Книга Путь к золотому дракону - Лариса Телятникова

Следовало подарить ей на память нечто достаточно ценное и мягко, чтобы не поранить ее нежной души, сказать, что все кончено. Но все деньги ушли на оплату долгов, и Поль с ужасом понял, что дарить ему нечего, кроме книг, одежды и кота. С минуту Поль всерьез обдумывал кандидатуру кота, но тот как раз заорал, требуя еды, и маг решил, что не стоит обременять прекрасную девушку столь грубой животиной.

У него, правда, было кольцо… Он купил его в гномьей лавке и хотел подарить месяца через два… или три… когда их отношения станут действительно серьезными. Но жизнь не оставила ему этих двух или трех месяцев. Что же! Он все объяснит, она не поймет превратно…

Они встретились в центральном парке, возле клумбы, где цвели прекрасные белые розы самого знаменитого сорта. Алехандрина была так свежа и прекрасна, что у Поля в горле встал комок. Он запомнит ее навсегда такой, а она запомнит его. И может быть, старшего сына она назовет в его честь…

Ну или хотя бы внука!

Он нащупал в кармане бархатную коробочку, и это придало ему смелости.

— Алехандрина! — начал он заготовленную речь. — Дорогая! Мне нужно о многом с вами серьезно поговорить. Но сперва прошу вас, примите это от меня…

Он хотел добавить: «На память», — но не успел. Алехандрина Родригес Диас, пылкая и порывистая, как всегда, в одно мгновение надела кольцо на палец и кинулась Цвирту на шею. Поль сам не понял, как это вышло, но через пару минут обнаружил себя страстно целующимся с Алехандриной.

Отступать было поздно. Все заготовленные речи теперь никуда не годились. Он только что скомпрометировал доверчивое юное создание на глазах всего парка.

— Алехандрина, — быстро проговорил Поль, уворачиваясь от очередного поцелуя, — вы… станете… моей… женой?

Последнее слово он буквально вытолкнул из горла.

— Конечно, amore mió!

А что еще могла ответить ему бедняжка?!

3

— Что это ты такая радостная, mi pajarito? — ворчливо поинтересовалась синьора Паола Диас Фернандес. Ее дочь, напевая, кружилась посреди кухни. — Неужто твой Поль наконец…

— Ах, мама! Да, да! Он сделал мне предложение! — Довольная Алехандрина продемонстрировала матери кольцо. — И он подарил мне это! А ты знаешь, сколько оно стоит?

— У меня хорошая память, — невозмутимо ответила синьора Паола. — Как-никак, mi pajarito, ты твердишь мне об этом уже четыре месяца подряд. Твой гном мог бы взять и подешевле! Ведь стоимость этого кольца вычитается из вашего будущего семейного бюджета! Тебе нужно быть серьезнее, Алехандрина, ты теперь почти что замужняя женщина!

— Ах, мама, я так счастлива, так счастлива! — Алехандрина схватила руки матери и на мгновение прижала их к своему лицу. — А все благодаря вам!

Синьора Паола довольно улыбнулась. Год назад она настойчиво порекомендовала своей неразумной дочери обратить внимание на молодого, но весьма многообещающего ковенца. По здравом размышлении она пришла к выводу, что этот юноша, попав в руки достойной женщине, сможет достичь очень многого. Единственное, что огорчало и мать и дочь, — это вполне понятная робость будущего супруга. «Мужчины — такие робкие создания! — думала порой синьора Паола, вспоминая всех своих четырех мужей. — Они не боятся ни василисков, ни драконов, но просто сказать девушке: „Те quiero!“ — они страшатся больше всего на свете…»

Как хорошо, что у ее Алехандрины есть такая разумная мать!

4

Цвирт смотрел на комплекс сарайчиков, отчего-то гордо именуемый «палатами аррского конунга», и всеми силами старался скрыть свое разочарование. Здесь не было ни эльфийской утонченности, ни совершенства гномской отделки, ни броской роскоши, так любимой во дворце лыкоморского государя (да, бывали, бывали!). Здесь вообще ничего не было, кроме деревянных домиков, почти черных от времени, которые никто не удосужился даже покрасить. Маленькие оконца; купола-луковки; бывшая в моде еще до начала времен узорчатая резьба.

Чем тут восхищаться, скажите на милость?

Но все же он смотрел, прикрывая глаза от солнца, смотрел на темный шестигранный купол, четко вырисовывающийся на фоне летнего неба. Как это… странно, наверное, да… Он вдруг ощутил, что эти домики, небрежно разбросанные внутри высокого частокола, стояли здесь еще в те времена, когда корабли людей блуждали в Предвечном Океане, следуя за Вечерней Звездой. Время бурлило вокруг них, как море вокруг прибрежной скалы, — но даже в самый сильный шторм этот камень не оказывался под водой.

В тот момент Цвирт понял, почему золотой дракон появился именно здесь. Легко было представить, как над той башенкой, что кажется светлее прочих, вспыхивают на солнце огромные крылья.

— Эта башня посвящена Арведуэнн, — раздался рядом низкий, чуть хрипловатый голос той, кого звали Ланна даль Вирг. «Аррведуэнн»… Два звука «уэ» она слила в один, и слово прозвучало совсем не по-лыкоморски. Женщина тоже смотрела на башню, не щурясь против солнца, и глаза ее казались черными, как эти деревянные стены.

— Я впечатлен, — осторожно признался магистр Цвирт. Большего он сказать не мог, но этого и не требовалось.

Остальные молчали — и люди, и волкодлаки. Они стояли рядом, однако не смешивались, будто вода и масло. «До чего все-таки нам ближе эльфы и гномы! — вдруг подумал Поль Цвирт. — Казалось бы, оборотень — это человек и волк. Если убрать волка… а вот его-то убрать как раз не получается!»

— Идемте, — тише и мягче сказала Ланна. — Конунг ждет.

Она провела их по длинной наружной лестнице, взбиравшейся по стене сразу на второй этаж, и отворила узкую дверь. Маги прошли через анфиладу комнат, похожих друг на друга как две капли воды, несколько раз спустились-поднялись по невесть откуда взявшимся коротким лестничкам, а под ногами все тянулся и тянулся бесконечный ковер темно-красного цвета. Гномский он, что ли? Кажется, на нем были вытканы какие-то сюжеты, и Цвирт совершенно не понимал, зачем топтать такую красоту; но вот ковер кончился, и процессия остановилась перед высокой стрельчатой дверью со стеклянными витражными вставками.

Цвирт глянул на свою провожатую. Та отступила, вежливым кивком дав понять, что на этом ее миссия окончена. Кивнув в ответ, маг положил ладонь на узорную медную ручку. Она оказалась теплой — почти горячей. Нажать, чуть повернуть… дверь распахнулась от толчка, будто подхваченная порывом ветра, и изнутри дохнуло такой магической силой, что Поль машинально вскинул локоть, защищая лицо от яростного драконьего жара. Одновременно ему почудилось, что он идет ко дну и высоко-высоко над его головой сомкнулись темные воды.

Наваждение налетело на него как порыв ветра — и так же внезапно пропало. Поль медленно опустил руку и встряхнулся. В нем проснулось что-то вроде боевой злости, кровь быстрее побежала по жилам. Золотой дракон, стало быть! Ну а за ним — вся мощь КОВЕНа!

И где здесь этот хваленый аррский конунг?

Сжав зубы, Цвирт сделал шаг — первый, потом второй. Он ежесекундно ожидал нового магического шквала, но если то, что билось сейчас у него в голове, можно было выразить словами, они прозвучали бы так: «Я в своем праве!» Да, я не конунг и не дракон; что с того? Я выполняю свой долг! Я пришел не для того, чтобы подмахнуть какой-нибудь договор о правах Лыкоморья на сопредельную скирду! И Сигурд дель Арден — не пушистый щенок, обиженный злыми магами из КОВЕНа!