Книга Центурион - Саймон Скэрроу

Макрон, приняв свиток, глянул на слова под печатью.

— Имперский секретарь Нарцисс. Значит, новости непременно скверные.

Семпроний отреагировал на это хохотком; к нему против воли присоединился и сам Макрон.

— Надо бы, наверное, прочесть и отыскать Катона.

— Что ж. Если надо, так надо. — Семпроний поглядел на него с отдающей лукавством улыбкой. — Мне почему-то кажется, что этого замечательного молодого человека ты застанешь в царских садах.

— Катон! Като-он! Ты где? Куда запропастился?

Макрон блуждал по пространству обширного сада, высматривая друга среди декоративных растений в чанах и кадках, а также среди ухоженных кустов и деревьев, причудливо расположенных вкруг колоннад и перистилей.[29]За ним поспешала Джесмия в своей оборванной столе с накидкой. В прохладе гаснущего дня приятно веяли своими ароматами жасмин и разные пахучие травы. Как раз сейчас заканчивались приготовления к пиру, и везде, куда ни глянь, взгляд ловил кого-нибудь из дворцовых служителей или придворных — одни озабоченно сновали с поручениями, другие беспечно наслаждались вечерней прохладой. Последние, теряя от рева заблудшего римского офицера нить разговора, недовольно косились.

— Катон, да где ты, язви тебя?

С уединенной каменной скамьи в отдалении поднялся знакомый силуэт и в слабеющем свете помахал Макрону.

— Да здесь я, здесь!

— А, вон ты где! Ну наконец-то! — Макрон зашагал к другу, вытягивая на ходу из-за пазухи свиток Нарциссова письма. — Новости из Рима! Да какие!

Дойдя до скамьи, Макрон увидел, что друг там не один, а узнав, кто с ним, несколько сконфузился.

— Госпожа Юлия? Прошу прощения. Я не хотел вас отвлечь.

— Да что вы, что вы, — приветливо улыбнулась она. — Это вы меня извините. Мы-то уже как раз все обсудили.

— Вот и славно. — И Макрон протянул другу письмо. — Читай.

— Что, попозже нельзя? — недовольно буркнул тот, а поведя головой, завидел у друга за спиной девчушку. — Это кто?

Макрон, обернувшись, взмахом подозвал девочку к себе. Та робкой походкой вышла у него из-за спины. Макрон, положив ручищу ей на плечико, пояснил:

— Это Джесмия. Она со своим братом находилась с нами в цитадели.

Катон, припомнив, с какой бесцеремонностью, даже жестокостью оказались выставлены за крепостные стены беженцы, неуютно заерзал.

Макрон между тем продолжал:

— Семья у нее погибла во время мятежа, а вчера за ними откочевал и ее братик — совсем еще малыш, осаду ему было не пережить. Так вот, я тут подумал… — Макрон застенчиво поглядел на Юлию. — Ведь юной римской госпоже наверняка нужны бывают и хорошие слуги, и помощники? При ее-то добром, отзывчивом сердце…

— Вот как? — Юлия возвела брови. — А от кого это вы, интересно, насчет сердца слыхали?

Макрон неловко кашлянул.

— Ну, это… Я тут подумал, может, вы ее себе возьмете кем-нибудь. А то у нее в Пальмире нет никого. Ни семьи, ни друзей. Дом у нее сгорел, живет с самого окончания осады на улице. Я-то сам, — Макрон прокашлялся, — я-то сам приглядывать за ней не могу. Так что, может быть, вы, моя госпожа?

Юлия смешливо посмотрела на него, затем оглядела бедную замарашку.

— Ладно, возьму. Что-нибудь придумаем.

Лицо Макрона просветлело.

— Спасибо вам. Э-э… от ее имени. Ну а теперь, — он кивнул на свиток, который сейчас держал Катон, — тебе надо это прочесть. Давай-давай, действуй.

Катон поглядел на сломленную печать.

— Давай лучше, для сбережения времени, ты мне содержание передашь на словах.

— Ну ты и лентяй, — расплылся в улыбке Макрон и хлопнул друга по плечу. — Ладно, так и быть. Нарцисс ознакомился с нашим донесением и отзывает нас в Рим. Работа сделана, и нам здесь больше торчать нечего. А кроме того, он пишет, что нас ждет новое назначение в легион. Так что сирийские части мы покидаем сразу же, как только возвращаемся в Антиохию, а оттуда направляемся к побережью, где первым же кораблем отплываем в Остию, ну и… Да что это я, попугай, что ли? Сам читай!

— Новости просто-таки отменные, — улыбнулся в ответ Катон, постучав по пергаменту пальцем. — Не знаю, можно ли что-то добавить к тому, что ты мне сейчас сообщил.

— Да ты читай, читай.

— Прочту чуть погодя. Но и у меня есть для тебя кое-какие новости. И тоже хорошие.

— Вот как? — удивился Макрон. — Так что ж ты, забодай тебя комар, тихушничаешь! А ну давай выкладывай!

— Изволь. — Катон, взяв Юлию под руку, поднял ее и поставил рядом с собой. — Похоже, мы с Юлией все-таки женимся.

— Женитесь? — брови Макрона поползли вверх. — Луций Семпроний, сенатор, дал-таки свое согласие?

— Представь себе. И в самых изысканных выражениях. Я уж, признаюсь, одно время начал волноваться, не приберегает ли он мою суженую для Балта. Но вышло так, что…

По лицу Макрона пробежала тень.

— Н-да. Несправедливо с ним.

— Уж как обернулось. — Катон, приобняв Юлию за плечо, притронулся губами к ее лбу. — Как только прибудем в Рим, займемся приготовлениями.

— Надо же, драть меня некому, — в замешательстве проговорил Макрон, но тут же галантно исправился: — То есть я хотел сказать, самые мои сердечные поздравления. Вам обоим.

— Спасибо на благом пожелании, солдафон Макрон, — рассмеялась Юлия.

— Да-да, спасибо, — торопливо присоединился Катон. — Честно сказать, согласие Семпрония меня и самого изрядно удивило. До сих пор не могу опомниться.

— Давай уже, приходи в чувство, — делая вид, что щиплет, сказала ему Юлия. — Это ведь я сама решила за тебя выйти. Надо быть на редкость отважным отцом, чтобы препятствовать такой, как я.

Макрон, поедая Юлию взглядом, театральным жестом поднес к губам руку и громко прошептал:

— Катон, друг мой, надо быть осторожным с эдакой амазонкой. Особенно с ее скалкой.

Юлия шлепнула Макрона по ладони, и не успел он опомниться, как она продела ему под мышку руку, захомутав таким образом сразу двоих мужчин.

— Ну что, дело сделано. А теперь все идем на праздник. Уж надеюсь, в вине нам нынче не откажут. И ты давай с нами, — приостановившись, улыбнулась она Джесмии. — Пора бы тебе поесть чего повкуснее.

Девчушка, моргнув, кивнула так пылко, что вызвала у всей троицы смех.

— Ну а нам, кто повзрослее, — глаза Юлии задорно блеснули, — можно и чего-нибудь выпить. Как там говорится: чарка хороша за рожденье малыша?