Книга Исход - Мария Круз

Но пулемётчику решил в голову стрелять, чтобы неповадно было в людей целиться. Подвёл перекрестье «льюпольда», нажал на спуск. Приклад тяжко толкнул резиновым затыльником в плечо, а пулемётчик просто исчез из прицела, лёг грудой тряпья в пыль. Передёрнув большим пальцем затвор, влепил вторую пулю главарю в грудь — он ещё сообразить ничего не успел.

При стрельбе на таком расстоянии у хорошего, быстрого стрелка есть временная фора. Пара секунд после первого выстрела, пока звуковая волна ещё не достигла противника, и время на его реакцию, которое зависит от выучки и нервов. Поэтому два гарантированных поражения у хорошего снайпера есть почти всегда. Моим вторым гарантированным стал главарь. Пуля ударила его в середину груди, отшвырнув на тело пулемётчика.

Двое, залёгшие у колёс ближайшего ко мне «волка», завертели головами, начали разворачиваться в мою сторону. Пулемётчик же на крыше ничего не заметил, продолжая азартно долбить длинными очередями в сторону периодически появляющегося вдалеке вездехода.

Я перевёл прицел на тех двоих, что контролировали водителей. Один так и был ко мне спиной, второй же начал башкой вертеть. Ну извини, ты первым будешь. Винтовка снова грохнула, внимательного сбило с ног, бросило перед его напарником. Удар пули такого веса — не шутка, это как кувалдой. Напарник испугался, дёрнулся. Но не туда, куда надо, а попытался укрыться от пулемёта Бониты, повернулся боком. А чего выцеливать, такая пуля куда угодно попадёт — мало не покажется. Ему я в плечо прицелился, пальнул, — и этого тоже снесло, повалило.

Прицел на «лендроверы», откуда уже двое начали постреливать в мою сторону, правда, не слишком метко. Ещё патрон в магазине остался — он тому, который одиночными стреляет, и оптика у него какая-то. Второй сдуру палит, ещё час пристреливаться будет. Навёл волосяной крестик прямо в лицо, выстрелил. Красное облако на месте головы: как по горшку с борщом.

Лежавший запаниковал, пополз под машину укрываться, а который за рулём сидел, тоже опасность почуял — решил с места рвануть. И прокатился по спине ползущего. Вездеход подкинуло, пулемётчик от толчка ствол в небо задрал, но спуск жать продолжал. Что тут началось на дороге! Перееханный орёт и в пыли корчится, пулемётчик тоже орёт и за руку держится — видимо, под откат затвора рука попала, когда пулемёт перекосило стволом в небо. Водила по тормозам снова дал: видимо, вообще растерялся. Пулемётчик с дальней машины наконец понял, что что-то не так — он с самого начала потолковей выглядел, — но эти уроды ему сектор перекрыли начисто.

Пока они там так веселились, я магазин сменил и через окно водителю в башку пулю пустил: пусть так и стоит, меня от остальных защищает. Пулемётчик заметил, что коллега скончался, задёргался, пытаясь провалиться в люк, но зацепился разгрузкой за что-то, застрял. Раздавленный вообще так орал, что слышно было по ту сторону гор, наверное.

Следующую пулю я потратил на второго пулемётчика, который в дальней машине сидел и пытался в моём направлении прицел взять. Вспышку он уже засёк, но пока только пристреливался. Пулемётчику я в грудь выстрелил — он сразу обмяк.

Водителя в этой машине не было, он вместе с ещё одним за колёсами укрыться пытался, но бестолково — так, чтобы и укрыться, и ещё меня в прицел взять заодно. Одному я в плечо пулю всадил, этого достаточно, наверняка смертельное ранение. Второй «калаш» выронил и сжался за колесом, исчез из поля зрения. Ладно, есть в кого ещё пострелять. Дальний «волк» тем временем с места тронулся, стараясь не выезжать из канавы, и пошёл вперёд, переваливаясь через кочки, не давая единственному толковому пулемётчику прицел взять. При этом канава была такой мелкой, что разве только колёса прикрывала.

Водителю я попал, кажется, в шею, машина резко дёрнулась вправо на склон, накренилась, затем плавно завалилась набок, а пулемёт вообще возможности вести огонь лишился. Стрелок сразу понял, что теперь оружие годится только для того, чтобы в дороге скважину бурить, нырнул внутрь — исчез из прицела.

Пока целей больше видно не было, я ещё раз магазин сменил, взял в прицел точку между колесом, за которым прятался тот, который автомат выронил, и «волком», в канаве застрявшим.

Тут за колесом начали фонтанчики пыли подниматься. Девушки, видя разгром и панику на дороге, резко дистанцию сократили, до двухсот метров приблизились прямо по дороге и начали из ПКМБ бандитов давить. Первому досталось тому, который в машине поближе залёг, которому пулемётом руку отшибло. Решил в героя сыграть — выбежал из машины прямо в мою сторону и в кювете в траву залег, автомат наизготовку взял. Тут его всего и застригло длинной очередью, только пыль поднялась на том месте.

«Умный» из дальнего «волка» решил в поля побежать, выскочив с обратной стороны. Я только частично его видел — больше ноги, но ноги окружило попаданиями пуль, он остановился, потом упал. Затем второй медленно подниматься начал, из-за колеса, уже с поднятыми руками.

Я сектор за сектором осмотрел поле боя. И не зря — в распадке между холмиками в траве мелькала камуфлированная спина ещё одного. Не знаю, где он раньше сидел, но в суете успел убраться с дороги и теперь бежал уже вдалеке, чувствуя себя в безопасности. По прямой чесал, не виляя. Я снова взялся за дальномер — 932 ярда. Не предел, но уже дальний выстрел даже из этой винтовки. Прикинул, что пуля упадёт почти на два с половиной метра, но скорость всё равно будет выше, чем шестьсот метров в секунду. Лететь будет секунду с небольшим, один и три примерно. Взял упреждение, прицелился на два роста выше, прямо по сетке, не трогая настройки прицела. Выстрел, удар в плечо. Бандит пробежал пару шагов, его дёрнуло вбок, и он свалился. Надо же… попал. Кажется, всё. Остался только раздавленный машиной — нечего ему мучаться. Прицелился по центру перекрестья, выстрелил. Теперь точно всё.

Сдавшийся так и стоял посреди дороги, подняв руки. Я рассмотрел его в прицел — мелкий, тощий, стриженый, кисти рук аж синие от татуировок. Взял его в перекрестье, сказал в микрофон:

— Держу пленного. Аккуратненько приближайтесь и берите его.

— Принято.

«Перенти» медленно тронулся с места и поехал по дороге в сторону конвоя. Пулемёт был всё время направлен на стоящего бандита. Метрах в десяти от него машина остановилась, из неё вышла Джей-Джей, достала из кобуры «питон» и навела в грудь стоявшему. Затем через борт спрыгнула Мария Пилар, держа правую руку на кобуре с «глоком», а в левой неся моток тонкой нейлоновой верёвки, которую мы возили с собой на «всякий пожарный». Не перекрывая сектора своей подруге, Мария Пилар обошла бандита по дуге, приблизилась сзади, что-то сказала, после чего тот положил руки на голову, схватила его за запястье, подбила под колено и опрокинула на землю лицом вниз. Джей-Джей подошла ближе, продолжая держать того на прицеле, а Бонита с удивительной сноровкой связала тому запястья.

Вот теперь всё окончательно и бесповоротно. Я вздохнул глубоко, вытер пот, чувствуя, как на меня начинает накатывать мандраж.

Тем временем лежавшие на дороге люди начали подниматься, один мужчина подобрал винтовку возле тела своего охранника. Из кузова грузовика никто не выбирался, поэтому я решил, что сидящих там ещё и привязали.