Книга Суровая нежность - Моника Маккарти

– Ты моя, Хелен. Моя. – Голос его надломился, но не по-собственнически, а с любовью.

Она обхватила ладошкой его лицо.

– Я знаю.

В глазах ее блестели слезы счастья. Он снова поцеловал ее, на этот раз гораздо мягче, со всей любовью и нежностью, распирающей грудь.

Она открылась ему. Вся. Без остатка.

Крепко обнимая любимую, он вошел в нее. Медленно. Желая ощутить каждый дюйм ее тела, вбирающего его, каждый дюйм своей любви к ней. И, добравшись до самых глубин, застыл, удерживая ее своим взглядом. А потом продвинулся чуть глубже.

Это был самый сладкий вздох, который он когда-либо слышал в своей жизни. Вздох, покоривший его сердце навек.

– Я люблю тебя, мой ангел! – мягко проговорил он.

Улыбка, осветившая ее лицо, осветила самые темные, самые потаенные уголки его души.

– Я тоже люблю тебя.

Удерживая ее взгляд, он начал двигаться. Вначале медленно, слегка вращая бедрами.

– О Боже… – простонала она.

Движения его сделались быстрее. Тверже. Настойчивее. Она тихо вскрикнула. Обнаженная грудь выгнулась, прижимаясь к его груди, ноги крепче обвились вокруг него, притягивая глубже.

Хорошо. Невозможно, немыслимо, невероятно хорошо.

Наслаждение окатило его горячим потоком, скапливаясь в паху, кольцами сворачиваясь в основании спины. Сердце стучало в ушах.

Он стиснул зубы. Мышцы напряглись в попытке сдержать себя еще несколько последних мгновений.

Она вскрикнула, и он дал себе волю. Со стоном, вырвавшимся из самых глубин души, он взлетел на горячих, судорожных волнах, отдавая ей все, что только мог дать.

И даже когда схлынула последняя волна наслаждения, он продолжал прижимать ее к себе, не желая отпускать.

Он мог бы лежать так долго, но боялся, что раздавит ее. Освободив Хелен от своего веса, он лег на бок, обнял и твердо привлек к себе.

Она положила голову ему на грудь, кончиками пальцев рисуя какие-то фигурки на его коже.

Он знал, почему она такая притихшая. Гнев рассеялся, но гораздо более сильное чувство, страх, все еще оставалось здесь.

– Ты это все серьезно, да?

Она положила ладонь ему на грудь, оперлась на свою руку подбородком и посмотрела на него.

– Да. Я должна это сделать, Магнус. И ты нуждаешься во мне. И твои друзья тоже. Если есть шанс спасти тебя или кого-то из них, я должна им воспользоваться. Это то, что предназначено мне судьбой, я знаю. Мое место рядом с тобой, всегда и во всем. – Она улыбнулась. – Кроме того, тебе нужен кто-то, чтобы защищать тебя.

Он застонал, чувствуя, что борется с неизбежным.

– Да, но кто будет защищать тебя?

Глаза ее заискрились лукавством.

– Помнишь, Макгрегор сказал мне, что если он может для меня что-то сделать, мне стоит только попросить? Так вот, он обещал присматривать за мной.

– Макгрегор? – выдавил он.

Она сморщила носик.

– Я знаю, как ты болезненно чувствителен, когда дело касается его. Он, конечно, слишком уж привлекателен, с таким-то лицом и всем остальным, но, может, есть кто-то не настолько привлекательный, кто мог бы защищать меня? Хотя, если судить по тем мужчинам этого отряда, которых я видела, боюсь, там все такие – один лучше другого. Ну, есть ведь еще мой брат.

Он понимал, что она дразнит его, но все равно не смог сдержать искорок гнева, вспыхнувших у него в душе.

– Плевать мне на Макгрегора, черт возьми. Я болезненно чувствителен во всем, что касается тебя. И если ты думаешь, что я позволю этой горячей голове, твоему братцу, присматривать за тобой… Единственный человек, который будет защищать тебя, – это я.

Он не мог поверить, что соглашается на это. Все его существо восставало против подобного безрассудства. Но исключительность Хелен, этот ее необузданный дух как раз всегда и притягивал ее к ней. Он понимал, что если попытается подавить его, попытается запереть ее где-нибудь в замке, чтобы обезопасить, это убьет саму ее душу.

Улыбка у нее на лице похитила его сердце.

– Это значит, что ты согласен?

– С некоторыми условиями.

Она посмотрела на него с явным и вполне обоснованным подозрением.

– Какими же?

– Их целый список. – Он приподнял ее подбородок со своей груди и привлек ближе к себе. – Но первое – самое важное. Если ты собираешься быть моим новым «напарником», то только в качестве моей жены. Выходи за меня, Хелен.

И наконец-то она дала ему ответ которого он так ждал:

– Да, я выйду за тебя.

И только много позже она услышала все остальные условия, но к тому времени у нее уже не было ни сил, ни желания спорить.

Эпилог

Полгода спустя

Хелен повернулась к своему мужу, который ехал рядом с ней, хмурый как туча. Не случайно замок Данробин как раз показался впереди на горизонте.

Она засмеялась.

– Все будет не так уж плохо. Это ведь только на несколько дней.

Он буркнул что-то вроде «И этого с лихвой».

Хелен покачала головой.

– Я не виделась с Уиллом и Мюриел со дня нашей свадьбы.

Он пробурчал что-то еще.

– Не понимаю, в чем проблема – ты всегда больше недолюбливал Кеннета, чем Уилла, а с Кеннетом вы теперь практически братья, – сказала она, с трудом удержавшись от смеха.

Он метнул в нее убийственный взгляд.

– Твой брат – заноза в заднице.

– Да, ты уже говорил, – усмехнулась она. – Очень остроумно.

В некоторых вопросах он оставался все таким же упрямцем, как и прежде. Но в других…

Она подумала об этих шести месяцах в качестве целительницы секретной армии, известной как Горная стража. Увидев задумку в действии, Магнус мало-помалу смягчил некоторые из своих самых нелепых «условий» – как будто она могла пообещать ему никогда не пугать его и не получить «ни единого синяка»! Другие условия, ну, над ними она работает. Она прекрасно знает, как исполнять приказ… в соответствующих обстоятельствах.

Хелен улыбнулась. Святой и Ангел. Максорли как-то услышал, как Магнус назвал ее «мой ангел», и стал поддразнивать «святую» парочку. Неудивительно, что и другие стражники начали называть ее Ангелом. Но, вспомнив, как провели они сегодняшнюю ночь… возможно, грешник и блудница было бы более верным?

До сих пор опасность была минимальной. Но король Эдуард опять движется на Шотландию, и война не за горами. А пока Брюс дал им несколько дней, чтобы навестить ее родных, и она намерена насладиться каждой минутой этого времени, невзирая на ворчание мужа.