Книга Живой металл - Абрахам Грэйс Меррит

Хэммонд и Рейнольдс около трех часов ночи заказали себе еще кофе. Когда Рейнольдс разливал его по чашкам, руки его заметно дрожали. Хэммонд сказал:

— Вы не спали две ночи. Ложитесь на кушетку.

— Вы тоже не спали.

— Я спал, когда вы дежурили.

— Я не могу спать. Я представляю себе, что будет, если заснет кто-нибудь из них, — он указал на длинный ряд дверей.

— Меня это тоже беспокоит.

Около семи часов утра из своей комнаты вышел Двойной Макс.

— Профессор, они ее нашли. Я чувствую там просто воздух.

Хэммонд сорвал трубку с рычага.

— Дайте мне Сиэтл — бюро ФБР!

Пока они ждали ответа, Двойной Макс спросил:

— Что теперь, профессор?

Рейнольдс попытался собрать разбегающиеся мысли.

— Теперь вы должны успокоиться.

— Только тогда, когда все это закончится. Кто на Толидо? Я знаю этот город.

— Э… малыш Барнс.

Хэммонд установил связь, выслушал доклад и осторожно положил трубку на рычаг.

— Они нашли ее, — прошептал он чуть слышно. — Она была в море.

— Я же говорил, что она мокрая, — сказал Двойной Макс. — Теперь о Толидо…

— Хорошо. Скажите мне, когда сможете взять его на себя, тогда мы позволим Барнсу отдохнуть.

Мак-Клинток ворвался в помещение около семи тридцати, за ним следовал Хэнби.

— Доктор Рейнольдс! Полковник Хэмбонд!

— Тише! Если вы напугаете моих людей…!

Мак-Клинток сказал несколько тише:

— Признаюсь, я возбужден. Но это важно. Они нашли бомбу в Сиэтле и…

— Да, да, стрелок Эндрюс уже сказал нам об этом.

— Что? Откуда он это знает?

— Безразлично, — вмешался Хэнби. — Важно лишь то, что взрыватель уже сработал, когда нашли бомбу. Теперь мы знаем наверняка, что это ваши люди спасли город.

— Теперь с ними покончено, — добавил Мак-Клинток. — Я должен все взять на себя, — он нагнулся над телефоном. — Связист? Соедините меня по прямому проводу с Белым Домом.

— Что вы подразумеваете под словами «взять на себя»? — медленно спросил Рейнольдс.

— Что? Ну, именем президента я беру на себя всю власть. Следите, чтобы эти люди ни на мгновение не расслаблялись!

— Но что вы хотите делать конкретно?

— Ничего, доктор, — поспешно сказал Хэнби. — Мы только установим связь с Вашингтоном.

Они стали ждать дальше. Рейнольдс подавил свои чувства к Мак-Клинтоку, взял чашку кофе и бросил в рот таблетку бензедрина. Он надеялся, что и его люди наглотались этого снадобья достаточно, но не чрезмерно. Только миссис Уилкинс ни за что не хотела к нему прикасаться. Он хотел спросить ее или кого-нибудь другого, как обстоят дела, но знал, что этого делать нельзя. Каждая бомба была скована тонкими ниточками мыслей, и отвлечься на долю секунды — значило потерять слишком многое.

Вспыхнула лампочка внешней связи, и Хэнби взял трубку.

— Конгресс заседает весь день, — сообщил он, — а президент выставил встречный ультиматум: они должны найти и обезвредить бомбы, или мы начнем бомбить их страну, — лампочка вспыхнула снова, и опять трубку взял Хэнби. Лицо его просветлело. — Нашли еще две бомбы, — сказал он. — Одну в Чикаго, точно там, где указал наш человек, а другую в Кэмдене.

— Кэмден? Как ее нашли?

— Всех агентов противника, конечно, сразу же арестовали. Среди них был парень, которого они без допроса отправили в Кэмден, и это сильно его обеспокоило: он, конечно, знал, что находится в полутора километрах от бомбы. Кто из ваших людей курирует Кэмден?

— Мистер Димуиддл.

— Старик с больными ногами?

— Верно. Почтальон на пенсии. Генерал, мы предполагаем, что в каждом городе имеется только по одной бомбе?

— Конечно, нет! — ответил Мак-Клинток. — Эти люди должны…

— Разведывательное управление считает, — прервал его Хэнби, — что каждый город минирован только одной бомбой, за исключением Нью-Йорка и Вашингтона. Если бы у них было больше бомб, то в списке было бы больше городов.

Рейнольдс пошел освободить Димуиддла от вахты, внутренне злясь на Мак-Клинтока.

Димуиддл был не особенно удивлен.

— Некоторое время назад давление исчезло, а потом… гм, я думал, что прозевал ее. У меня появилось ужасное чувство, что она взорвалась. Теперь я знаю, что ее просто разобрали.

Рейнольдс попросил его успокоиться, подготовиться и помочь еще кому-нибудь. Они остановились на Филадельфии; Димуиддл когда-то там жил.

Вахта продолжалась. Миссис Эпстайн нашла три бомбы, но из этих городов пока не сообщили, верно ли она их увидела. Рейнольдс вынужден был и дальше охранять эти города. Потом ясновидящая пожаловалась, что ее «зрение» отказывает. Рейнольдс пошел к ней в комнату и сказал, что она должна успокоиться; Мак-Клинток был недоволен этим решением.

Наступил полдень. Пошла вторая половина дня. Рейнольдс был озабочен, как распределить людей, чтобы они могли хоть немного отдыхать. Сорок три человека на тридцать один город. Если бы у него было хотя бы по двое на каждый город! Может быть, каждый из них сможет охранять по два города? Нет, слишком рискованно.

Барнс проснулся и снова взял на себя Толидо, освободив при этом Двойного Макса. Можно ли ему дать Кливленд? Норман еще ни о чем не сообщил, а у Двойного Макса на счету было уже две бомбы. Удивленный юноша-негр даже впал в легкую истерику, в то время, как Двойной Макс… У Рейнольдса появилось чувство, что этот человек может выдержать без сна хоть неделю.

— Нет! Он не мог доверить Кливленд усталому человеку. Конечно, Димуиддл взял на себя Филадельфию, и можно нацелить на Хьюстон Мэри Гиффорд, когда та проснется. Поэтому Хэнк мог поспать, прежде чем взять на себя Индианаполис и вследствие этого…

Это была шахматная партия со всеми фигурами и пешками, и он не имел права на неверный ход.

Мак-Клинток пощелкал тумблерами и внезапно вскочил.

— Тут кто-то спит!

Рейнольдс проверил номер.

— Конечно, это в комнате близнецов. Они меняют друг друга. Допускаю, что вы услышите храп также в двадцать первом, тридцатом, восьмом и девятнадцатом номерах — там тоже спят. Так и должно быть, потому что они не на вахте.

— Ну, хорошо, — Мак-Клинток, казалось, успокоился.

Рейнольдс снова нагнулся к пульту, и Мак-Клинток сразу же после этого фыркнул.

— Кто в комнате номер два?

— Подождите. Это Норман Джонсон. Кливленд.

— Может быть, вы хотите сказать, что он на вахте?