Книга Физиология вкуса - Жан Антельм Брийя-Саварен

Выбор наук

Хватит за славой гоняться,В ее милостях нету приятства;И уж точно от нас не убудет,Коль историю кто-то забудет;История – тлен,А ждешь перемен —Пей вино наших предков взамен,Коли старое – худо не будет! (2 раза)

От химии я отрекаюсь,Уж слишком горька на вкус.Я изменил ей, каюсь,Гурманом теперь зовусь.Забросил я и астрономию,К звездам забывши путь,Но, выбрав себе Гастрономию,Верность хранить ей берусь. (2 раза)

Молодым я читал постоянноИ от этого сделался сед.Спрашивал беспрестанноУ семи мудрецов ответ.Но, ничего не усвоив,Не дожидаясь бед,Ленюсь теперь неустанно,О как сладостен этот грех! (2 раза)

Я был силен в медицине,Но мне больше она не нужна,С нею порвал я ныне —Лишь для смерти она годна.Вот кухня – другое дело,Влюблен я в нее до сих пор,Повар – наш лекарь умелый,А лучший аптекарь – третёр! (2 раза)

Но эти труды суровы,А я на закате дняХотел бы чего-то нового,Чтоб малость развлечь себя.И вот я к Любви приближаюсь,Презрев ропоток недотрог,И, в эту игру погружаясь,Хоть вечно играть готов. (2 раза)

Следующий рождался на моих глазах, потому я и вставил его сюда. Трюфель – сегодняшнее божество, хотя это идолопоклонство, возможно, и не делает нам чести.

Экспромт

Выпьем же! К благой молитве,Чтоб не пасть в галантной битве,Мы добавим поскорейМякоть черных трюфелей,Подкрепляя наслажденьеЭтим даром Провиденья,Что ниспослан для ЛюбвиВ дни счастливые твои!

Сочинено г-ном Б. де В., взыскательным ценителем и любимым учеником Профессора.

Заканчиваю я стихотворением, которое относится к «Размышлению XXVI».

Я хотел положить его на музыку, но не преуспел так, как мне бы хотелось; кто-нибудь другой сделает это лучше, особенно если соответствующим образом настроится.

Тут требуется сильная гармония, и надо выделить второй куплет, когда больной испускает последний вздох.

АГОНИЯ

Физиологический романс

Увы! Жизнь чувств моих слабеет,Мой взор угас, осталось тело без тепла.Луиза вся в слезах и, трепеща, бледнеет —Ее рука согреть мне сердце не смогла.Уже откланялись залетные друзья,Чтоб в дом мой боле не вернуться,Уходит врач, поспешность не тая,Кюре приходит – вечности коснуться,И умираю, умираю я…

Хочу молиться – только как, не знаю,Хочу сказать – и не хватает слов;А звон в ушах сильнее раздражает,В глазах витает что-то вроде снов.Вот, света не взвида́в, изнемогаю,В груди стесненье, будто слышу зов,Пытаюсь понапрасну сделать вдох,Что по губам хладеющим блуждает,И умираю… умираю.

Сочинено Профессором

XXV

Г-н Анрион де Пансе

Я чистосердечно полагал, что был первым, кому в наши дни пришла в голову идея Академии гастрономов; но боюсь, что меня опередили, как это порой случается. Об этом можно судить по следующему факту, которому уже лет пятнадцать.

Г-н председатель Анрион де Пансе, чей веселый нрав и остроумие бросают вызов хладу старости, обратился к трем самым видным ученым нашего времени (к господам де Лапласу, Шапталю и Бертоле), сказав им в 1812 году:

«Я смотрю на создание нового блюда, которое поддерживает наш аппетит и продлевает нам удовольствие, как на событие гораздо более интересное, чем открытие какой-нибудь звезды, – мы и так видим их предостаточно. И я не стану считать науки в достаточной мере почитаемыми и подобающим образом представленными, – продолжал этот магистрат, – пока не увижу повара, заседающего в первых рядах Института»[285].

Добрейшего председателя всегда радовала мысль о предмете моих трудов; он даже хотел предпослать им эпиграф и говорил, что отнюдь не «Дух Законов» распахнул перед Монтескьё врата Академии. Это от него я узнал, что профессор Бериа Сен-При сочинил роман; это опять же он подсказал мне главу о гастрономических промыслах эмигрантов. А потому, ради торжества справедливости, я и воздвиг ему, словно памятник, следующий катрен[286], который содержит одновременно его историю и похвальное слово в его честь.

СТИХ,

КОТОРЫЙ ДОЛЖЕН БЫТЬ НАЧЕРТАН

ПОД ПОРТРЕТОМ

Г-НА АНРИОНА ДЕ ПАНСЕ

Ученый муж и эрудит глубокийВ трудах научных был неутомим,Сподобился постов весьма высокихИ всеми за любезность был хвалим.

В 1814 году г-н председатель Анрион получил портфель министра юстиции, и служащие этого министерства сохранили в памяти ответ, который он дал им, когда они в полном составе пришли засвидетельствовать ему свое почтение.

«Господа, – сказал он им тем отеческим тоном, который так хорошо подходил к его высокому росту и преклонному возрасту, – возможно, у меня будет мало времени, чтобы сделать вам что-нибудь хорошее, но в любом случае будьте уверены, что ничего плохого я вам не сделаю».

XXVI

Полезные сведения

Вот и завершен мой труд; тем не менее, дабы показать, что я еще не выдохся, я собираюсь убить сразу нескольких зайцев одним выстрелом.

Я сообщу моим читателям, из каких бы краев они ни происходили, сведения, которые будут им полезны, упомяну достойным образом всякого рода умельцев, с которыми предпочитал иметь дело, и дам публике образчик тех поленьев, которыми обогреваюсь.

1. Г-жа Шёве, чей продовольственный магазин расположен по адресу: Пале-Рояль, 220, рядом с Французским театром. Я для нее скорее верный клиент, нежели большой потребитель; наши отношения восходят к самому ее появлению на гастрономическом горизонте, и она проявила необычайную доброту, оплакав мою смерть; по счастью, это оказалось всего лишь недоразумением из-за нечаянного сходства.