Книга Девятый император - Андрей Астахов

– Бери, чего уж! – Ратислав развязал кожаный пояс и положил саблю Субара за линию камней. Волхв сам поднял оружие, сжал саблю в руке вместе с посохом.

– Вы получили то, что хотели, – сказал Хейдин, когда обряд подношения был закончен. – Теперь выполните то, о чем мы просим вас.

– Ты сейчас думаешь, чужеземец, что отдал нам самое ценное, что у тебя есть, – сказала с улыбкой женщина с синими глазами. – Это не так. Это ты забираешь с собой за Круг самое ценное, что есть в нашей земле. Ты берешь себе красивую молодую и здоровую женщину, наделенную великой силой Матери-земли. Но ты выполнил условие, отдал именно то, что я попросила Беру перстень выкупом за Липку. Теперь ты и она можете войти в это святилище.

– А ты, женщина из далекой страны, рожденная под знаком власти, – сказал старик, обращаясь к Руменике, – забираешь того, кто приведет тебя к заветной цели, к которой ты стремишься. Только он в силах исполнить пророчество, о котором тебе говорили. Беру твой перстень выкупом за Ратислава.

– Ратислав, сын Юряты! – заговорил в свою очередь чернобородый волхв. – Ты пришел узнать, кто ты и куда должен лежать твой путь. Боги не случайно привели тебя к чужеземцам. Когда-то боги Севера точно так же выбрали твоего предка Рорка, сына славянской женщины и норманнского воина, наделив его великой силой – силой Воина-из-за-Круга. Я вижу твоё сердце – оно свободно от зла. И я говорю тебе – ты станешь великим воином. В твоих глазах я сейчас читаю недоверие, но я не осуждаю тебя. Люди порой сами не знают, каким могуществом они наделены. Дар, который ты получаешь от нас, обяжет тебя ко многому. Но у тебя хорошие учителя, и я верю в тебя.

– Дракон хотел знать правду, – сказала женщина с синими глазами. – Правда в том, что потомок Рорка, одного из первых правителей этой земли, может выйти за Круг. Он сделает для вашего мира то, что его предок совершил для мира этого.

– Он может выйти за Круг, – повторил старик. – Мы отпускаем его с легким сердцем и ручаемся за него перед драконом.

– Ратислав, я беру твой меч и возвращаю тебе меч, принадлежащий тебе по праву, – сказал чернобородый. – Подойди!

Ратислав не сразу отозвался на приглашение – его охватила неожиданная робость. Он приблизился к полукругу священных камней с некоторой опаской. Женщина с синими глазами ободряюще ему улыбнулась, но у Ратислава почему-то появилась дрожь в ногах. Это был не страх, скорее, волнение.

– Смелее! – шепнул ему в спину Хейдин.

Ратислав остановился напротив чернобородого волхва, ожидая, что будет дальше. Чернобородый взял саблю, подаренную Ратиславом в левую руку – и сабля прямо на глазах стала посохом. А вот посох, который чернобородый сжимал в правой руке, обернулся длинным прямым мечом в черных сафьяновых ножнах, с рукоятью из литого золота в форме вытянувшегося в прыжке волка.

– Четыреста лет назад этот меч принес славу и власть твоему предку Рюрику, – сказал волхв. – Так же, как и ты сегодня, от отправился в неведомую страну вместе с чужеземцами и в битве с таинственными врагами стяжал себе великую славу. Ты повторяешь его путь. Этот меч долго пребывал в забвении. Ты вернешь ему былое сияние и былую славу. Мы знаем, что в твоих руках он будет служить только добру.

– Он зачарованный? – спросил Ратислав, не в силах оторвать глаз от чудесного подарка.

– Нет, – сказал старик. – Когда-то на этот клинок был действительно наложен заговор, но теперь это просто хорошая булатная сталь. Ты должен запомнить, мальчик, что волшебная сила никогда не бывает заключена в оружии. Она таится только в руке и сердце того, кто держит это оружие, кто владеет им – в руке и сердце воина. Сталь не бывает доброй или злой. А люди бывают. Ты выбрал свою дорогу. Этот меч поможет тебе пройти ее со славой.

– Бери! – Чернобородый протянул Ратиславу меч. – И помни, что им владел Рюрик, первый правитель Руси.

– Рюрик Великий, – сказал Ратислав, принимая драгоценный дар. – Значит, мой отец сказал мне правду. Я всегда буду об этом помнить.

– Теперь вы можете войти в святилище, – сказала женщина. – Ваш путь окончен, теперь вы вступаете на новый. Вы сами найдете вход в Круг. Ваш дракон будет ждать вас по ту сторону Круга. Идите!

– Благодарю вас, мудрые люди! – Хейдин склонился в глубоком поклоне. – У моего народа есть пословица; «Встреча с мудрым подобна прохладе в зной и теплу в морозы». Вы дали нам надежду и одарили нас верой. Я буду молить своих богов о благополучии вашей земли, которая за эти дни стала и моей.

– Идите! – Женщина отошла в сторону, приглашая путешественников пройти в святилище. – Вы храбрые и добрые люди, и сила богов Севера будет с вами в вашей борьбе.

– Иди же! – сказала Хейдину Руменика, заметив, что ортландец встал на границе полукруга.

– Нет, – Хейдин поклонился девушке. – Ты идешь первой. Это твоя привилегия.

– Почему это?

– Правитель должен первым ступить на землю своего домена.

– Подумайте, какие тонкости! – фыркнула Руменика и, переступив черту из священных камней, прошла в чернеющий вход святилища, ведя в повод Габара. Следом прошли Липка и Ратислав. Хейдин перешагнул границу последним. Волхвы снова замерли неподвижно и молча наблюдали за тем, как их гости проходят внутрь холма. Уже за порогом входа, стоя в темноте, Хейдин повернулся, чтобы поправить на своей лошади покосившееся седло, и взгляд его упал назад – туда, где только что горел священный костер. Костра больше не было – только груда чернеющих на снегу давно остывших углей. Огромными хлопьями падал снег, и в этой снежной пелене над угасшим костром стояли северный олень и белый полярный волк. Над ними, на ветке дерева сидела громадная белая сова и удивительными синими глазами смотрела на Хейдина. А потом и это видение подхватил снежный вихрь, и белая пелена скрыла все.

Хейдин поклонился в последний раз – этой земле и ее духам, – и вошел в темноту. Холод и мрак обступили его, а где-то далеко впереди и вверху горела белая яркая звезда. Копыта коня зацокали по каменному пандусу, спиралью закрученному вокруг гигантского столба. Вслед за своими спутниками Хейдин начал подниматься к свету, к последнему рубежу на своем пути домой.

Странно, ведь это уже когда-то было с ним. Или не было?

Была такая же маленькая комнатка под двускатной крышей деревенской гостиницы с белеными мелом стенами и розовыми и лиловыми фиалками в глиняных горшках на подоконнике. Был яркий свет утреннего солнца, который падал в окно и окрашивал все предметы в комнате в золотистые тона. Были пылинки, пляшущие в солнечных лучах. Все было по-прежнему, кроме одного.

Теперь с ним была женщина.

Липка спала на широкой кровати, подложив руку под голову и почти раскрывшись. Ее волосы в солнечном свете искрились золотом, а ресницы отбрасывали на щеки длинные тени. Хейдин смотрел на нее и понимал, что нет на свете более счастливого человека, чем он. Он ждал ее пробуждения, не смея будить ее. Он жаждал коснуться ее, запечатлеть поцелуй на ее губах, но не хотел, чтобы даже самое нежное прикосновение нарушило ее сон. Ему осталось любоваться Липкой, и он любовался, повторяя себе снова и снова, что второй такой женщины нет в целом свете. А потом Липка пошевелилась, вздохнула глубоко и открыла глаза – и посмотрела на него.