на людей мор, недород, войну... но ведь не заберут же они Ралиджа?! Если в мире есть хоть какая-то справедливость, она, Арлина, должна умереть раньше любимого!

Юный Ильен, трусивший следом за госпожой на смирной чалой лошадке, находился в приподнятом настроении. Вчера он выдержал настоящую битву, доказывая Волчице, что никто, кроме него, не управится с Душой Пламени. И отправился в поход – на зависть сверстникам из крепости. Они когда-то считали его трусишкой и ни на медяк не верили рассказам о том, как он летал на драконе. До тех пор не верили, пока супруга Хранителя не подтвердила: да, летал!

А теперь в путь его провожали восхищенные, иззавидовавшиеся приятели. А кареглазая Ирлеста, дочка сотника, подарила на счастье и удачу бархатный вышитый мешочек с наговорным корешком болотной лапчатки. И долго махала вслед с крепостной стены. Ильен чуть шею не вывихнул, оборачиваясь, чтобы еще раз увидеть фигурку в синем платье. Десятник Аранша даже предложила парнишке сесть в седло задом наперед – так удобнее будет ехать.

Вот уж кто ни разу не обернулся, так это сама Аранша. Боялась, что слезы навернутся на глаза. Впервые она рассталась с сынишкой.

Волноваться-то не о чем! Харнат позаботится о сыне, как не всякая мать сумеет. Опять-таки у малыша няня, как у господского чада. Аранше не скулить надо, а радоваться: получила, что хотела. Снова на груди зелено-белая перевязь найлигримского наемника. Снова раскачивается на цепочке бляха десятника. Снова скачут позади воины, готовые повиноваться веснушчатой стриженой командирше. Жаль, не прежний десяток: новички зеленые, сброд неотесанный. Ничего, Аранша научит их отличать меч от мотыги!

Десятник развернула коня:

– Чего расшумелись, галки деревенские? А ну, заткнуться и подтянуться, не на прогулке небось! А если из кустов разбойники? А что б вы думали – крепость далеко осталась, места чужие, силуранские. А вы на солнышке пригрелись, еще рубахи скиньте, чтоб прямо в седлах загорать... Чего-о?! Ты, Лопоухий, ворчать будешь? Доворчишься у меня! Знаете, как говорят бывалые наемники: «Не достанет враг, так достанет десятник...» Э-эй, куда уставился?

Аранша обернулась туда, куда глядели через ее плечо воины. И едва не свалилась с коня.

Дорога в солнечном сиянии поднималась на взгорок. И там, наверху, держась ручонкой за ветку придорожной орешины, стоял крепенький трехлетний мальчуган с огненно-рыжей головенкой.

Кавалькада остановилась. Всадники изумленно переглядывались. Аранша спрыгнула с седла, подбежала к малышу, подхватила его на руки.

– Что... ты... почему?..

Денат спокойно глядел в потрясенные глаза матери.

– Все сели кушать, – объяснил он рассудительно, – а тебя нету. Пойдем домой!

Аранша, прижав к себе сына, затравленно оглянулась на всадников. Тот, кто посмел бы задать женщине хоть один вопрос, стал бы ей врагом на всю жизнь. И все это поняли. Наемники разом отвели взгляды. Госпожа начала нервно поправлять заколотые в узел волосы. Ильен завозился в седле, устраиваясь поудобнее.

– Денат, зайчик мой, – напряженным голосом сказала Аранша. – Мама не может идти домой, мама очень занята. Мое солнышко сейчас поедет в Найлигрим и будет слушаться папу и няню. Мама скоро вернется.

Она шагнула к тому из всадников, что оказался ближе:

– Бери малыша на седло. Держи крепче, чтоб не спрыгнул. Прибудешь в Найлигрим, скажи дарнигару, пусть глаз с него не спускает.

Наемник почтительно наклонил голову и осторожно принял ребенка из рук Аранши. Мальчик попытался закапризничать, но воин весело проговорил:

– А вот какая лошадка хорошая! Денат поедет верхом, как настоящий воин! Ну, поскакали, командир!

Аранша проводила взглядом всадника, увозящего драгоценную ношу. Затем вскочила в седло. Лицо ее было багровым и свирепым.

– Что глаза вылупили, бездельники? А ну, вперед! Лопоухий, не дергай так узду, губы жеребцу порвешь!

* * *

Воздух дрожал от птичьих трелей, словно все лесные певцы слетелись к дороге похвастать своим искусством перед проезжими всадниками. Деревья то сплетали кроны над головами путников, то расплескивались в стороны, открывая безоблачное яркое небо.

Дорогу пересекла речушка, разлившаяся от недавних дождей так, что пришлось уговаривать коней войти в поток. Когда преграда осталась позади, Аранша бросила поводья на высокую луку седла и вытянула руки в жесте, отвращающем беду: не обиделись бы водяные духи за то, что их покой потревожен, не стали бы клясть вдогонку путников!

Многие из наемников повторили жест командира. Просвещенный и начитанный Ильен украдкой усмехнулся: глупое деревенское суеверие! И ведь не в Темные Времена живем! Известно, что водяные духи – хозяева лишь в своем потоке, на сушу их власть не распространяется!

Справа от дороги раскинулась просека. Она возникла этой весной, не раньше: пни еще не укрыты шапкой молодых побегов. Размытые дождем кострища, вдали шалаши из сучьев. А почему не слышен перестук топоров? Денек просто создан для работы!

Загадка разрешилась быстро.

– Гляньте-ка! – привстал на стременах самый глазастый из наемников. – Дальше, за кустами...

А тут и кусты, словно по просьбе, расступились, открыв сгрудившихся мужиков – человек десять.

– Ой, что у них в сети? – взвизгнул любопытный Ильен. – Они рысь живьем поймали, да? Ясная госпожа, пожалуйста... Ну, посмотрим, а?

Арлина снисходительно кивнула и повернула лошадь. Вороная возмущенно фыркнула и шагом пошла сквозь достающие до стремян заросли папоротника. Следом свернул с дороги десяток охраны.

Приближение всадников испугало лесорубов. Когда кавалькада добралась до шалашей, мужики успели скрыться в лесу.

Перед незваными гостями остались двое. Кряжистый старик, заросший седой щетиной, как пень мхом, лишь глубоко посаженные темные глаза колюче посверкивают на непрошеных гостей. И молодой парень – костлявый, безбородый, безусый, а взгляд жесткий, неуступчивый. И явно не ждет ничего хорошего от знатной гостьи, что нагрянула со свитой из наемников.

Арлина не хотела никого пугать. Она улыбнулась приветливо, мягко: