Книга Стратегия и тактика в военном искусстве - Генрих Антуан-Анри Жомини

Впоследствии в 47 году до н. э. Цезарь перебросил армию из шестидесяти тысяч воинов в Африку (где разгромил своих врагов при Тапсе в 46 году до н. э.); однако они следовали не одним соединением, а один за другим отдельными отрядами.

Наибольшая вооруженность последних дней Римской республики была отмечена при Октавиане (будущем Августе), который перебросил восемьдесят тысяч солдат и двенадцать тысяч всадников в Грецию, чтобы противостоять Антонию, потому что, кроме множества транспортных средств, необходимых для такой армии, было еще двести шестьдесят военных кораблей (легких. – Ред.) для ее защиты. Антоний имел превосходство в сухопутных силах, но полагался на успех в морском сражении: у него было сто семьдесят тяжелых боевых кораблей в дополнение к шестидесяти кораблям Клеопатры. Всего на них было двадцать две тысячи отборных войск, помимо необходимых гребцов.

Позднее Германик совершил экспедицию из тысячи судов, перевозивших шестьдесят тысяч человек из устья Рейна к устью Эмса. Половина этого флота была уничтожена штормом на обратном пути, и трудно понять, почему Германик, контролировавший оба берега Рейна, должен был рисковать своей армией в море, если мог достигнуть этого же пункта по суше за несколько дней.

Когда власть Рима распространилась от Рейна до Евфрата, морские экспедиции были редки, а жесткое соперничество с народами Северной Европы, которое началось после раздела империи, привлекло римские армии на сторону Германии и Фракии. Восточные части империи все еще обладали мощным флотом, который был необходим тем, кто владел островами архипелага, в то же время он давал определенные средства.

Первые пять веков нашей эры дают совсем немного интересных событий войны на море. Вандалы и аланы, пройдя Испанию в 429 году, высадились в Африке в количестве шестьдесят – восемьдесят тысяч человек под командованием своего короля Гейзериха. (В 429–439 гг. вандалы и аланы завоевали всю римскую провинцию Африки, взяв в 439 г. Карфаген и создав свое королевство вандалов и аланов. – Ред.) В 533 году они были разбиты византийским полководцем Велисарием, но, удерживая Балеарские острова и Сицилию, они некоторое время контролировали Западное Средиземноморье.

В ту самую эпоху, когда народы с Востока вторгались в Европу, скандинавы начали высаживаться на побережье Англии. Об их боевых действиях известно несколько больше, чем о тех, которые вели варвары: они сокрыты в таинствах Одина.

Скандинавские барды говорят о двух тысячах пяти кораблей в Швеции. Менее поэтизированные повествования указывают на девятьсот семьдесят кораблей у датчан и триста у норвежцев: они часто действовали сообща.

Шведы, естественно, обратили свое внимание на восток Балтики, и из Швеции варяги пришли на Русь. Датчане, расположенные более выгодно (с учетом Северного моря), взяли курс на побережья Франции и Британии.

Если приводимый Деппингом рассказ верен, большая часть этих кораблей была не чем иным, как большими рыболовными лодками с малым числом гребцов. Были также боевые снекары (дракары) с двадцатью скамьями или сорока гребцами. На самых крупных из них было по тридцать четыре скамьи с гребцами. Вторжения датчан, которые задолго до этого поднимались по Сене и Луаре, приводят нас к выводу, что большей частью эти суда были очень небольшими.

Однако Хенгист, приглашенный британцем Вортигерном, перевозил пять тысяч саксов в Англию на восемнадцати кораблях, что наводит на мысль о том, что в то время были также и довольно большие суда или же морской флот Эльбы превосходил скандинавский флот.

Между 527 и 584 годами три новые экспедиции, под командованием Иды и Кридды, завладели Англией для саксов, которые разделились на семь королевств, и не ранее как по прошествии трех столетий (833) они снова объединились под властью Эгберта.

Африканцы, в свою очередь, посещали юг Европы. В 711 году мавры под предводительством Тарика пересекли Гибралтарский пролив. Они с силами в пять тысяч воинов прибыли по приглашению графа Юлиана и, поначалу не встречая особого сопротивления, были приняты многочисленными врагами вестготов. Это была счастливая эпоха для халифов, и арабы могли выступать в роли освободителей по сравнению с тиранами севера. Армия Тарика, вскоре достигшая двадцати тысяч воинов, разбила вестготского короля Родриго у Жереза и подчинила себе королевство. Со временем несколько миллионов жителей Мавритании пересекли море и осели в Испании (некоторое преувеличение. – Ред.), и, если такое множество мигрантов нельзя считать десантом, все же они стали одним из наиболее любопытных явлений в истории, произошедшим между вторжением вандалов в Африку и крестоносцев на Восток.

Не менее важный крутой перелом, который оставил глубокий след, отмечен на севере созданием огромной империи, известной в настоящее время как Россия. Варяжские князья под предводительством Рюрика, которых пригласили новгородцы, вскоре дали о себе знать великими экспедициями.

В 902 году, говорят, Олег погрузил восемьдесят тысяч воинов, которые плыли по Днепру на двух тысячах ладьях. Они преодолели пороги реки и вышли в Черное море, в то время как их кавалерия следовала по берегам. Олег с войском на ладьях достиг Константинополя и обложил данью императора Льва VI, прозванного Философом.

На протяжении сорока последующих лет Игорь не раз ходил по тому же маршруту с флотом будто бы еще большим. Возле Константинополя его флот, потрясенный эффектом «греческого огня», был отброшен к берегам Азии, где войско сошло на берег. Оно было разбито, и экспедиция возвратилась домой.

Не падая духом, Игорь восстановил свой флот и армию и высадился у устья Дуная, где вновь обложил данью императора Романа I, запросившего мира.

В 968 году Святослав, воспользовавшись ссорой Никифора с царем Дунайской Болгарии, погрузил шестьдесят тысяч воинов на суда, вышел в Черное море, поднялся по Дунаю и захватил Болгарию. Отвлеченный печенегами, которые угрожали Киеву, он вернулся, прогнал печенегов и снова отправился в Болгарию, разорвал союз с греками и, усиленный венграми, перешел через Балканы и пошел брать Адрианополь. Трон Константинополя занимал теперь Цимисхий, который был достоин своего положения. Вместо того чтобы торговаться за безопасность, платя дань, как делали многие его предшественники, он собрал армию в сто тысяч человек, вооружил приличный флот, дал отпор Святославу у Адрианополя (970), вынудил его отступить в Доросбол (Силистрию) и взял штурмом столицу Болгарии Преслав. Русский князь дал сражение неподалеку от Доростола (971), но был вынужден снова запереться в этой крепости, где выдержал одну из самых незабываемых осад, которые только отмечены в истории (с 23 апреля до конца июля 971 г. – Ред.).

Во второй, и еще более кровавой битве русские демонстрировали чудеса героизма, но вновь были вынуждены уступить численному превосходству. Цимисхий, отдавая дань их мужеству, в конце концов заключил со Святославом выгодный мир (на обратном пути на Русь Святослав погиб в бою с печенегами у днепровских порогов в 972 г. – Ред.).

Примерно в этот период датчане были привлечены в Англию надеждой на трофеи, и, как говорят, Лотарь призвал их короля Ожье во Францию отомстить за своих братьев. Первый успех этих пиратов повысил их интерес к такого рода приключениям, и в течение пяти или шести лет их банды заполоняли побережье Франции и Британии и опустошали страну. Ожье, Гастингс, Рагнар и Сигефрой доводили их иногда до устья Сены, иногда до устья Луары и иногда до устья Гаронны. Утверждали даже, что Гастингс входил в Средиземноморье и поднимался по Роне до Авиньона, но это по меньшей мере сомнительно. О численности их флотов неизвестно: самый крупный из них, похоже, состоял из трехсот парусных судов.