Книга Хроноагент - Александр Калачев

— Клим! Объясни, почему вы опаздываете?

— Мы вынуждены перейти на ручное управление, компьютер выдает команды с опозданием.

— Виола! Что происходит? — запрашиваю я начальника Центрального Компьютера.

— Командор! Три четверти оперативной памяти и микросхем центрального процессора вышло из строя. Какое-то жесткое излучение выжигает p-n-переходы в кристаллах.

— Понятно, но не совсем…

— Сейчас объясню, — говорит Клим. — Броня крейсера выдерживает попадания противника с такого расстояния, но в ней возникает наведенная радиация. Излучение очень жесткое, по частоте близкое к тау-диапазону.

— Ничего себе! Хелла, каковы потери среди команды?

— Уже около половины экипажа, командор! Надо думать, как спасти оставшихся.

Продолжать бой бессмысленно. Через полчаса эти создания проникнут на “Конго” и узнают путь к нашему Солнцу. Осталось два пути: увести “Конго” на максимальном ускорении в бесконечность или…

Я задумчиво смотрю на экран. Если уходить вперед, прямо по курсу, то, пока мы наберем межзвездную скорость, мы пойдем как бы сквозь строй. Если я начну разворот, то “Конго” станет прекрасной мишенью. Надо попытаться прорваться вперед, вряд ли они ждут подобного решения.

— Тибальд! Приготовь двигатели к максимальному разгону!

— Командор! Это я, Стелла! — отвечает мне заместитель Тибальда. — Вряд ли возможно выполнить ваш приказ. Деформирован главный отражатель.

— Но это же исключено!

— Тем не менее это так. Тибальд пошел посмотреть, можно ли что-нибудь сделать.

— Тибальд покинул пост?

— Он сделал все, что ты приказал, и проинструктировал меня.

— Хорошо, Стелла. Оставайся на связи.

Я задумываюсь. С деформированным отражателем нечего и пытаться идти на прорыв сквозь строй “гробов”. Они расстреляют “Конго” через его дырявую защиту за считаные минуты. Значит… Значит, остается одно.

— Стелла! Ровно через пять минут отключишь питание камер с антиазотом.

Стелла закрывает глаза, проводит по лбу ладонью и медленно, но решительно говорит:

— Я сделаю это, командор.

Я включаю общую связь.

— Друзья мои! К вам обращается командир крейсера — Кен Берто. Наше положение безнадежно. Через несколько минут нас возьмут на абордаж превосходящие силы противника. Защищаться мы больше не можем. Главный двигатель вышел из строя, поэтому уйти от противника мы тоже не можем. Враг наглядно продемонстрировал нам свою агрессивную сущность. Мы не должны допустить, чтобы он узнал дорогу к нашему Солнцу. Ввиду сложившихся обстоятельств властью командира крейсера я принял решение… — Я собираюсь с духом. — Я принял решение — уничтожить крейсер, но не сдавать его врагу. Взрыв произойдет через… три минуты и двадцать секунд. Прощайте, друзья, и прощайтесь друг с другом.

Ответом мне была тишина. На экранах внутренней связи вижу, как люди молча встают.

“Правильно, солдаты должны умирать стоя”, — думаю я.

Внезапно от своего пульта ко мне рывком бросается молоденькая Элла, астрофизик. Всхлипнув, она прячет лицо у меня на груди.

— Не бойся, девочка, — говорю я, поглаживая ее пышные волосы. — Это не страшно и не больно. Мы даже ничего не успеем почувствовать, просто превратимся в маленькое, но яркое солнышко.

— Я не о том, — сквозь рыдания отвечает девушка, — умереть я не боюсь, боюсь другого — не успеть сказать то, о чем я думала, что мучило меня весь полет.

Она поднимает на меня свои полные слез карие глаза и продолжает:

— Я люблю тебя, Кен! Люблю давно, с самого начала нашей экспедиции. Я все не могла решиться сказать тебе это, все искала удобного случая, а сейчас… Я люблю тебя! Вот и все.

Великое Время! Этого мне только не хватало! Что же мне делать? Как спасти эту девчушку и этого капитана с их любовью? Ведь я, находясь в теле Кена Берто, ощущал его тягу к астрофизику Элле. Это же надо! Именно в этот момент они должны умереть!

Я обнимаю Эллу за плечи и прижимаю к себе, а сам, словно ища выход из создавшегося положения, осматриваюсь. На экране связи с энергоцентром вижу Стеллу. Она стоит у пульта, положив правую руку на большую красную кнопку, с которой уже снят предохранительный колпачок, и выжидающе смотрит на меня.

На экране внешнего обзора нет живого места от неисчислимого множества атакующих нас шестигранников. То здесь, то там малиновые вспышки пробивают в их строю огромные бреши, которые тут же заполняются новыми “гробами”. Генераторы защитных полей взвывают и взвизгивают с такой частотой, что их звучание сливается в сплошной переливчатый свист. “Огневики” и “защитники” ведут бой до последнего мгновения, нанося урон врагу и отражая его атаки.

Я еще раз глажу Эллу по голове, обхватываю ладонями ее виски и целую в открывшиеся мне навстречу губы.

“Может, все-таки попытаться прорваться?” — мелькает и тут же гаснет мысль — достаточно еще одного взгляда на экран обзора. Не разжимая объятий, в которых притихла Элла, я оборачиваюсь к экрану связи. Стелла стоит в прежней позе, спокойная, как Снежная королева. Я киваю ей, и она поднимает руку в прощальном жесте…

… — Что-то он слишком долго не приходит в себя.

— А ты как думала? Такое расстояние, ты прикинь. Кто знает, всю ли матрицу нам удалось принять без искажений? Да тут еще и этот взрыв…

— Стоп! Он, кажется, уже слышит. Андрей! Андрей! Ты слышишь меня? Ну же!

Голос Лены настойчиво требует ответа, но я ничего не могу поделать, даже глаза открыть. Я только слышу.

— Он слышит, это точно. Но он ничего не может: ни ответить, ни пошевелиться. А как с другими чувствами? Нет никакой реакции. Продолжим активацию…

Меня поглощает мерцающий розовый туман, из которого я выплываю в знакомой комнате — “стартовом комплексе”, как называет его Магистр. Первое, что вижу, это тревожные глаза Лены, она смотрит на меня с болью и надеждой.

— Слава Времени! Вернулся! Ты представить себе не можешь, как я за тебя боялась.

С этими словами Лена подскакивает к пульту и продолжает привычные манипуляции.

— Ты не представляешь, такое расстояние! И ведь надо было держать постоянную мгновенную связь. Практически все энергетические мощности Монастыря работали на нас. А тут еще и взрыв, который ты устроил под занавес. На матрицу наложились такие искажения, что я уже думала: все, не справлюсь. Пришлось бы оставить тебя с “чистой” матрицей и потом возиться с тобой недели две-три. Но ничего, все обошлось.

Тут меня скрючивает в судорогах. Лена, как всегда, без всякого предупреждения проверяет двигательные рефлексы. Я крепко ругаюсь про себя, а вслух спрашиваю:

— А как Андрей? С ним как?

— С ним все в порядке. Его успели выдернуть в тот момент, когда ты подал команду “огонь”. Так что взрыв его матрицу не исказил. Ну, были, конечно, сложности из-за расстояния, но все обошлось.