Книга В лабиринте тайн - Алла Соловьева

– Но ведь мне можно было рассказать правду!

– Они даже не знали, проявятся ли в тебе какие-то способности мракаура.

Я вздохнула. Никто не представлял, чего ожидать от ребенка-полукровки. Странно, что мы с Елизаром вообще появились на свет! Наверное, генетика, как и эволюция, иногда способна преподнести сюрприз. Но, по крайней мере, теперь понятно, почему я отличаюсь от всего клана. Будто подслушав мои мысли, Елизар поднес мои ладони к лицу и, перевернув тыльной стороной, осторожно провел по своим щекам. Наслаждаясь прикосновением, он на секунду сомкнул ресницы.

– К тому моменту, когда мы с Николаем заговорили о тебе, – продолжил Тагашев, – Вязин уже знал мою историю и начал смотреть на тебя по-другому. Он испугался, потому что понял: если о тебе узнает Виктор, тебя могут начать преследовать, так же как преследовали меня. Это стало второй и уже более веской причиной молчания.

– И долго вы собирались скрывать от меня правду? – с горечью спросила я. – Рано или поздно способности бы проявились, и я бы начала задавать вопросы!

– До тех пор, пока способности не раскроются, – грустно улыбнулся Елизар. – Так сказал Николай. Я пытался его переубедить, говорил, что мракаур уже просыпается в тебе, и если ты не узнаешь обо всем заранее, то будешь напугана. Но раскрывать тайну твоего рождения он не торопился.

– А закон? Нас он касается? – чувствуя, как сжимается сердце, спросила я. – Или ты всего лишь прикрывался им?

Во взгляде Тагашева появилось что-то необъяснимое.

– Если помнишь, о самом законе рассказал тебе не я. О нем ты услышала от Кирилла. Ты сама и все остальные считали тебя верлафом и должны были продолжать считать дальше. Я всего лишь озвучил, что ожидает оборотня и мракаура, которые посмеют быть вместе.

– Значит, снова ложь? Закон нас не касается! – Потупившись, я горько усмехнулась.

– Для всего мира вампиров он будет касаться нас всегда. Несмотря ни на что, меня будут считать мракауром, потому что я вырос среди них, а тебя – верлафом! Конечно, теперь Коншин узнал о твоем происхождении и уничтожение тебе уже не грозит, но нависла другая угроза. – Словно что-то недосказав, Тагашев отвернулся.

«Слабая отговорка», – чувствуя, как сердце сковывает холодом, подумала я.

– Насколько я понял, вы способны себя защитить, – будто вторя моим мыслям, неожиданно подал голос Дмитрий. Человек сидел, поджав под себя ногу. Смотрел он осуждающе. – Не знаю, о каком законе идет речь, но это не повод отказываться от девушки, которую любишь!

Марк вытянул ладонь в сторону смертного. Дескать, я полностью согласен.

Елизар посмотрел на брата, но промолчал. Выпустив мои ладони, он поднялся и подошел к клетке. Притихшие смертные, вероятно, не пропустившие ни слова, переводили взгляд с него на меня. Марк вздохнул, а я, уставившись в одну точку, так и сидела замершим истуканом. Интриги и тайны спутались в тугой плотный комок, который выбил из равновесия и неумолимо душил. Кусая губы, я обхватила руками колени и, покачиваясь, погрузилась в свои мысли, позабыв о времени: думала об отце и маме, размышляла о Николае и старалась не думать о Тагашеве.

Солнце, проникая сквозь воронку из листьев и нещадно опаляя макушку, описало дугу. Иногда слышались голоса Марка, Елизара и смертных, но в разговоры я не вслушивалась. Время от времени Тагашев садился рядом и странно, словно что-то обдумывая, смотрел на меня или, присаживаясь позади, обнимал за плечи, но, к счастью, вопросов не задавал. Наверное, дал возможность побыть одной, если так можно выразиться, ведь на маленькой платформе это нереально.

Глава 28

Семья рысей

Нас не преследовали. Вполне вероятно, затерявшись среди гор и ущелий, мы смогли сбить Охотников со следа, а может, они получили какой-то новый приказ. Я боялась, что Чернов не отстанет, сделает все, чтобы нас вернуть, но мракауры больше не появлялись. Платформа с клеткой двигалась довольно быстро. Продолжая сидеть и говорить с людьми, парни управляли нашим экзотическим транспортным средством, хотя со стороны казалось, что они даже не думают о нем. Мы летели почти над самой землей. К счастью, горная местность и бесконечные леса позволяли скрываться среди деревьев. Марк давно открыл клетку, но небольшая площадка особо разгуляться не позволяла, и уставшие за день люди, придерживаясь за прутья, выходили поочередно.

Голову я подняла только тогда, когда почувствовала отчетливый запах рысей. Не скажу что приятный: конечно, с волчьим не сравнить, но достаточно терпкий и стойкий. Неужели я сидела так долго и уже началась территория оборотней? Кажется, да. Солнце уже садится. Тихий плеск воды умиротворяет слух. Я огляделась. Камуфляж из листьев Марк уже убрал. Расплескавший рыже-желтые краски закат выкрасил лесную сонную речку, тянущуюся справа от платформы, в оранжево-желтую гладь. Пробиваясь сквозь тугие кроны деревьев, заходящие солнечные лучи, острые, как спицы, вывязывали на лесной травяной подложке ажурные световые узоры. Довольно тихо, но… запах оборотней совсем свежий. Кажется, Хранители были здесь совсем недавно. Развить дальнейшие мысли я не успела. Платформа качнулась и, сильно накренившись, опустилась между деревьями. Дно плиты действительно оказалось неровным.

– Думаю, сразу появляться в поселении не стоит, – тихо сказал Марк. – Нужно разведать. Мы далеко от основного города, нас могут здесь и не знать.

Марк был прав. Конечно, советник, возглавляющий эту семью, бывает у нас, видел Елизара и, возможно, видел меня, но до него еще добраться нужно. А вот Хранители, патрулирующие это поселение, даже главного советника Николая могут не знать в лицо. К тому же должность Елизар занял недавно. И нет никаких гарантий, что Тагашева и Ланбина не примут за обычных мракауров. Задавать вопросов врагам оборотни не будут – набросятся сразу, а пока мы будем объяснять, кто-нибудь из нас троих вполне может пострадать.

– Говорить об этом уже поздно, – отвечая на слова Марка, нахмурился Елизар.

Спрыгнув с платформы, он подал мне руку.

Весьма кстати. Ноги закостенели до такой степени, что ступней я не чувствовала. Представляю, как устали сидящие в клетке смертные. Причину беспокойства Тагашева я почувствовала сразу, а вот увидела – только сейчас. Девять грациозных и очень крупных рысей с длинными серебряными когтями беззвучно обступали платформу. Двигаются намного тише волков. В песочно-желтых, будто обведенных черной подводкой, глазах плеснулась ненависть. Послышалось громкое шипение. Ноздри хищников судорожно сжимались. Словно защищая, Тагашев прижал меня к себе. Кажется, он хотел что-то сказать верлафам, но брат его опередил.

– Эй! Эй! Эй! – Марк спрыгнул с плиты. – Ребят, да вы что, обалдели, что ли? Может, не стоит сразу нападать на дочь Николая Вязина и его главного советника? Подраться я, конечно, никогда не против, но не с Хранителями же!

Я вздохнула. Ага, глядя на трех грязных вампиров с клеткой со смертными позади, так они и поверят. Но вопреки моим ожиданиям рыси остановились. Короткие, словно обрубленные хвосты перестали лихорадочно извиваться. Интонация рычания изменилась – они переговариваются. Вот только непонятно о чем. Оборачиваться вампирами что-то не торопятся. Разогнав кровь и выскальзывая из рук Елизара, я обернулась пантерой и тихо зарычала, показывая, что я верлаф. Один из оборотней трансформировался в невысокого, словно сбитого из тугих мышц парня. Светлые волосы с темными кончиками казались мелированными, но это только на первый взгляд. На самом деле волосы верлафа никогда не соприкасались с краской для волос – цвет натуральный.