Книга Ложный след - Хеннинг Манкелль

— Я покажу вам фотографию, — сказал он. — Ваша задача — ответить на простой вопрос: знаете ли вы человека, который изображен на этом снимке.

— Вы не можете обойтись без этого пустого драматизма? — поморщилась Элизабет Карлен.

Ее надменно-равнодушный тон не нравился Валландеру, но он смолчал.

— Мы разыскиваем человека, который совершил четыре убийства, — терпеливо пояснил он. — У всех убитых сняты скальпы. Одному убийца выжег глаза кислотой. Другого засунул головой в духовку.

— Он псих, и ему нечего разгуливать на свободе. Это ясно, — спокойно сказала она. — Может быть, посмотрим на фотографию?

Валландер пододвинул к ней карточку и приглашающе кивнул. Элизабет Карлен перевернула снимок. Ей широко улыбнулась Луиза Фредман.

Валландер наблюдал за лицом женщины, сидевшей напротив. Она взяла фотографию в руки и задумалась. Прошло почти полминуты. Наконец она покачала головой.

— Нет, — сказала она. — Раньше я никогда ее не встречала. По крайней мере, я ее не помню.

— Подумайте еще. Это очень важно, — сказал Валландер, чувствуя подступающее разочарование.

— У меня хорошая память на лица. Я впервые вижу это лицо. А кто она такая?

— Не имеет значения. Вспомните как следует.

— Где я должна была ее видеть? В доме Оке Лильегрена?

— Да.

— Но мы могли с ней разминуться.

— Вы бывали не на всех вечеринках?

— В последние годы — почти на всех.

— Что значит «в последние годы»?

— Может быть, года четыре.

— Но она могла там бывать?

— В общем, да. Есть категория мужчин, которые предпочитают молоденьких девочек. Бедалаги.

— Кто бедалаги?

— Да эти мужчины: только и мечтают, как бы переспать с собственной дочерью.

Валландер снова почувствовал, что начинает сердиться. Элизабет Карлен прямо ответила на его вопрос. Но равнодушие этой женщины его раздражало. Она была одной из тех, кто вовлекал в преступный бизнес все новых несмышленых девочек, тем самым разрушая их жизнь.

— Если вы не можете сказать, бывала ли она на вечеринках Лильегрена, то кто может это сделать?

— Никто.

— Отвечайте как положено. Кто может это сделать? Мне нужны имя и адрес.

— Все происходило анонимно, — пояснила она. — Таково было правило, установленное Лильегреном. Мы знали друг друга в лицо. Но визитными карточками не обменивались.

— Откуда брались девушки?

— Из разных мест. Дания, Стокгольм, Бельгия, Россия.

— Их доставляли для участия в какой-нибудь вечеринке и потом они исчезали?

— В общем, да.

— Но ведь вы живете здесь, в Хельсингборге?

— Из Хельсингборга я была единственной.

Валландер взглянул на Шёстена, будто желая убедиться, что разговор движется в нужном русле. После этого он продолжил.

— Девушку на фотографии зовут Луиза Фредман, — сказал он. — Это имя вам что-нибудь говорит?

Она насупила брови.

— А разве его не так же звали? Того убитого? Разве его фамилия не Фредман?

Валландер кивнул. Она снова взглянула на фотографию. Казалось, это обстоятельство на мгновение взволновало ее.

— Так это его дочь?

— Да.

Она вновь покачала головой.

— Я никогда ее не видела.

Валландер знал, что Элизабет Карлен его не обманывает. Ей незачем было врать. Разве только у нее были какие-то скрытые, неизвестные ему причины? Валландер пододвинул фотографию к себе и стал вертеть в руках, будто желая, чтобы Луиза Фредман оставалась участницей их разговора.

— Вы бывали у человека по имени Густав Веттерстедт? — спросил он. — В Истаде?

— Что мне там делать?

— То же, что и обычно. Он был вашим клиентом?

— Нет.

— Вы уверены?

— Да.

— Вы совершенно уверены?

— Да.

— Случалось ли вам бывать в доме Арне Карлмана? Он торговал предметами искусства.

— Нет, не случалось.

Валландеру пришла в голову мысль. Может быть, она просто не знала их по именам?

— Сейчас вам покажут еще несколько фотографий, — сказал он, вставая. Они с Шёстеном вышли за дверь.

— Что ты обо всем этом думаешь? — спросил Валландер.

Тот пожал плечами.

— Думаю, она не врет, — сказал он.

— Нам нужны фотографии Веттерстедта и Карлмана. И Фредмана тоже. Они есть в деле.

— Которое лежит у Биргерсона, — подхватил Шёстен. — Я принесу их.

Валландер снова вернулся в комнату и предложил ей кофе.

— Предпочитаю джин с тоником.

— Бар еще не открылся.

Элизабет Карлен улыбнулась. Ответ ей понравился. Валландер снова вышел в коридор. Элизабет Карлен была очень красивой женщиной. Очертания ее тела угадывались под тонкой материей платья. Валландер вспомнил о Байбе: должно быть, теперь она в ярости, оттого что он до сих пор ей не позвонил. Показался Шёстен с пластиковой папкой в руках, и они вместе вернулись в кабинет. Элизабет Карлен курила. Валландер положил перед ней фотографию Веттерстедта.

— Лицо мне знакомо, — сказала она. — Я видела его по телевизору. Это не он резвился с проститутками в Стокгольме?

— Может, не только в Стокгольме?

— Может. Но не со мной, — сказала она все тем же безразличным тоном.

— И вы никогда не бывали в его доме в Истаде?

— Никогда.

— Вы знаете кого-нибудь, кто там бывал?

— Нет, не знаю.

Валландер поменял фотографию. Теперь перед ней был Карлман. Он стоял рядом с каким-то произведением современного искусства. Если Веттерстедт на фотографии был серьезен, то Карлман улыбался во весь рот. На этот раз ей не пришлось качать головой.

— Я его видела, — уверенно сказала она.

— У Лильегрена?

— Да.

— Когда это было?

Валландер заметил, что Шёстен полез в карман за записной книжкой. Элизабет Карлен задумалась. Валландер исподтишка разглядывал ее тело.

— Примерно год назад, — сказала она.

— Точно?

— Да.

Валландер кивнул. Становится горячо. Еще один встал на свое место, подумал он. Теперь остается только найти нишу, в которую мы поместим Бьёрна Фредмана.

Он показал его фотографию Элизабет Карлен. Фредман играл на гитаре. Снимок был сделан в тюрьме, видимо, довольно давно: у Фредмана были длинные волосы и брюки-клеш. Фотография уже успела выцвести.