Книга Пустоцвет - Nata Zzika

В июне, когда Сашеньке было девять месяцев, у нее перегорело молоко. Егор тут же воспользовался этим, чтобы организовать венчание, и убедил Машу оставить ребенка ненадолго на попечении родственников, пока они вдвоём съездят в свадебное путешествие.

— Я тебе задолжал красивую свадьбу, а ты мне — медовый месяц! — серьёзно, но со смешинками во взгляде, заявил муж.

И она согласилась — самой хотелось вырваться ненадолго, отдохнуть, побыть с любимым. Беспокоил только Саша — как он без неё? А она — без него?

Отпуск на работе ей дали без возражений, а с ребенком наперегонки рвались посидеть мама с отцом и Надежда Львовна на подхвате. Да что там, вся немногочисленная прислуга — повар, домработница, даже садовник и дворник готовы были часами играть с малышом. В общем, две недели Саша вполне мог обойтись без мамы. Другой вопрос, как мама обошлась бы без сына, но Егор обещал, что у нее и минутки свободной, чтобы погрустить, не будет.

И обещание сдержал!

Маша улыбнулась шире — замечательная была поездка, но как же под конец она соскучилась по сыну! По возвращении неделю из рук его почти не выпускала, а Саша негодовал и требовал свободы и самостоятельности.

Уже большой мальчик, мамин и папин помощник. Сережку воспитывает, дерутся редко, но тихо играть не умеют. И отец с ними наперегонки. Как только время находит, ведь работы у них с Юрой не убывает?

Время от времени к ним приезжают Юра с Катей, привозят Данилку. Ему пять. И все мужики — отцы и сыновья — отправляются «в пампасы» — то есть, в сад и лес, который начинается сразу за оградой участка. То казаки-разбойники у них, то взятие Бастилии, то индейцы. Мастерят что-то, шалаш построили, причем, совместными усилиями детей и взрослых. К отцам часто присоединяются дед Сергей и дворник-садовник Ринат. Женщины в мужское царство допускаются только в качестве почетных гостей.

И пока любимые мужики всех возрастов занимались своими важными делами, женщины в это время мыли — разумеется, по-доброму — косточки половинкам, стряпали что-нибудь вкусное, отправив повара отдыхать, и делились забавными случаями из жизни детей. И не только из жизни Данилы, Саши и Сережи! Надежда Львовна и мама вспоминали, что Маша с Гошей и Юрой тоже росли непоседами.

Малыш снова мягко перевернулся и толкнулся, напоминая о себе, и Маша машинально погладила живот.

Да, подумать только — третий! Десять лет назад она мечтала родить, хотя бы, одного.

Когда они ждали второго, Егор запретил узистке рассказывать, ребенок какого пола растет у Маши в животе.

— Родится — увидим! — категорично заявил он.

Рожали они опять вместе, и Гоша был первым, кто взял сынишку на руки.

— Мальчик! — радостно известила акушерка, поднимая кричащего малыша повыше.

— Спасибо, родная! — Егор поцеловал жену, промокнул ей влажный лоб. — Ты у меня такая умница!

— Опять не Поля, — вздохнула Мария, когда ее разместили в палате, и они остались одни. — В третий раз, точно, будет девочка!

— Маша, какой третий раз? Я от первых родов четыре года отходил, прежде чем ты смогла меня на второго уговорить, а тут у тебя еще разрывы получились, — возмутился Егор. — Нет, остановимся на двух! Нам мама здоровая нужна. И папа — без ранних седин. Третий раз этот кошмар я не вынесу.

— Будешь ждать вестей, как все папы — внизу, у окон роддома, — предложила Маша. — Ты же дочку хотел, а разрывы заживут, ничего страшного.

— Даже не надейся, что я тебя оставлю, если тебе больно и плохо. Двоих нам вполне достаточно! А дочка, что ж, подожду внучку! Лучше давай решать, как назовем сына?

— Сережка. Старший — в честь твоего папы, младший — в честь моего. Если ты не против, конечно.

— Сам хотел предложить это имя. Мне нравится!

Прошло три года, они отмечали очередную годовщину венчания, и Егор немного увлекся. Вернее, они оба увлеклись, и совсем забыли о контрацепции. Забыли раза два. Или три.

Маша подсчитала дни — вроде бы, не должно ничего получиться, безопасное время.

— Авось, пронесет! — решили они с мужем.

Не пронесло.

— Ждем Авоську, — смеялся Георгий. — Как же я так оплошал, а? Нет, ребёнку я рад, но волнуюсь, как ты перенесешь.

И правда, беременность была не самая лёгкая. Сначала Машу мучил токсикоз, желудок ничего не принимал, кроме ванильных сухариков и зеленого чая.

За две недели такой диеты, Мария похудела так, что одни глаза остались, муж чуть с ума не сошел. Но, к счастью, организм смирился, и вернул способность усваивать пищу.

Потом у Маши начало прыгать давление, это встревожило врача, про Гошу и говорить нечего.

Муж ругал себя, что недосмотрел, допустил, подверг жизнь жены опасности. И за компанию с Машей перешел на бессолевую диету, мужественно жуя пресные овощи и мясо.

Живот рос не по дням, а по часам.

— Точно, не двойня? — переживал Георгий.

— Один ребенок, но крупный, — объяснял врач. — Не переживайте, малыш в полном порядке.

Малыш был в порядке, а у Маши по утрам начали отекать ноги.

— Там девочка, — авторитетно заявляла мама. — Ходишь на этот раз иначе, не так, как с мальчишками было.

— И живот округлый, — поддерживала Надежда Львовна. — Вспомните, когда Маша с Сашей и Сережей ходила, живот остренький такой был. И у Кати, кстати, тоже, родился Данила. У нас будет девочка!

— Ох, хотелось бы! — вздыхала Мария. — Так хочется бантиков, платьиц, а то кругом гвоздики, разобранные на составные игрушки и вечнозеленые коленки.

— Некоторые девочки похлеще мальчиков бывают, — возражала Надежда Львовна. — Вот была у меня одна ученица…

Егор и на этот раз не желал заранее узнавать пол ребенка, поэтому приданое малышу покупали нейтральных цветов, избегая, как голубого, так и розового.

С первого этажа донеслись детские голоса — дети нагулялись, надо идти встречать — Мария встала и, придерживая живот рукой, отправилась на первый этаж.

Кстати, завтра восьмое марта, что-то ей приготовит Егор? Он каждый раз удивляет, и еще ни разу не повторился.

Зима в этом году никак не хотела сдавать права, уже начало марта, а снега — будто середина января! Ринат по два-три раза в неделю заводил снегоуборщик, расчищая дорожки и площадки перед гаражом и за домом, где любили играть дети. А тропинку к шалашу мальчишки очищали от снега сами, лопатами. Больше, конечно, толклись, чем чистили, но очень старались.

Егор вышел из машины, достал с заднего сиденья корзины с цветами — жене, тёще, учительнице. Выбирал долго, тщательно — хотелось порадовать женщин — такой день!

Кроме роскошных цветочных корзин, у него для каждой приготовлены особые подарки, но это позже. А сначала, по традиции, с самого раннего утра — цветы! Улыбаясь, заранее предвкушая, как обрадуется Маша, он кивнул Ринату, уже вышедшему на борьбу с очередным снегопадом, толкнул дверь в холл. И ахнул, увидев бледную, с закушенной губой жену.