Книга Тютчев - Вадим Кожинов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
То, о чем столь определенно сказано в письме к дочери, созрело в творческом сознании поэта много раньше. Еще 25 февраля 1853 года он писал о родных — орловско-брянских — местах, что «прекрасное… интимная поэзия природы… не выступает явно… в наших краях, с их грустной и неяркой красотой».
Но дело отнюдь не только в «пейзаже». Для Тютчева все подлинное бытие России вообще совершалось как бы на глубине, недоступной поверхностному взгляду. Истинный смысл этого бытия и его высшие ценности не могли — уже хотя бы из-за своего беспредельного духовного размаха — обрести предметное, очевидное для всех воплощение.
Вскоре после своего окончательного приезда в Россию, 1 октября 1844 года, Тютчев говорил Вяземскому, что «по возвращении его из-за границы более всего поражают его: отсутствие России в России». Это на первый взгляд странное утверждение глубоко содержательно. «За границей, — сказал тогда Тютчев, — всякий серьезный спор, политические дебаты и вопросы о будущем неминуемо приводят к вопросу о России. О ней говорят беспрестанно, се видят всюду. Приехав в Россию, вы ее больше не видите. Она совершенно исчезает из кругозора» (вскоре поэт скажет в стихах — и будет не раз повторять — о «крае безлюдном»).
Мысль эта уже не покинет Тютчева. 5 декабря 1870 года он напишет: «Пора бы наконец понять, что в России всерьез можно принимать только самое Россию», — то есть целостную суть ее бытия, а не какие-либо внешние проявления этого бытия.
Тютчев не был одинок в этом видении родины. Другой величайший художник того же поколения, Гоголь, писал в 1841 году в Италии:
«Русь! Русь! вижу тебя, из моего чудного, прекрасного далека тебя вижу: бедно, разбросано и неприютно в тебе; не развеселят, не испугают взоров дерзкие дива природы, венчанные дерзкими дивами искусства, города с многооконными, высокими дворцами, вросшими в утесы, картинные дерева и плющи, вросшие в домы… Открыто — пустынно и ровно все в тебе; как точки, как значки, неприметно торчат среди равнин невысокие твои города; ничто но обольстит и пс очарует взора».
И сразу же после этих слов (явно перекликающихся с тютчевским «эти бедные селенья, эта скудная природа») Гоголь говорит, в сущности, о том же, о чем сказано тютчевским «сквозит и тайно светит»:
«Но какая же непостижимая, тайная сила влечет к тебе?.. Что зовет, и рыдает, и хватает за сердце?.. Здесь ли, в тебе ли не родиться беспредельной мысли, когда ты сама без конца?.. У! какая сверкающая, чудная, незнакомая[87] земле даль! Русь!..»
В тютчевских стихах, как мы видели, не раз возникают своего рода ключевые слова — «незрима» и «край безлюдный». Они, конечно, имеют в виду сопоставление с Западом, смысл бытия которого всецело воплощен предметно — в разнообразных вещах и явлениях, ярких, эффектных событиях и, разумеется, в самих людях, вернее, в многолюдий, притом опять-таки ярком и четко оформленном.
П.Я. Чаадаев. П.А. Вяземский.
Пушкин. Тютчев (1830-е годы, дагерротип).
Страница III тома журнала «Современник» за 1836 год со стихами Тютчева.
Авторгаф тютчевского стихотворения на смерть Пушкина.
Тютчев. 1840-е годы.
Эрнестина Тютчева. 1840-е годы.
Тютчев. 1840-е годы.
Петербург. Дом на Невском проспекте, в котором на третьем этаже долгое время жил поэт.
Слева направо: Анна Тютчева (Аксакова), Мария Тютчева, Екатерина Тютчева.
Тютчев. Начало 1850-х годов.
Елена Денисьева. Начало 1850-х годов.
Нессельроде. А.М. Горчаков (1860-е годы).
И.С. Тургенев. Н.А. Некрасов.
Тютчев (Конец 1860-х годов). И.С. Аксаков.
Е.А. Денисьева с дочерью Еленой Тютчевой (публикуется впервые).
Ю.Ф. Самарин. А.Ф. Гильфердинг.
Храм Успенья на Покровке (1699), вблизи дома Тютчевых (уничтожен в 1932 г.).
Река Десна около Овстуга.
Возрожденный дом Тютчевых в Овстуге.
Тютчев. Конец 1860-х годов.
В тютчевских стихотворениях, созданных в Германии, при всей их лирической углубленности, которая как бы не оставляет места для предметных образов, так или иначе запечатлено это праздничное «многолюдье»:
А в уже упомянутом двучастном стихотворении «На возвратном пути» поэт говорит о «родном ландшафте»:
