Книга Уроки милосердия - Джоди Пиколт

— Сейдж! — восклицает Адам.

Не знаю, как ему удалось произнести мое имя и не покраснеть. Интересно, а его сердце колотится так же сильно, как мое? Заметила ли что-нибудь его жена?

— Ой! — пытаюсь я разыграть изумление. — Привет!

— Шэннон, это Сейдж Зингер. Ее близкие — в числе наших клиентов. Сейдж, это моя жена.

Меня замутило оттого, как он меня представил. С другой стороны, чего мне было ожидать?

Адам бросает взгляд на Лео, ожидая, когда его представят. Я беру Лео под руку. Следует сказать, он не смотрит на меня как на сумасшедшую.

— Знакомьтесь, Лео Штейн.

Лео протягивает руку Адаму, потом его жене.

— Очень приятно.

— Только что ходили на фильм с Томом Крузом. Вы смотрели? — заводит светскую беседу Адам.

— Пока нет, — отвечает Лео.

Я едва сдерживаю улыбку, Лео, наверное, думает, что «новый» фильм с Томом Крузом — это комедия 1983 года «Опасный бизнес».

— Мы достигли компромисса, — вступает Шэннон, — пистолеты и враги — для мужа, а Том Круз — для меня. Хотя я согласилась бы смотреть, как сохнет краска, — лишь бы вырваться из дома, оставив детей на няню.

Она улыбается, ни на секунду не отводя взгляда от моего лица, словно пытается доказать нам обеим, что мой шрам нисколько ее не смущает.

— А у меня нет детей, — отвечаю я.

«Да и мужа никогда не было».

Лео обнимает меня за плечи.

— Пока нет.

Когда я с приоткрытым от удивления ртом поворачиваюсь к нему, на его губах играет улыбка.

— Я прослушал, где вы познакомились с Сейдж? — спрашивает он у Адама.

— На работе, — хором отвечаем мы.

— Не хотите к нам присоединиться? — предлагает Лео.

— Нет! — поспешно отвечаю я. — Я имею в виду, мы уже уходим.

Поняв намек, Лео улыбается и встает.

— Вы же знаете Сейдж, она не любит, когда ее заставляют ждать. Если вы понимаете, о чем я.

Он прощается, обнимает меня за талию и уводит из кафе.

Как только мы заворачиваем за угол, я набрасываюсь на него:

— Что, черт побери, это было?

— По твоей реакции я понимаю, что это был парень, которого у тебя, по твоим же словам, нет. С женой.

Лео решает отбросить официоз и переходит на «ты».

— Ты говорил так, как будто я твоя подружка… как будто мы… ты и я…

— Спим вместе? Разве ты не хотела заставить его так думать?

Я закрываю лицо руками.

— Я не знаю, что хотела, чтобы он думал.

— Он полицейский? Меня терзают смутные сомнения…

— Он владелец похоронного бюро, — отвечаю я. — Мы познакомились, когда умерла моя мама.

Брови Лео ползут на лоб.

— Ничего себе! Такого я не ожидал.

Я наблюдаю на его лице обычную смену эмоций, когда он складывает два и два: этот человек касается трупов; этот человек касался меня.

— Это его работа, — возражаю я. — Ты же не разыгрываешь в спальне сцены парада победы союзников.

— Откуда ты знаешь? Я чем-то похож на Эйзенхауэра. — Лео останавливается. — Как бы там ни было, мне жаль. Наверное, огромное потрясение — узнать, что парень, в которого ты влюблена, женат.

— Я это знала, — признаюсь я.

Лео качает головой, как будто не может выразить свои чувства словами. Я вижу, что он смущен.

— Это меня не касается, — наконец произносит он и торопится к машине.

Он прав. Его это совершенно не касается. Он не знает, что значит любовь для такой, как я. У меня есть три пути: 1) страдать в одиночестве; 2) быть женщиной, которой изменяют; 3) быть той, с которой изменяют.

— Эй, — кричу я, догоняя Лео, — у тебя нет права меня судить! Ты ничего обо мне не знаешь.

— Если честно, я знаю о тебе многое, — возражает Лео. — Я знаю, что ты смелая. Настолько смелая, что позвонила мне в контору и открыла шкатулку с кошмарами, которая могла бы всю твою жизнь оставаться закрытой. Знаю, что ты любишь бабушку. Знаю, что сердце у тебя такое большое, что ты мучаешься, размышляя, сможешь или нет простить человека, совершившего смертный грех. Сейдж, ты выдающаяся во многих смыслах, поэтому должна меня извинить, если я несколько разочаровался, когда узнал, что ты не такая белая и пушистая, как я думал.

— А ты? Разве ты не совершал ошибок? — ввязываюсь я в бессмысленный спор.

— Совершал. И немало. Но я не возвращался и не наступал на одни и те же грабли.

Не знаю почему, но разочарование Лео ранит меня больнее, чем неожиданная встреча с Адамом и Шэннон.

— Мы расстались, — объясняю я. — Все слишком запутано.

— Ты все еще его любишь? — спрашивает Лео.

Я открываю рот, но не издаю ни звука.

Мне нравится чувствовать себя любимой.

Мне не нравится знать, что я всегда буду на втором месте.

Мне нравится, что иногда, когда я грущу, я не одна.

Мне не нравится, что такое происходит нечасто.

Мне нравится, что я не должна перед ним отчитываться.

Мне не нравится, что он не отчитывается передо мной.

Мне нравится быть рядом с ним.

Мне не нравится, когда его нет рядом.

Я молчу, и Лео отворачивается.

— В таком случае все предельно ясно, — говорит он.

Ночью я сплю так, как не спала уже много месяцев. Не слышу, как звонит будильник, и просыпаюсь только от телефонного звонка. Я сажусь и хватаю мобильный, ожидая услышать голос Лео. После вчерашней ссоры он был со мной предельно вежлив, но установившиеся приятельские отношения исчезли. Когда он вез меня домой, то говорил исключительно о деле, о том, что будет, когда он получит посылку с фотографиями.

Наверное, оно и к лучшему — относиться к нему как к коллеге, а не как к другу. Я только не могу понять, как могла потерять то, чего вообще не имела.

По-моему, мне приснилось, что я перед ним извиняюсь. Хотя не уверена, что понимаю, за что именно.

— Я хотела поговорить с тобой о вчерашнем, — выпаливаю я в трубку.

— Я тоже, — на другом конце провода отвечает Адам.

— Ой, это ты!

— Не слышу радости в голосе. Я все утро с ума сходил и еле выкроил пять минут, чтобы тебе позвонить. Кто этот парень?

— Ты шутишь, да? Ты не можешь обижаться, что я пошла поужинать с кем-то другим…

— Послушай, я знаю, ты злишься. И помню, что ты настаивала, чтобы какое-то время мы были врозь. Но мне не хватает тебя, Сейдж. Я хочу быть только с тобой! — уверяет Адам. — Все не так просто, как ты думаешь.