Книга Малиновский. Солдат Отчизны - Анатолий Тимофеевич Марченко

Черевиченко:

Твёрд, решителен. С первых дней войны принял совершенно новые для него дивизии, в короткий срок изучив особенности каждой. В сложных условиях боя руководит войсками умело, а на участках, где создавалась тяжёлая обстановка, появлялся сам и личным примером бесстрашия и уверенности в победе воодушевлял войска. В течение месяца войны корпус Малиновского бессменно вёл упорные бои с превосходящими силами противника и вполне справился с поставленными задачами. Сам Малиновский за умелое руководство представлен к награде. Должности вполне соответствует.

Из воспоминаний генерал-полковника М.И. Повалия:

Уже в первые, безмерно тяжёлые месяцы войны генерал Малиновский сумел проявить себя как мужественный и искусный военачальник. В драматические дни августовских боёв под Днепропетровском, когда через Днепр на его восточный берег прорвались гитлеровцы, Р.Я. Малиновский был назначен начальником штаба, а вскоре и командующим 6 армией. Три недели руководимая им армия отбивала атаки противника, удерживая левобережные посёлки. Так и не прорвав нашу оборону — а ведь здесь использовалась основная ударная мощь танковой группы Клейста! — враг перенёс удары на другие участки. За проявленную в боях доблесть Р.Я. Малиновскому было присвоено звание генерал-лейтенанта, он был награждён орденом Ленина.

Из воспоминаний генерала армии Н.Г. Лященко:

В те трудные месяцы 1941 года 6 армия под командованием Р. Малиновского сдерживала натиск танковых дивизий Клейста под Днепропетровском. Силы были неравными — с тяжёлыми боями мы отступали. Под Изюмом заняли оборону, отражая яростные атаки врага. Я тогда командовал полком. В разгар боя меня позвали к телефону и я услышал в трубке спокойный голос Малиновского:

— Николай, прошу тебя как старого боевого друга: удержи рубеж до наступления темноты. Если оставишь позиции, потеряем технику: все наши машины застряли в пяти километрах восточнее города. Прошу, поговори с людьми, доложи, что решил...

Я был поражён — командующий просит! Мне даже показалось, что у него сдали нервы, но это было не так, в чём я позже убедился.

Я сделал, как он просил, — поговорил с командирами, передал просьбу командующего всему личному составу. И, почувствовав, что командующий обращается лично к каждому — не как к подчинённому, а как к человеку, — люди сделали невозможное. Полк устоял — мы спасли машины.

Из воспоминаний генерал-полковника М. Повалия:

В июле 1942 г., когда я работал в штабе Южного фронта старшим офицером оперативного отдела, произошла запомнившаяся встреча с Родионом Яковлевичем. Трудное время, тяжелейшая обстановка на фронте. Лавина дел свалилась на командующего, и всё же Родион Яковлевич счёл необходимым лично проинструктировать меня перед отправкой в 12 армию, уже оборонявшую Ворошиловград. Взяв цветные карандаши, он спокойно, основательно и быстро, но без тени спешки, нанёс на моей карте обстановку, разграничительные линии, все рубежи и сроки отхода. Меня поразила его выдержка. И впоследствии я не раз убеждался: выдержка не покидала его никогда, а свойственные ему точность и скорость принятия решений, в особенности неотложных, меня просто поражали. Я видел это и в тяжёлые дни отступления, и в его победных операциях.

Из автобиографии Р. Малиновского, написанной для личного дела, 1948 г.:

В июле 1942 г. Южный фронт, будучи глубоко охвачен с фланга и тыла войсками противника, не сумел удержать Новочеркасск и Ростов и оставил их без разрешения Ставки.

Из статьи Р. Малиновского для фронтовой газеты:

Мучительно больно оставлять свою землю врагу. Тяжело и стыдно, отступая, глядеть в глаза людям. И, когда пришлось оставить врагу наш чудный южный заповедник Асканию-Нову, я ощутил то же жгучее чувство стыда. Было нестерпимо горько оттого, что война пришла и сюда. Животные смотрели на нас с той же укоризной, что и люди. Хотелось опустить глаза.

Из книги маршала Советского Союза К.К. Рокоссовского «Солдатский долг»:

Прибыв на командный пункт 66 армии, я не застал там командарма. «Убыл в войска», — доложил начштаба армии генерал Корженевич и хотел было вызвать командарма на КП, но я сказал, что сам найду его. Я побывал на командных пунктах дивизий, полков. Добрался до КП батальона, но и здесь не удалось встретиться с командармом. Сказали, что он находится в одной из рот. Я решил отправиться туда. Нужно сказать, что в тот день здесь шла довольно оживлённая артиллерийско-миномётная перестрелка, и было похоже, что противник подготавливает вылазку. Где в рост по ходу сообщения, а где и согнувшись в три погибели, по полузасыпанным окопам добрел я до самой передовой. Здесь и увидел среднего роста коренастого генерала. После церемонии официального представления друг другу и краткой беседы я намекнул командарму, что вряд ли есть смысл ему самому лазать по ротной позиции, и порекомендовал выбрать более подходящее место, откуда будет удобнее управлять войсками. Родион Яковлевич замечание выслушал со вниманием. Лицо его потеплело:

— Я сам понимаю, — улыбнулся он, — но уж очень начальство донимает, вот и ухожу подальше от начальства. И людям, когда я здесь, всё же спокойнее.

Расстались мы друзьями, достигнув полного взаимопонимания. Конечно, на армию возлагалась непосильная задача, командарм понимал это, но обещал сделать всё от него зависящее, чтобы усилить удары по противнику.

Из воспоминаний Р.Я. Малиновского:

Это было поистине суровое время. 2-я Гвардейская армия получила задачу сосредоточиться севернее окружённой группировки гитлеровцев, состоящей из 22 дивизий. Наши войска располагались в заснеженной степи, прямо под открытым небом. И нужна была огромная организаторская работа, чтобы в этих условиях сохранить чёткость управления, подготовиться к боевым действиям. Будучи командующим армией, я постоянно чувствовал помощь, инициативу и энергию начальника штаба армии.

Противник намеревался прорваться к своим окружённым войскам. Для этого готовился удар группы генерал-фельдмаршала Манштейна с юга из района Тормосина и Котельниково. Один из наиболее опытных генералов вермахта, Манштейн, самоуверенно радировал окружённому Паулюсу: «Будьте уверены в нашей помощи».

Силы этой группы были действительно большие. Отразить их удар, разгромить Манштейна и не допустить его продвижения к окружённой группировке — эта почётная и ответственная задача была поручена нескольким армиям, и среди них главную роль выполняла 2-я Гвардейская армия как наиболее сильная и боеспособная.

Вместе с С.С. Бирюзовым мы проводили бессонные ночи, готовясь к решающему сражению, разрабатывались планы трудной переброски войск: надо было на сотню с лишним километров двинуться навстречу Манштейну; штабам готовились различные данные для постановки боевых задач, организовывалось взаимодействие с соседними армиями. Тогда я увидел Сергея Семёновича непосредственно в боевой работе и не мог не оценить в нём больших способностей военного руководителя, организатора боевой деятельности войск. Что касается Манштейна, в которого очень верил Гитлер, то он оказался