Книга Прекрасный принц - Джулия Гарвуд

– У вас прекрасные дети, миссис Росс.

– Спасибо, мистер Майклз.

– Я буду ужасно польщен, если вы станете называть меня Фрэнк.

– В таком случае вы должны звать меня Тэйлор.

– Это большая честь для меня, – просиял Фрэнк. Но Ролли не собирался отступать:

– Она сама дала мне согласие, Фрэнк. Я ясно это слышал.

Тзйлор не могла понять, о чем он говорит. И, прежде чем успела спросить, на что же такое она дала согласие, Ролли схватил ее руку, сунул ее себе под локоть и потянул Тэйлор к выходу. При виде Хантера он остановился, бросил на него беспокойный взгляд, пробормотал: «Хантер» и кивнул головой, дабы завершить приветствие.

Хантер был так же нелюбезен. Он насупился, кивнул головой в знак приветствия и неохотно проворчал: «Ролли».

Вытащив Тэйлор на улицу, Ролли остановился и повелительно проревел:

– Тащите ящик, ребята! У нас появился грамотей.

В ответ прогремел дружный крик одобрения. Тэйлор была поражена такой реакцией. Как бы из ниоткуда появился ящик, который поставили рядом с ней на мостовую. Она в недоумении посмотрела сперва на него, потом на Ролли…

Он подал ей газету, потому поднял ее и поставил на ящик. Кто-то вытащил из магазина кресло-качалку. Ролли милостиво кивнул этому человеку и сел.

– Мама, что ты делаешь? – спросила выбежавшая из магазина Джорджи.

Тэйлор посмотрела сверху на дочку и пожала плечами.

– Не имею ни малейшего представления, – прошептала она.

– Твоя мама сейчас прочитает нам последние новости, – пояснил Ролли. И дал Тэйлор отмашку:

– Ну, начинайте!

Тэйлор посмотрела на Хантера, чтобы понять, что тот думает о поведении этого чудака. Хантер стоял сразу за дверью магазина, и вид у него был скучающий и безучастный.

Тэйлор развернула газету. Это была «Роузвуд геральд». Она никогда не слышала о таком городе. Потом она посмотрела на число.

– Послушайте, но ведь эта газета двухнедельной давности.

– Для нас это все равно новости, – объяснил Ролли.

– Раньше мы получали много газет из шахтерских поселков в горах, – крикнул кто-то из толпы. – Но нам больше всего нравится «Роузвуд геральд», правда, Ролли?

– Да вроде бы так, – согласился Ролли. Тэйлор ужасно хотелось спросить, правильно ли она поняла. Неужели никто из них не умеет читать? Но она боялась обидеть их. Скорее всего, она ошибается. В наше просвещенное время кто-то из них наверняка умеет читать.

Она решила выяснить это окольным путем.

– А кто читал газету, прежде чем меня удостоили такой чести?

Право отвечать предоставили Ролли.

– Ну, значит, Фрэнк обычно читал нам. А потом у него треснули очки, и он все никак не соберется их починить.

– А потом был еще Граф, – крикнул кто-то.

Ролли кивнул:

– Нам не нравилось, как он читает. У него был сухой кашель, и это мешало нам слушать новости.

– Один раз читал Генри, – проговорил Фрэнк из глубины магазина.

– Он заикался, – воскликнул Ролли. – Это меня просто выводило из себя. Я его чуть не пристрелил.

– Ты его пристрелил-таки, – напомнил Фрэнк. Тэйлор широко раскрыла глаза. Но Ролли поспешил ее успокоить:

– Это я по другому поводу. Начинайте, – снова приказал он.

Тэйлор поглядела на толпу мужчин. Лица их были серьезные и выжидательные. И она сделала единственное, что могла сделать. Она стала читать.

Ей не давали пропустить ни одного раздела. Она должна была прочитать каждое напечатанное слово. Это заняло у нее почти сорок пять минут, потому что в газете было четыре полосы, и она была счастлива, что Ролли не вручил ей «Денвер пост»: тогда ей понадобилось бы несколько часов. Ее чтение прерывалось взрывами хохота, если попадалось что-нибудь хоть чуточку забавное, и продолжительным обсуждением плохих новостей.

Аудитория ей досталась очень благодарная. Когда она закончила читать последнюю заметку и свернула газету, они захлопали и наперебой закричали: спасибо! Кто-то, кого она до сих пор не замечала, сказал, что у нее чертовски приятный голос.

Тэйлор почувствовала, что знает теперь две вещи. Во-первых, эти люди жаждали узнать новости из внешнего мира. Они явно не были довольны жизнью в своем замкнутом маленьком королевстве – им хотелось знать, что творится в мире. Они не были пассивными американцами и живо интересовались своим правительством: Тэйлор поняла это потому, как горячо они спорили по разным вопросам. Вторая вещь касалась Ролли. Все горожане уступали этому громиле дорогу. Он сидел отдельно от остальных, и по взглядам, которые кое-кто бросал в его сторону, можно было сделать вывод, что они боятся его. Ей же он показался довольно безобидным.

Тэйлор спрыгнула с ящика и отдала великану газету.

– Вот, возьмите, мистер Ролли. А теперь извините меня. Мне еще нужно сделать массу дел до темноты.

Громила встал.

– Значит, увидимся снова в воскресенье?

– В воскресенье?

– Ну, для чтения, – пояснил он. – Гаррисон привозит газету по пятницам или по субботам. Но мы подождем до воскресенья, чтобы послушать, как вы читаете.

– Я с удовольствием почитаю вам в воскресенье. Ролли отвесил ей поклон.

– Я с радостью высказываю вам свою признательность, миссис Росс. – Он повернулся и свирепо взглянул на толпу. – Так будет правильно.

В ответ ему быстро закивали головы. Тэйлор догадалась, что Ролли не хочет, чтобы его считали обходительным и галантным.

– А вы нуждаетесь в чем-нибудь особенно? – спросил он ее.

– Нам нужно жилье, мистер Ролли, – сказала Тэйлор. – Не знаете ли вы, может, в округе есть свободные дома? Мы с удовольствием поживем и в брошенной хижине какое-то время. Вы что-нибудь знаете?

Ролли улыбнулся ей, а потом повернулся к присутствующим:

– Ей нужен дом, ребята. Есть возражения? – И, выждав целую минуту, снова повернулся к Тэйлор:

– Все. Договорились.

– О чем договорились? – спросила она недоуменно.

– О вашем доме, – пояснил он. – Завтра начнем строить.

У нее от изумления открылся рот. А Ролли как ни в чем не бывало взял кресло-качалку и понес обратно в магазин. И на ходу предложил, чтобы Тэйлор прямо сегодня к вечеру выбрала подходящее место.

Было совершенно очевидно, что он не шутит., Тэйлор сообщила ему, что его щедрость безгранична. Он ответил, что ему это не составит труда. И другим, как она поняла, тоже. Один джентльмен прямо сказал ей: единственной гарантией ее постоянного пребывания у них может быть только то, что они обеспечат ее жильем.