Книга Скифские империи. История кочевых государств Великой степи - Ф. Грэм

Крым, по-видимому, отделился от Дешт-и-Кипчака в конце XIV века, после разгрома знаменитого Тохтамыша, и в центре города Чуфут-Кале стоит мавзолей, возведенный в память одной из его дочерей – Джанике-ханым (Ненки-джан-ханым). В то время Чуфут-Кале был главным городом монголов на полуострове, которые называли его Кырк-Ер. Существует легенда, что Джанике-ханым влюбилась в генуэзского дворянина или, по другому мнению, татарского мирзу или правителя и, когда ее отец не согласился на их брак, она сбежала с возлюбленным за неприступные стены Чуфут-Кале, где они благополучно жили, пока генуэзца предательским обманом не выманили его из убежища. Его тут же схватили посланцы разгневанного хана, который приказал предать его смерти; и Джанике, услышав о постигшей его участи, в отчаянии бросилась с обрыва и разбилась насмерть. Тохтамыш горько раскаялся в своей жестокости и построил этот прекрасный монумент в ее память, который по его приказу покрыли цитатами из Корана на арабском языке. Когда он бежал в Литву, один из его соперников, потомок сына Джучи, обосновался в Кырк-Ере и потом противостоял ему на Ворскле, когда Тохтамыш объединился с войсками Витовта, на Вприске; но через несколько лет его сын Мехмед Герай сумел победить врагов отца в Кырк-Ере и в течение года управлял центральными районами Крыма, хотя в конце концов погиб во бою с генуэзцами, а его дети были взяты в плен.

Однако завоевание Константинополя в 1453 году нанесло страшный удар по торговле республики на Востоке. Их соперники венецианцы получили право ходить по Черному морю за ежегодную дань в 10 тысяч дукатов; и, стараясь заслужить благосклонность новых хозяев Константинополя и монополизировать их торговлю с Западом, они вскоре сумели добиться усиления разногласий, а затем и вооруженного конфликта между генуэзскими купцами и турками. В то же время Менгли Герай, наследник крымского престола, воспитанный в плену у генуэзцев, оказавшись под сильным давлением со стороны колонистов, в то время как трое его братьев восстали против него, попросил помощи у османов и предложил Константинополю свою покорность. В 1475 году Мехмед II отправил из Босфора экспедицию под командованием одного из самых знаменитых турецких флотоводцев Ахмед-паши по прозвищу Гедик. Она подошла к Каффе, которую тогда называли Малый Константинополь, с мощным флотом в 482 галеры и армией в 40 тысяч человек. 1 июня внушительная батарея пушек начала обстрел, а 6-го числа многочисленные бреши в оборонительных сооружениях вынудили осажденных к безоговорочной капитуляции, после того как они тщетно пытались сдаться; и Ахмед, фанатичный и нетерпимый мусульманин, разгневанный их сопротивлением и упорной обороной, надменно принял их покорность и вошел в обреченный и разрушенный город по его забаррикадированным и опустевшим улицам. Овладев консульским дворцом, он разоружил население, с которого взял огромный выкуп за каждую жизнь, и, конфисковав половину имущества жителей как товарами, так и рабами, что составляло огромную добычу, он на своих галерах отправил 40 тысяч горожан в Константинополь, где их силой поселили на окраинах тогда пустовавшей столицы, а полторы тысячи их детей, исключительно дворян высшего круга, отдали в янычары и обратили в ислам. В последние двести лет Каффа была активным рынком сбыта черкесских, русских и татарских рабов; племя бывшего народа, который во все века охотно продавал собственных детей за золото, в 1373 году утвердилось на Таманском и Керченском полуостровах, и на бесчисленное количество азиатских и русских военнопленных монголы нашли готовых покупателей в лице генуэзцев, которые, в свою очередь, развозили их по разным странам Востока. Вместо того чтобы, как и весь Крым, стать просто вассальной территорией турок, Каффа сразу же вошла в их империю, а в 1663 году снова стала играть в торговле важную роль, и в ее стенах заключались 4 тысячи домов и более 80 тысяч граждан, а в ее порту редко стояло менее 400 кораблей. За ее покорением вскоре последовало завоевание Балаклавы и Солдайи, причем последняя оказала туркам длительное и энергичное сопротивление и была вынуждена сдаться только из-за голода; Мангуп был вырван из рук немногочисленных генуэзских беженцев и готов, и Менгли Герай, пытаясь вернуть Каффу от своих союзников, потребовавших ее в награду за помощь, потерпел поражение, попал в плен и был доставлен в Константинополь. Он вернулся на свой престол в 1478 году, согласившись на следующие условия: он клянется за себя и своих потомков в нерушимой верности и покорности Порте и соглашается с тем, что великий султан по собственному усмотрению будет сажать на престол и смещать ханов и что они будут заключать мир и вести войну в интересах Османской империи. В то же время султан согласился, что будет сажать на престол Малой Татарии только потомков Чингисхана; что ни при каких обстоятельствах он не прикажет казнить правителя из дома Гераев и что Гераи не должны будут отдавать ему беженцев, нашедших приют у них во владениях; что в мечетях во время публичной молитвы имя хана будет упоминаться после имени великого султана; что хан, отправляясь на битву, будет иметь на своем штандарте пять конских хвостов, что на один меньше, чем у самого великого султана, и на два больше, чем у высших пашей; и что во время войны Порта пожалует по 120 кошелей, или около 12 тысяч фунтов стерлингов, на каждую кампанию в оплату расходов на стражу хана и по 80 кошелей, или почти 10 тысяч фунтов стерлингов, галлиполийских мирз или непосредственных вассалов хана не благородного происхождения.

Крымские ханы не получали дохода от своих подданных, но получали из Порты пенсию в размере 160 тысяч фунтов стерлингов в год; они не могли менять привилегии знати и не имели права наказать ни одного знатного человека без участия беев, то есть глав великих домов – членов совета. Вторым сановником в королевстве был калга-султан, или наместник хана, чья резиденция находилась в Акмечете, современном Симферополе, где развалины на берегу Салгира до сих пор остаются развилины его дворца, огромного неровного скопления построек, который когда-то славился красотой своих садов и многочисленных фонтанов, где он держал двор с визирем и диваном, лишь немногим уступающий двору его господина. К решению его суда апеллировали все суды кади, которых на полуострове насчитывалось сорок восемь; он был наделен всеми полномочиями, кроме права казнить и помиловать; в отсутствие государя вел в бой войска Малой Татарии, а после кончины хана управлял делами государства до тех пор, пока Константинополь не назначит нового хана.

После Гераев самым высокопоставленным родом в Крыму был род Ширинов, основатель которого воевал на стороне Чингисхана; только они имели право жениться на царевнах ханской династии, чьи сыновья обычно брали в жены черкесских и грузинских дев, и рядом с Карасубазаром[263] находится гора, которую звали горой Ширинов, где они обычно устраивали совет со своими вассалами, если не одобряли поступки государя или хотели повлиять на его политику. Обращаясь к монархам всех иноземных держав, за исключением султана, хан именовался так: «Герай, милостью Божьей император татар, черкесов и дагестанцев». Все представители царствующей семьи назывались султанами и либо занимали высокие посты в государстве, либо жили на землях, предоставленных им Портой. Черкесия, подчинявшаяся крымским татарам, служила близким и надежным убежищем для всех недовольных и политических преступников, и горцы часто содействовали ханам в их вой нах с Московией и казаками. В 1484 году Менгли Герай захватил всю территорию Польши между Бугом и Днестром вместе с морскими портами Килия и Белгород-Днестровский, или Аккерман, который принадлежал Литве со времени ее завоевания великим князем Ольгердом, сыном Гедимина. Он также перенес столицу в Бахчисарай и построил дворец[264] у входа в город в живописной долине Чурук-Су, за которым располагался зал заседаний дивана посреди террасированного сада, прекрасно разбитого и освежаемого многочисленными фонтанами. Рядом с этим замком в окружении деревьев стоит гарем, увенчанный высокой башней, а с левой стороны дворца возвышается мечеть с двумя минаретами и кладбище, где в центре, среди множества гробниц под сенью кипарисов, возвышаются два купола с могилами и памятниками ханов. Таким образом, Таврида отдала свои права и независимость Константинополю, и ее ханы на протяжении более двухсот пятидесяти лет оставались вассалами и содержанцами турок.