Книга Великие загадки мира искусства. Истории о шедеврах мирового искусства - Елена Коровина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И снова – стоп! Почти весь ХХ век советские читатели свято верили, что Герда победила Снежную королеву силой своей любви к Каю. Только Андерсен написал иначе. Мы просто не могли этого прочесть – в стране атеистической пропаганды строки вымарывались. А было так. Когда олень умчался и Герда осталась одна перед ледяным дворцом, навстречу ей выступили войска снежных слуг. По советскому переводу Герда, не обратив на них внимания, пошла искать Кая. По тексту Андерсена Герда поняла – ей не одолеть их. И тогда, упав на снег, она начала читать молитву «Отче наш». Потому что Бог был ее единственным защитником. И из тумана возникли ангелы, которые разгромили слуг тьмы. Только после этой битвы Герда смогла войти во дворец и найти Кая. Без ангелов она не справилась бы.
Множество строк о молитвах, псалмах и Божественном вымарывалось не только из «Снежной королевы», но и из других сказок: «Дочь болотного царя», «Девочка со спичками». Обиднее всего обстоит дело с лучшей сказкой Андерсена – «Русалочкой». Отечественный читатель искренне убежден, это сказка о несчастной любви. Русалочка полюбила принца и заплатила жизнью за свою неразделенную любовь. Именно так читается эта история в наших безжалостно купированных изданиях. Но это снова не так! Андерсен писал сказку о том, что Русалочка хотела обрести бессмертную душу. Русалки лишены ее от рождения, а значит, не могут рассчитывать на вечную жизнь. Однако, как говорила русалочья бабушка, если русалку полюбит человек, он может поделиться с ней своей душой. Бессмертная душа – вот чего жаждала маленькая Русалочка и вот чем жертвовала во имя своей любви. И ее жертва не прошла незамеченной высшими силами. И потому, вопреки всем прогнозам морской ведьмы, Русалочка не умирала, а превращалась в легкое облачко – одну из дочерей воздуха. У них тоже нет бессмертной души, но они могут заработать ее добрыми делами. «Через триста лет мы войдем в Божье царство!» – эти слова безжалостно вымарывались из наших детско-юношеских изданий. В самом деле, ну ладно, душа – философский термин, но как объяснить детям, что за царство такое – Божие?!
Религиозность Андерсена – вот та самая тайна, что строже всего скрывалась от читателей атеистического ХХ века. Половина его сказок так или иначе включает религиозную тематику. Он же вырос в религиозной семье. Его семья не пропустила ни одной воскресной проповеди, несмотря на то что одна бабка была вещуньей, другая – травницей. Даже неграмотная мать Андерсена, чистосердечно отстояв церковную службу, могла вполне профессионально приготовить настойку из бузины, ромашки, одуванчика. Так что способность к волшебству вместе с религиозностью была у него в крови.
И вот однажды, поняв, что он несчастлив, Андерсен начал ворожить… своими сказками. Сначала неосознанно, потом совершенно серьезно. Он исходил из неопровержимого постулата – в начале было Слово. Он начал придумывать сказки со счастливым концом для людей, которых любил, как для Генриетты Вульф. Или для стариков и старух, встреченных в городской богадельне, – им в своих сказках он придумывал множество родни, чтобы они не были одинокими. И представьте, родственники, давно не являвшиеся, стали приходить к своим старикам.
Наконец, он стал ворожить себе. Своими сказками он попытался переколдовать свою одинокую судьбу, приворожить счастье. Он верил, что сказкой можно изменить судьбу – и потому, сам никем не любимый, сочинял о прекрасном чувстве, чтобы вязью слов и образов найти и притянуть свою любовь. Мечтая о верной возлюбленной, он написал «Русалочку» и «Стойкого оловянного солдатика». Но ни одна женщина не откликнулась. И тогда, решив, что его нельзя полюбить, он напишет «Диких лебедей», в которых попросит судьбу хотя бы о сестре. А потом сочинит «Соловья», в котором скажет простую истину: настоящее искусство сильнее смерти. И тогда свершится наколдованное. Он познакомится с певицей Йенни Линд, прозванной в Европе «шведским соловьем». Так придет самая большая любовь в его жизни. А Йенни предложит ему стать ее… братом.
Он согласится. И даже напишет сказку про свою названую сестрицу. В сказке именно она станет преданной Гердой, отправившейся искать названого братца Кая – и не просто на край света, а в царство самой Снежной королевы. Андерсен забудет, что настоящий волшебник не может сделать чудо самому себе. Забудет, что сказка может обернуться любой стороной. Даже самой непредсказуемой. Фрекен Линд откажет Андерсену с легким сердцем. Ведь у нее окажется холодное сердце Снежной королевы.
Обрести любящую родственную душу – вот что было тайным стремлением Андерсена. Вот для чего он писал сказки в надежде, что кто-то прочтет и отзовется. Но не отозвался никто.
…Когда он умирал, говорил друзьям: «Не пишите сказок – они возьмут всю вашу жизнь». Может, он вспоминал, как однажды в Италии встретил красавицу Елену, позировавшую самому скульптору Канове. Тогда Елена сказала ему: «Уедем вдвоем, и никаких сказок!» И он отказался. Ведь без сказок он уже не мог жить. И вот, умирая, завещал: «Не ставьте сказки выше настоящей жизни».
В детстве он был похож на старичка – тощий, сморщенный, с длинным носом. Но когда умер, лицо разгладилось, обрело покой и умиротворение. Он лежал красивый и… молодой.
О судьбе великого поэта Альфреда де Мюссе (1810–1857) ходит множество легенд. Да все его творчество и вся жизнь представляют собой одну сплошную мистическую тайну.
Альфред де Мюссе
Лето 1820 года в Париже выдалось особенно пыльным и душным. Десятилетнего Альфреда де Мюссе и его младшего брата Поля родители на каникулы отправили к деду в имение Конье. Готический замок поразил воображение мальчишек. А когда дед рассказал им об истории их древнего рода и показал секретные комнаты с потайными ходами, дети пришли в восторг. Уже на следующий день озорник Поль потащил старшего брата на «поиск сокровищ». И хотя застенчивого Альфреда больше прельщал полумрак старинной библиотеки, где можно взахлеб читать рыцарские романы, он, как всегда подчиняясь заводиле Полю, пошел за братом.
Проржавевший скрытый механизм поддавался с трудом, но Полю все же удалось сдвинуть дубовую панель. Пахнуло сыростью. «Сейчас мы увидим призрака!» – замирая от восторга, заявил Поль. И тут из чрева тайного хода на мальчиков прыгнуло что-то черное, мохнатое, огромное. Впечатлительный Альфред тоненько вскрикнул и упал в обморок.
«Ну, ты слабак! – Младший братишка крутился возле постели, куда по приказу деда слуги перенесли Альфреда. – Чего испугался? Это же был просто большой черный кот! Вставай, пойдем искать сокровища, а то после обеда дед велел мне прочесть пятьдесят раз «Отче наш» за то, что я тебя не уберег. И почему я должен вечно с тобой возиться? Ведь ты – старший…»
Альфред не ответил. Он закрыл глаза и мысленным взором опять увидел метнувшуюся к нему черную тень…
…Восемнадцатилетний Альфред де Мюссе, потупив длинные и шелковистые, как у девушки, ресницы с обожанием глядел на мэтров романтической литературы. Сегодня ему впервые удалось попасть на заседание «Сенакля» – литературного кружка в доме самого Виктора Гюго. Правда, никакое это не заседание! Поэт Теофиль Готье, писатели Александр Дюма и Сент-Бёв, художники Делакруа и Девериа и еще множество незнакомых лиц окружили хозяина дома и, рассевшись кто на стульях, а кто и просто на ковре, долго и страстно спорили о литературе и искусстве. Потом Делакруа показывал свои наброски, а Готье и Гюго читали стихи. И вдруг великан Дюма громогласно пророкотал: «Пусть и новенький прочтет что-то!» Все обернулись к Мюссе. Тот замешкался, но взял себя в руки: «Баллада о луне».
