Книга Святая Кровь и Святой Грааль - Генри Линкольн

Опять же, как принять, что Иисус познал все это своим человеческим опытом, если он не знал двух главных аспектов — физической любви и отцовства? Можно ли по-настоящему в этих условиях считать, что он был человеком? В наших глазах это невозможно, и Воплощение для нас, повторяем, не может считаться истинным, если Иисус не был помимо всего прочего супругом и отцом. Иисус из Евангелий, то есть из официального христианства, неполон, ибо Бог, воплощенный в нем, лишь частично принял облик человека. Тот же, о котором говорили мы, напротив, человек до конца, и видится он нам, безусловно, более правдивым, более доступным современному человечеству, так как такой Иисус действительно похож на него. Это основная причина, из-за которой мы искренне считаем, что ничего не убавили в его бесподобном ореоле.

* * *

Сейчас невозможно определить, кто был прямой потомок Иисуса. Как мы видели, генеалогические древа увеличиваются ввысь и вширь, от одного поколения к другому, и образуют настоящие леса, и сегодня существует двадцать семей, по крайней мере, принадлежащихк роду Меровингов, в Англии и в Европе, а каждая насчитывает огромное количество боковых ветвей. Прежде всего, назовем имена Габсбургов-Лотарингских, Плантар де Сен-Клеров, Люксембургов, Монтескью, Монпеза и, конечно, есть многие другие. Согласно «документам Общины», семья Синклер в Англии тоже входит в этот список, так же как и различные ветви Стюартов или Девонширов. То есть большинство из этих семей может претендовать на свое восхождение прямо к Иисусу, но никто не знает точно, кто из их членов предстанет в один прекрасный день перед нами как новый царь-священник. Не лишне будет по этому поводу дать несколько уточнений.

Мы думаем, что потомок Иисуса не будет ни в чем отличаться от всего остального человечества, и если сегодня мир узнает, что некто или некая группа людей имели Иисуса своим предком, по всей видимости, он не проявит никакой особенной реакции, во всяком случае, гораздо более слабую, чем это было бы один или два века назад. Даже самое неопровержимое доказательство, на наш взгляд, не сможет преодолеть всеобщего безразличия. В этом смысле прожекты Сионской Общины не имеют никаких шансов на успех, если только они не основаны на политике, ибо, кроме серьезных отзвуков теологического плана наши выводы повлекут за собой глубокие перевороты в образе мыслей, в ценностях и установках мира, в котором мы живем.

Определенно то, что в прошлом различные семьи из рода Меровингов были глубоко вовлечены в политику, и что среди их главных целей власть занимала первое место. Это было верно для Сионской Общины и некоторых ее великих магистров, и это остается верным и сегодня для Сиона и меровингского потомства. По всей видимости, Сион мечтает объединить Церковь и Государство, собрать воедино духовное и временное, священное и невежественное, религию и политику. В соответствии с меровингской традицией, согласно Сионской Общине, новый царь будет «царствовать, но не править»; он будет действительно МОНАРХОМ, имеющим, в основном, символические и представительские функции, а политическое управление в узком смысле будет доверено другим.

Так, в XIX веке Община, действуя через Усадьбу Золотой Долины, попыталась создать новую Священную Римскую Империю, нечто вроде Соединенных Штатов Европы, теократическое государство, управляемое одновременно Габсбургами и радикально реформированной Церковью. Первая мировая война и крах великих европейских династий провалили этот план, но вполне резонно думать, что сегодняшние цели Сиона, по крайней мере, в общих чертах на цели Усадьбы Золотой Долины.

Не стоит уточнять, что эти цели, конечно, могут подвергнуться серьезным спекуляциям. Но, как бы то ни было, речь могла бы идти о транс- или паневропейской конфедерации, нечто вроде современной империи, управляемой династией, происходящей от Иисуса, облеченной временной властью, как святой Петр. Эта династия будет царствовать над королевствами и княжествами, объединенными между собой союзами, образующими подобие конфедерации, но не увлекаясь злоупотреблениями, неотделимыми от такой системы. Ассамблея, выбираемая народом, возьмет на себя действенное управление, как европейский парламент, обладающий законодательной и исполнительной властью.

Такая Европа составила бы международную политическую мощь, новую и объединенную, сравнимую с тем, чем является в настоящее время Советский Союз и Соединенные Штаты Америки; но, основывающаяся на духовном и эмоциональном больше, чем на идеологических концепциях, она, прежде всего, будет призывать к великодушию человека и, следовательно, станет более сильной. Таким образом, для новой судьбы в бесконечном религиозном порыве пробудится вся коллективная психика Западной Европы.

А ведь эти массовые движения возможны, и История нам это продемонстрировала событиями в Иране. Не имея армии и никакой политической партии за собой, Хомейни воззвал к духовным силам всего народа, который, преисполнившись фанатизма, встал, чтобы идти за ним.

Очевидно, что эти трагические иранские события совершенно чужды нам, но они хорошо показывают энергетический потенциал, скрытые страсти, дремлющие в глубинах человеческих существ с обостренным чувством мистицизма. Разбуженные в благоприятный момент, правильно управляемые и направляемые, например, к политическим целям, эти силы могут принять исключительные масштабы, буквально воспламениться, как это было во время второй мировой войны, когда две противоположные силы противостояли друг другу в титанической дуэли, развернувшейся на всей поверхности земли.

В нашей работе мы не раз показывали серьезную роль Сионской Общины, широту ее финансовых возможностей и высокие качества ее членов; выходцы из самых разных стран, вовлеченные в политическую, экономическую, культурную и религиозную жизнь большей части света, они насчитывают сегодня своих сторонников в четыре раза больше, чем это было в 1956 году. Во всяком случае, кажется, они работают в унисон во имя точной цели, которая, согласно директивам ее настоящего Великого Магистра, запрограммирована на длительное время. Мы знаем также, что, начиная с 1956 года, орден Сиона через определенные промежутки времени, тайно и по частям приоткрывает сведения, которые позволили данной работе выйти в свет.

Итак, для Сионской Общины пришло время открывать свои цели. Политические и идеологические системы, которые с начала века столько обещали, потерпели или почти потерпели крах; все они тем или иным образом предали или разочаровали людей, прежде чем хоть одна из надежд, которые они проходили, смогла реализоваться. Политические деятели сегодня внушают лишь недоверие, а весь Запад погряз в цинизме и неудовлетворенности, тогда как остальные части света находятся во власти тревоги и отчаяния.

Но в то же время мы присутствуем при некоем расширении духовных границ индивидуума. Мы констатируем в нем жажду знаний, настоящих чувств. Новое желание верить, бесспорно, тоже присутствует, доказывая, что наш мир, явно десакрализованный, никогда не нуждался в том, чтобы обогнать самого себя, и поэтому никогда не имел чувства святого. Не объясняется ли этим быстрый рост числа сект и религиозных культов — одной из главных особенностей нашей эпохи?

Сегодняшний мир, мы убеждены в этом, находится в состоянии поиска настоящего главы и духовного вождя. Монарха, достойного его доверия. Наша цивилизация, бывшая материалистической столь долгое время, и сознающая пробелы в своем опыте, больше не скрывает своего желания напиться из другого источника, непохожего на предыдущий, источника, который утолит ее духовную, эмоциональную и психологическую жажду.