Книга Все зависит от нас - Владислав Конюшевский

– Понял… Вдвоем поедем?

– Да.

Гусев висел на телефоне минут сорок. За это время я успел у Марата узнать, можно ли различить по воронке и картине разлета осколков, закладка это была или прилетевший снаряд. Оказывается – можно! И грамотный специалист это сделает на раз. То есть мои предположения были верны – выстрел из орудия с подрывом фугаса создаст картину несчастного случая. Тем более, этот участок дороги в принципе попадает в зону действия максимальной дальности гаубицы. Ни о каком прицельном обстреле, конечно, и речи нет, но шальной снаряд сюда может залететь, что и требовалось доказать. Только с другой стороны – все равно очень странно получается. Такого просто не может быть, чтобы влепить одиночный снаряд в воронку от фугаса, и любой эксперт моментально скажет, что тут была закладка, а гаубица только для отвода глаз пальнула. Поэтому для чего все эти сложности нужны были – непонятно.

А потом, когда Серега наконец излил душу начальству, мы поехали в дивизию. По пути я поинтересовался разговором:

– Что Иван Петрович сказал?

– Да в общем-то ничего хорошего. Он сейчас на доклад к Верховному идет, а нас ждет послезавтра, в Москве.

– Нас с тобой?

– Нас и Горбуненко…

– Угу, то есть твоего Филиппа в столице теперь крутить будут…

Гусев на эти слова только чертыхнулся и ответил:

– Да нормальный он мужик и служака честный. Может, его тот младшой просто оклеветал, чтобы от тебя отвязаться. Назвал первую знакомую фамилию и сдох, собака такая. Да и вы тоже хороши – считай, всей группой ни одного живого «языка» взять не смогли. Навыки, что ли, теряете?

– Слушай, не заводись по новой! Сейчас приедем и разберемся…

Но разобраться не получилось. По приезде в штаб дивизии Горбуненко на месте не нашли, а на вопрос, где искать начальника «десятки», последовал ответ, что он часа полтора назад укатил к танкистам в Тремпен. Меня как-то сразу начали терзать нехорошие предчувствия. С чего бы майор на ночь глядя к «мазуте» поехал? Причем, как мы узнали, его туда не вызывали, а он сам рванул. Связавшись со штабом танкового полка, выяснили, что СМЕРШевец к ним не приезжал. Гусев, видно, тоже почуял неладное, поэтому, взяв два отделения из комендантского взвода, мы двинули в Тремпен.

Уже было совсем темно, когда мы, следуя небольшой колонной, не доезжая километров пяти до городка, увидели на дороге солдат, стоявших возле уткнувшегося в кювет «виллиса». Я, глядя на толпу рядом с темнеющим силуэтом машины, сказал:

– Знаешь, Серега, зуб не дам, но вот на фофан с тобой готов поспорить, что там наш клиент. Сейчас выяснится, что это очередная автокатастрофа или случайная мина, на сто раз проверенной дороге…

Подполковник, не отвечая и не дожидаясь остановки машины, выскочил на ходу и тут же зычным голосом поинтересовался:

– Кто старший, что здесь произошло?

Жалко, что Гусев спорить отказался, а то бы я по его коротко стриженной башке такого леща влепил… Все потому, что, в кювете действительно валялась машина Горбуненко, а он сам и водитель, вытащенные солдатами, лежали тут же, возле обочины, накрытые одной плащ-палаткой.

Что случилось, нам объяснил сержант-пехотинец, который вел своих людей в расположение части. Сначала его отделение обогнал этот «виллис» и скрылся за деревьями. А через несколько минут оттуда послышалась пара очередей. Отделенный погнал свое подразделение бегом, но все, что они нашли, так это только заглохшую машину, съехавшую с дороги, и в ней два трупа. По мыслям сержанта, это прячущиеся немцы, которых хватало по окрестностям, завидев одиночную машину, не удержались и прошили ее очередями. В пользу этой версии говорила небольшая россыпь свежих гильз от MP-40, валяющихся недалеко от джипа. А сразу организованная пехотой проческа местности никаких результатов не дала.

– Я думаю – немного немцев было, поэтому они даже в бой не вступили, а сразу убежали, когда нас увидели. Скорее всего, вон к тому леску.

Сержант показал предположительное направление бегства фрицев, а я поинтересовался:

– Так вы их видели?

– Никак нет, товарищ капитан. Когда мы прибежали, тут уже никого не было. Только вроде звук машины слышался, но света фар видно не было, так что это, наверное, показалось…

– То есть ни вы, ни ваши люди своими глазами ничего не видели и лишь можете догадываться, как все произошло?

– Так точно!

– А звук, который после стрельбы слышался, от легковушки был или как от грузовика?

Сержант нахмурил лоб, но толком ответить не смог:

– Так это… я же говорю – еле слышно было. Дорога вон там поворот делает, и весь звук деревья глушат. Может, и показалось…

– А перед «виллисом» кто-нибудь проскакивал? Ну минут за пять-десять до него?

– Не знаю. Мы ведь, считай, как с проселка сюда вышли, так эта легковушка и проехала. А что там до нее было, бог весть…

Тут меня посетила очередная мысль:

– А машина? Когда машина проезжала, сколько там людей было, не заметили? Сзади кто-нибудь сидел?

Собеседник задумался, а потом покачал головой:

– Темнело уже, да и внимания особого не обратил. Видел только командира с водителем – это точно. А вот что сзади было – не заметил. Они быстро проскочили, плюс на машине тент натянут был…

– Может, кто из бойцов твоих видел? Или потом звук отъезжающей слышал?

– Сейчас узнаю. Разрешите построить отделение?

– Валяй.

Но и солдаты тоже не обратили на проезжающий джип никакого внимания и никакой уезжающей машины не видели и не слышали. Пока я все это выяснял, Гусев с комендантским лейтенантом ковырялся возле «виллиса», а теперь разглядывал трупы, подсвечивая себе фонариком. Сидя на корточках, он, видно, усек что-то интересное, поэтому махнул рукой:

– Илья, иди сюда! – И когда я подошел, направив световое пятно на голову мертвого водителя-ефрейтора, спросил: – Чего видишь?

Я присел рядом и, сунув нос ближе, разглядел только пулевое отверстие в голове трупа.

– Ну дырку вижу входящую, а что?

– А здесь?

Серега перевел фонарь на Горбуненко.

– Еще одну дырку…

– А еще у каждого по паре входных в туловище, с правой стороны спины… Теперь пойдем к машине.

Подойдя к джипу, он осветил пробоины в тенте и борту.

– Что скажешь?

Я ковырнул пальцем пробитый брезент, а потом, заглянув внутрь, полюбовался на то, как луч фонаря просвечивает сквозь отверстия, но особых мыслей от этого не прибавилось. Оглянувшись на полковника, пожал плечами и ответил:

– Что можно сказать – прямо какие-то снайперы работали. Двенадцать попаданий в машину, из них шесть пуль влепили исключительно точно.